Marauders: Pumpkin juice! |
|
Hic sunt leones - Minerva McGonagall Педсовет - Alice Longbottom Уроки этикета - Remus J. Lupin |
|
|
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marauders: Pumpkin juice! » Страницы прошлого » Прощайте врагам вашим
1. Участники: Walburga Black, Lord Voldemort, Alastor Moody, Olive Hornby, Jillian Doe.
2. Дата и место действия: Хогсмид, 28.06.1945.
3. Описание: ЖАБА только что сданы, из школы уже никого не исключат, но значком старосты все еще можно выколоть кому-нибудь глаз.
Отредактировано Alastor Moody (2014-11-11 17:18:43)
Экзамены за 7 курс, а значит окончательные и бесповоротные, подкрались незаметно. Нет, некоторые, особо въедливые и дотошные личности начали готовиться к ЖАБА чуть ли не сразу после сдачи СОВ. Но большинство студентов похоже считали, что именно их, гениальных, эта напасть не коснется, да и вообще, конец 7 курса когда ещё будет. А жить надо здесь и сейчас, и желательно хорошо. Вот их то кровушкой в основном и напитались ментальные вампиры-экзаменаторы.
Но были, конечно, и такие, которым удалось соблюсти баланс между учебой и личной/общественной жизнью.
К таким себя не без гордости причисляла и Вальбурга Блэк. В последние годы учёбы у неё появилось много милых мелких, "чисто женских" увлечений, как например, факультативное изучение тёмной и боевой магии, а также "общественная работа" в виде участия в импровизированном клубе Тома Риддла и его сторонников. Вышеупомянутой деятельности Вальбурга отдавалась со страстью, достойной истинной Блэк. И ранее не отличавшаяся мирным и спокойным нравом, Вэл к концу 7 курса совсем разошлась, удивляя родителей не по-аристократически вспыльчивым и яростным нравом. Те, по-старинке, приговорили юную чертовку к женитьбе после окончания школы. И то, что время до неприятного события стремительно сокращалось, превращало слизеринку в настоящую фурию.
Масла в огонь дополнительно поделили стремительно ухудшающееся отношения с братом Альфардом. Тот, по выражению Вэл, и раньше был не семи пядей во лбу, а тут вообще окончательно свихнулся, и водил компанию чёрт знает с какими отбросами общества. Уже от одной мысли о нем у Вальбурги начинался тик, а руки непроизвольно снимались в кулаки. Чтоб представитель рода Блэк дружил с разными грязнокровками, с маггловскими отбросами, которые недостойны даже ему туфли почистить! Это нужно срочно прекратить!
С такими мыслями Вальбурга шла по улице Хогсмида, в направлении "Трёх мётел" с явной целью отвлечься.
Отредактировано Walburga Black (2014-11-09 21:33:09)
Результатов на этот раз не надо было ждать до конца июля. Выпускникам нужны были аттестаты прямо сейчас для того чтобы устраиваться на работу сразу, как Хогвартс-экспресс последний раз доставит их на Кингс-кросс. И эти самые аттестаты им должны были торжественно вручить завтра. Сегодня же был абсолютно свободный день, который выпускникам в порядке исключения разрешено было провести в Хогсмиде. Большинство воспользовалось этой возможностью: кто откажется в жару пропустить бокал сливочного пива? В магической деревне было людно, хотя, казалось бы, четыре десятка студентов не могут создать толпу. Но они справлялись каким-то невероятным, явно магическим способом.
Почти все лица были знакомы. Все, кого эти семь лет приходилось встречать на совместных занятиях и просто в коридорах Школы. Том мог перечислить их всех по именам, рассказать об их семьях, привычках, планах на будущее и небольших слабостях. Почти о любом студенте. О ком-то меньше, о ком-то больше. Заметив одну из последней категории, слизеринец махнул рукой, обращая на себя внимание.
- Вэл! Составишь нам компанию?
Конечно, для них этот день не был трогательным прощанием, как для многих. Наследник знал, что участники из небольшого "клуба" вовсе не собираются терять друг друга из виду. Скорее наоборот, получив, наконец, профильное образование, они станут друг для друга еще полезнее. И не раз соберутся вместе навестить какую-нибудь маггловскую семью, чтобы поговорить с ними о магии. Или не поговорить.
Сам Риддл однако все еще пребывал в растерянности после последнего разговора с Диппетом. Как бы то ни было, слизеринец был уверен, что место преподавателя Защиты практически в его руках, но Дамблдор... Вспоминая о гриффиндорском декане и его роли в своей карьере, слизеринец все еще едва сдерживал злость, хотя и имел уже несколько путей к отступлению.
Том отстранил очередного стоявшего на пути рейвенкловца, который, судя по выражению лица, был очень огорчен тем, что экзаменов ему больше не сдавать, с дороги и пропустил идущую с ним рядом Оливию и подоспевшую Вальбургу в дверь кафе.
Свободный столик, как ни странно, обнаружился быстро. Одной вежливой просьбы хватило, чтобы пара в черно-желтых мантиях решила, что пора подышать свежим воздухом свободы. Ну, может, здесь была замешана и не только вежливая просьба, но это ведь мелочи.
За напитками пришлось идти самому. Развернувшись у стойки бара, чтобы вернуться к столу, Риддл едва не столкнулся с еще одним человеком, с которым не так давно ему повезло иметь интересную беседу. Напоминание о ней все еще виднелось на лице гриффиндорца свежим шрамом.
- Аластор!
Том улыбался так радостно, как будто наконец встретил старого друга.
- Надо же, ты тогда так серьезно пострадал при падении, что следы остаются до сих пор? Может, тее проконсультироваться с хорошим колдомедиком? Или, - он кивнул в сторону занятого стола, - спроси Оливию, она отлично разбирается в колдомедицине. Кстати, если тебе не хватило стола, можешь присоединиться к нашему.
![Jillian Doe [x]](https://forumavatars.ru/img/avatars/0010/2e/07/170-1434291035.jpg "Jillian Doe [x]")
В понимании Джиллиан Доу быть хаффлпаффцем означало владеть всем миром и ещё двумя параллельными, расположенными в ортогональных к этому плоскостях. Иначе объяснить теорию трёхмерного измерения она не могла (и не хотела), поэтому, как и всегда, с радостью и чистым сердцем подогнала всё под свои законы. Гремлины в голове, будучи ужранными, отчаянно пели пошлые матросские песенки, аккомпанируя себе на воображаемых музыкальных средневековых инструментах, и Доу – не менее отчаянно – думала, как бы это отметить свою пятую «Превосходно» в серии ЖАБАвских экзаменов. В том, что у неё именно «П», Джилл не сомневалась ни минуты. Она, разумеется, не обладала никакими прорицательскими навыками – для их обнаружения ей и вся теплица номер восемь в засушенном виде не помогла бы, но уверенности в своей правоте это никоим образом не отменяло.
- Дамб-б-блдор тебя дов-в-ведёт до конца, - абсолютно по-детски сосредоточенно и по-эдинбуржски профессионально перескакивая через лужи, напевала себе под нос волшебница. Хаффлпаффский галстук был обвязан вокруг предплечья, рукава мантии раззвиздяйски закатаны до локтей, а при прыжках через лужи края школьной юбки сговорчиво поднимались на пару секунд на два дюйма выше их обычной дислокации, незаметно для Доу провоцируя почти всех однокрусников мужского полу (ибо из однокурсников женского полу никто не мог похвастаться такими мировыми ногами, как у Джиллиан. Детская мечта на треть сбылась).
- Йо-хо-хо, - шотландка несколько мгновений балансировала на бордюре, прежде чем соскочить на брусчатку тротуара, - и бутылка виски!
Каблуки туфель щёлкнули о камни, Джилл сдула упавшие на лицо пряди, и посмотрела перед собой – в паре шагов оказалась дверь кафе, из которой выходили однокурсники.
- Чо, неудачники, - задиристо, но беззлобно вместо приветствия окликнула их Доу, - сказали, что огневиски школьникам не продают? И правильно, - Джилл ухмыльнулась. – Своё надо носить с собой.
Тут был тот самый момент, когда можно опечалиться, что у тебя во внутреннем кармане нет фляжки со шнапсом бабы Дзины, но всегда можно смотаться в теплицу номер два и стащить недозревшую особь чернолистной брюшницы – их сок заменяет добротный абсент по крепости и глюкотворству.
Кто-то что-то ей ответил, Доу вместе с однокурсниками расхохоталась, махнула ребятам рукой и повернулась было на сто восемьдесят градусов, чтоб и дальше прыгать по тротуару в своё удовольствие.
- Ой, гевальт!.. – весело резюмировала она, едва не столкнувшись лоб в лоб с Аластором. – А я-то думаю, как бы отпраздновать этот великий и знаменательный день, когда все мои однокурсники видят меня в предпоследний раз?
Последний-то будет завтра, на вручении дипломов.
Доу демонстративно почесала в затылке.
- Мётлы, Заапретный лес, поляна Висельника Джо, - принялась многозначительно перечислять Джилл, - ты да я. И приро-о-о-ода вокруг! – она удосужилась хотя бы сделать вид, что пытается быть приличной. – Свежий воздух, зелень, всё такое. Для здоровья полезно.
Этот момент казался нереальным. Семь лет за спиной и вот он, последний день. С чего всё начиналось? Чем закончилось? Как будто целая вечность, тысячи дней и ночей, положившие непреодолимую пропасть между одиннадцатью и восемнадцатью. Солнце светит с ясного неба, повиснув над головами, нагревая неприкрытые макушки голов, слепя глаза. Хогсмид залит солнечным светом, в нос немедленно бросаются сотни запахов. Таких знакомых, таких привычных, и, кажется, только сегодня они вдруг взыграли как-то по-новому. Лёгкий ветер ласково дунул в лицо и смольно-чёрные волосы Оливии всколыхнулись, красиво и мягко, будто дорогие бархатные ткани. Она распустила их, как только вышла за порог школы и даже не оглянулась назад. Позади остались экзамены, позади остались семь лет – всё, что прошло, осталось за спиной, а впереди её ждал завтрашний день и высокий юноша с тёмным уверенным взглядом. Она не будет оглядываться. Той девчонки, которая заходила в эти двери семь лет назад, больше нет.
Оливия Хорнби была самой красивой девушкой на своём факультете. Длинные волосы, чёрные глаза с поволокой, идеальная гладкая кожа, алые губы. А сама будто творение скульптора, старательно выбивавшего из мрамора каждый изгиб, добиваясь совершенства. Многие были влюблены в черноглазую непреступную рейвенкловку, многие говорили ей множество слов. А она – она держала за руку только одного человека: загадочного слизеринца Тома Риддла, негласного предводителя своего факультета. И ей казалось, что для неё он был целым миром и всем её будущим.
Они шли по центральной дороге деревушки, и Оливия держала Тома за руку. Его пальцы смыкались поверх её ладони, и даже сквозь такое незначительное прикосновение она чувствовала его уверенность. На сердце было хорошо, уверенно и спокойно. Завтра начнётся настоящая жизнь. Завтра уже никто не сможет сдержать их, и они будут переделывать этот мир, теперь больше не стеснённые никакими обязательствами. Завидев Вальбургу, Том опередил Оливию и пригласил присоединиться к ним. В такие мгновения Оливии казалось, что вместе, под лидерством Тома, они способны на всё. Никому не под силу остановить их.
В кафе Том позаботился о том, чтобы им было, куда сесть. И, как настоящий джентльмен, позаботился о напитках. Оливия проводила его взглядом.
- Что будешь делать завтра, Вэл? – Хорнби оперлась о стол локтями и посмотрела на Блэк. – Всё хотела сказать тебе: на днях мне пришло письмо из Лондона, теперь у меня будет своя квартира. Брат подсуетился, недавно закончилась маггловская война, видимо как-то этим воспользовался. Я не вернусь к родителям, сразу еду туда. Буду всегда рада видеть тебя.
Непроизвольно она снова посмотрела в сторону, куда направился Том, и заметила его стоящего в компании знакомого парня. Весьма знакомого с весьма знакомым шрамом.
- О, смотри-ка, Аластор, - чуть усмехнулась она. – Надо же…
Глаза Оливии блеснули. Интуиция пыталась что-то подсказать, по пока говорила неразборчиво.
И зацикливаться на размышлениях об Альфарде Вальбурге не дали. Едва поравнявшись с "Тремя Мётлами", Блэк нос к носу столкнулась с однокурсниками. Том Риддл и Оливия Хорнби были, несомненно, одними из тех, кого Вэл была всегда рада видеть. Том, всё ещё такой непостижимо загадочный, несмотря на огромное количество пережитого вместе, такой же гордый и властный, что позволительно наследнику великого Салазара. Подумать только, когда-то Блэк смотрела на парня свысока и даже с презрением. Теперь, по прошествии многих лет, она была рада дружбе с ним, бесконечно горда знанием тех тайн, к которым их, Пожирателей Смерти, приобщил лидер их самопровозглашённой "банды". Вальбурга не сомневалась, что если и есть лидер, способный восстановить в Магической Британии (да и в мире) прежние порядки, вновь возвысить и наделить властью захиревшие древние чистокровные семьи, а также заставить маглов занять надлежащее им место -то это был Том Риддл, Лорд Волдеморт. Вэл усмехнулась про себя, представив, как отреагировали бы Поллукс и Ирма Блэк, если бы узнали, что их дочь называет лордом (то есть приравнивает к себе, чистокровной и благородной леди Блэк) полукровку. Но ведь они не знают Тома. Да и она сама, если честно, тоже не уверена, что знает его.
Оливия Хорнби тоже уже много лет была её лучшей подругой. Именно Лив можно было доверить даже самые авантюрные мысли и идеи. Несмотря на разницу в характерах (трудно было бы представить себе двух столь непохожих друг на друга девушек), а может и благодаря ей слизеринка и рейвенкловка оставались верными подругами.
Да, этих двух Вэл была всегда рада видеть, однако сейчас, рада в меньшей степени.
Переживания насчёт Альфарда, неприятная новость о том,что её вот-вот выдадут замуж за какое-то ничтожество, давили тяжким грузом. А свой личный груз эмоций Блэк привыкла нести сама.
-Вэл, составишь нам компанию,- обратился к ней Риддл.
Вальбурга улыбнулась в ответ:-Рада видеть вас обоих здесь. Ну что, теперь можно расслабиться.
Они в троем вошли в "Три Метлы" и заняли места за одним столом .
Риддл пошёл за напитками, а Лив тем временем, обратилась к Вальбурге: - Что будешь делать завтра, Вэл? – Хорнби оперлась о стол локтями и посмотрела на Блэк. – Всё хотела сказать тебе: на днях мне пришло письмо из Лондона, теперь у меня будет своя квартира. Брат подсуетился, недавно закончилась маггловская война, видимо как-то этим воспользовался. Я не вернусь к родителям, сразу еду туда. Буду всегда рада видеть тебя.
Вальбурга изо всех сил выдавила из себя радостную улыбку:- Я очень рада за тебя, Лив. Ты заслужила свободу. Да и с твоими-то знаниями несомненно найдешь хорошую работу. Ещё не передумала идти по стопам родителей и озарить светом своей гениальности медицину?- Вэл хитро улыбнулась подруге.- Я буду рада посмотреть на то, как ты наведешь в Лондоне свои порядки. Что я буду делать? Вальбурга на секунду замолчала, словно задумались, её взгляд, бывший до этого фальшиво весёлым, потускнел. - Я скоро выхожу замуж. Ты наверно знаешь его. Августус Розье, кузен нашего Розье. Наши родители заключили договор, по которому я выйду за Августуса, а его младшая сестра, малышка Друэлла, с 5 курса -станет женой Сигнуса.
Тут что-то отвлекло Оливию.
- О, смотри-ка, Аластор, - чуть усмехнулась она. – Надо же…
Вальбурга посмотрела в направлении её взгляда и увидела, разговаривавшего с Томом Аластора Муди и, в его компании, пуффендуйку Джиллиан Доу.
Вальбурга скривилась и процедила презрительно:- Да, я тоже не ожидала увидеть тут предателя крови. Интересно, он уже записался на работу в отдел "по защите магглов"? Там ему было бы самое место. И его вульгарной маггловской девке. Подумать только, неужели он её с собой притащил! Что бы сказали его родители!
Отредактировано Walburga Black (2014-11-11 21:00:24)
Экзамены - собственно, главное жизненное испытание, к которому Аластор готовился последние семь лет, - закончились, и закончилось хорошо. Он знал, что сдал их хорошо, и чувствовал себя непривычно и почти неприлично свободным, и это ощущение заставляло его вести себя глупее и безответственнее, чем обычно. Когда он снова окажется в Годриковой Лощине, начнется подготовка к вступительным испытаниям в аврорат, но несколько дней между ЖАБА и Хогвартс-экспрессом, которые никак нельзя было посвятить чему-то полезному, наследник семейства Муди посвятил деятельному расслаблению в компании Джилл.
Воспоминания об этом расслаблении он собирался нежно хранить, но никому о них не рассказывать. В том числе потому, что все равно не смог бы вспомнить, что именно они пили в полночь на Астрономической башне. И за какими именно водорослями для нее он нырял в Черное озеро, пока не зашумело в ушах. И что это была за ерунда, которую Джилл щедро намазала ему на никак не заживающую скулу. И какой дрянью он кормил в Запретном лесу невидимых лошадей... Жизнь была прекрасна до избыточности, и Аластор начинал догадываться, что для Джилл она постоянно такая. Каждую секунду. Нет, долго такого количества впечатлений он бы не вынес, но еще как минимум несколько дней мог бы получать от него удовольствие. Но поскольку времени было мало, можно было постараться по насыщенности уложить эти несколько дней в один.
Сегодня ему сказали, что Джилл пошла в Хогсмид. Аластор пошел следом. Идея осчастливить своим присутствием мирное поселение казалась ему на редкость удачной, как - в последнее время - и любая вообще идея Доу. Особенно когда можно было застать ее скачущей по главной улице с галстуком на руке и в весьма примечательной юбке. Джилл была прекрасна, как... как... в общем, как всегда. И как всегда, чуть на него не налетела. Аластор подстраховал ее за локоть.
- Природа. И метлы, - согласился он, указывая на "Три метлы". - И по стакану пива на дорожку.
И пока Джилл не передумала, взял ее в охапку и перетащил через порог "Метел". У окна как раз освобождался столик. Аластор махнул Джилл в том направлении, чтобы посидела пока, а сам отправился к стойке за пивом, никого особенно вокруг не замечая от предвкушения еще одного безумного дня. Даже Тому Риддлу пришлось его окликнуть, чтобы быть замеченным. Аластор широко улыбнулся в ответ, рассматривая слизеринца с головы до ног, и на гэльском объяснил, куда Риддлу следует пойти со своим столом и что с ним проделать. То, что собеседник его не понимает так точно, как хотелось бы, мало его расстраивало, он повернулся спиной и заказал пиво себе и Джилл.
На пути к даме сердца он обнаружил, что этот путь пролегает как раз мимо столика, занятого Риддлом и двумя девушками из его компании, которые презрительно на него косились. Аластор широко улыбнулся и им, поскольку вступать в принципиальный диспут, пока у тебя заняты руки, было совсем не по-шотландски.
Но услышанное краем уха все-таки быстро стерло улыбку с его лица. Джилл не была маггловской девкой. И она не была вульгарной. И если родителям Аластор мог бы простить что-то подобное, на то они были и родители. Он поставил бокалы на свой столик, обернулся, перехватил взгляд Вальбурги и громко и четко ответил:
- Они сказали бы: "Слава Мерлину, что не Блэк". Закрой ротик, Бурги, сойдешь за умную.
Похоже, интуиция неясно бормотала именно об этом. И как всё-таки просто нарушить обычное течение жизни и напрочь перечеркнуть любые ожидания от дня: всего лишь два предложения, одно подлиннее, второе покороче и вот уже «Три метлы» оглядываются только на тебя. Оливия никогда не встревала в споры о чистоте крови. Да, её статус в глазах таких, как Вэл, получал, скажем так, зелёный свет, но сама Хорнби не считала себя имеющей право судить об этом вопросе. Она была чистокровной всего лишь в третьем поколении и до претензий Священных Двадцати Восьми ей был непреодолимо далеко. Из памяти никогда не выходил образ родителей, которые, будь они сейчас на её месте, немедленно бы, в два стройных голоса начали бы поддакивать Вальбурге, вспомнив ещё несколько подобных случаев «предательства крови». В итоге бы непременно договорились до истории с Альфардом и собственноручно записали бы и себя во враги.
В этот момент Оливия почувствовала себя находящейся как будто между двух огней. Никак не среагировав на громкий голос Аластора, она пристально смотрела в лицо гриффендорца, по своему обыкновению не давая собственным эмоциям хоть как-то себя проявить. Хорнби не испытывала неприязни к Аластору Муди. С того дня, как Том сказал ей, что Тёмные Искусства поддаются лишь тем, кто умеет контролировать себя, она старалась следовать этому указанию всегда и во всём, пытаясь рассматривать любую ситуацию с точки зрения трезвомыслия и рассудительности. И в этот самый момент она поняла, что может объяснить поведение обоих. Вальбурга всегда была человеком с тяжёлым характером и это знала вся школа. И по мнению Оливии в том не было вины Блэк. Так она была воспитана, в такой среде выросла. Надо думать, попади Муди на её место, со всей своей горячностью, принципиальностью и страстью возводить незыблемые идеалы, мог стать ещё более утрированной её копией. И не надо переделывать целый пласт взглядов на жизнь. Всего-то заменить один-единственный кирпичик. Вальбурга, пусть и пыталась скрыть это, была уязвимой именно там, где считала себя сильной. Смыслом её жизни была семья, их устои и благополучие (чем не достойная причина для благородного гриффиндорца?). И сейчас её основа основ уходила из-под её ног: спутавшийся с «не теми» людьми родной брат и родители, глухие к её мнению, когда именно она твёрже прочих отстаивала то, что было им дорого. Блэк нужен был повод выплеснуть всё накопившееся внутри, отыграться на ком-нибудь. И Аластор милосердно предоставлял ей такую возможность. И тут Хорнби могла понять и его. Она могла понять человека, испытующего привязанность к кому-то. Могущего пойти на любые сумасбродства ради чьего-то расположения. Да, сравнить Муди с собой было слишком смело, но разум подсказывал, что причины одинаковы. Такое поведение для человека, как Муди, было так же вполне естественно.
Вот только все эти рассуждения не решали проблему, а только усугубляли её. На них начали оборачиваться другие школьники – ораторский голос Аластора не подвёл его. А такой спор, при таких условиях и в такой ситуации мог иметь самые разные варианты завершения: от совместного распития сливочного пива за долголетие Хогвартса до летальных последствий и жутких заголовков в «Пророке». И ещё Оливия не могла промолчать. Всё тот же расклад игры не давал ей возможности выступить сторонним наблюдателем. Если бы ты только прошёл мимо, Муди, подумал головой и оставил слова Бурги без комментариев! Сошёл бы за умного.
- Не забывайся, Аластор, - сдержанно и несколько строго проговорила Оливия. – Ты разговариваешь с леди, веди себя по-джентльменски.
Хорнби полностью отдавала себе отчёт в том, какой ответ может последовать от представителя львиного факультета, и была готова выслушать гору отборных колкостей индивидуального авторства Аластора Муди. Но всё равно считала себя правой: не имело значения, аристократка Вэл или нет, что именно она сказала, а о чём промолчала – как мужчина Муди не имел никакого права на такое поведение. И получается, что их последним шансом не свалиться в глухую и дремучую пучину взаимных обид и оскорблений был сейчас только Том – единственный человек в этом месте, могущий оказать влияние на всех и каждого.
Отредактировано Olive Hornby (2014-11-13 12:33:00)
Вооооот вою мать!
Вот почему, как только сделать что-то за гранью адекватности, так это Джиллиан делай сама. А как только сделать что-то, чтобы Доу не успела даже возмутиться – так это Муди на раз-два, быстро и без вопросов.
- Морда шотландская, - оскалилась хаффлпаффка, воображая – на самом деле – что это звучит обидно.
Аластор её куда-то конвоировал, по ходу дела Доу кривлялась и паясничала, всем своим видом показывая, кто тут психопат (это на случай, если Муди до сих пор не сообразил). Всеобщее радостное настроение, судя по атмосфере, катилось в выгребную яму – не в последнюю очередь из-за компании зануд за соседним столом. Вот блин, Джиллиан чуть не прослезилась оттого, что бедолаги-однокурсники вот так всю жизнь и будут прозябать в тюрьме своей черепной коробки и думать, что они – лучше всех.
Доу знала, что это – она лучше всех. Ну и Аластор – временами, временами.
- Акуна матата, бесхребетные! О, и пернатые! – встав в боевую стойку капитана брига, высматривающего чего-то в залитой солнечной дали, продекламировала громко и чётко волшебница. – Желаю всем нормальным людям не подавиться пивом и чем-то ещё от созерцания кислых слизеринских морд, - фыркнула Доу, развеселившись только по ей одной известной причине.
Хаффлпаффка удобно примостилась на стуле, и принялась экзаменировать студентов, старательно делающих вид, что они отдыхают. Похоже, сообразительными оказались только хаффы – которых она встретила на улице, и гриффы – которые чего-то тихонечко соображали в углу. Пятый курс, да? Да, кажется. А уже научились у злобной бабы Доу, что надо всегда и везде находить компромисс с желающей приключений задницей.
Кто-то что-то вякнул, Джиллиан не поняла что – она была занята хамским наблюдением и теориями о том, что же пьют те трое в уголке. А ещё она соображала, как бы по-быстрому утянуть Муди. Хоть на себя, хоть на природу.
И тут вышеупомянутый Муди, как настоящая сволочь, отозвался. Громко так. Даже Доу расслышала.
Гремлины в голове Джилл радостно защёлкали акульими челюстями, пока сама Джилл, спрятав лицо в ладонях, пыталась не захохотать.
Как всегда, она потерпела в этом позорное фиаско, и рассмеялась – громко и безапелляционно.
Похохотав столько, что челюсти чуть не свело, ведьма вспомнила о том, что она, вообще-то, в отличие этих несчастных растений, шотландка, и, махом перепрыгнув через стул, оказалась у столика слизеринцев и не туда попавшей рейвенкловки.
- У-у-у-у, гляди-ка, Бургер, - как всегда, не всё удачно расслышавшая Доу решила додумать самостоятельно, - грязнокровка уселась с тобой за один стол.
Джилл развернула соседний стул и правда завалилась на него с таким видом, будто она – императрица, как минимум, а все сидящие за столом по странному стечению обстоятельств пришли каяться и милостыню просить.
- Чего ждёшь? Улепётывай отсюда с воплями о том, как тебе, жертве межфамильного инцеста, жить спокойно не дают, - самым похоронным голосом, на который она была способна, добавила Доу, крайне театрально подпирая подбородок рукой. – Ну или уползай – тебе, как прирождённой гадюке, это привычнее.
Ну и правда.
Только обладатели мировых ног имеют право ходить.
Из всех присутствующих наличием мировых ног могла похвастаться только Доу.
- Есть многое на свете, друг Аластор, - патетично начала Джиллиан, про себя посыпая голову пеплом: это же засранца-англичанина цитирует! Да чтоб она до конца лета ни капли алкоголя в рот не вязла! – Что и не снилось нашим мудрецам, - закончила ведьма. – Но умных Блэков в природе быть не может, - подражая взвинченному пастору, завершила хаффлпаффка. – Тьфу, вот необразованные, - скривилась Доу. Добавила благостное пожелание сдохнуть в страшных муках на гэльском. – Риддл, ты почему не занимаешься литературным образованием… кхе-кхе, на факультете?
Хотя, если слухам верить, у них там Круцио от старосты трижды в день перед едой выдаётся для профилактики, а по праздникам – плюс одно пыточное в порядке живой очереди.
- Ла-а-адно, - скучающе протянула ведьма, поднимаясь. - Видала я вас всех в гробу, - торжественно сообщила Доу, салютуя на флотский манер. – Коммунальном, знаете ль, дабы не скучно было.
Всего одна вскользь брошенная "невинная" фраза и какой общественный резонанс! И это при том, что предназначалась она лишь Оливии. Но не послушать о чём говорят другие ведь невозможно, не так ли! Ох уж эти студенты!
Вальбурга внутренне усмехнулась. Нет, она не планировала, что её слова из искры породят пламя скандала. Но до чего удачно всё складывалось! Немного выпустить пар, вот чего сейчас так не хватает. Ах Альфард, Альфард, что же ты так меня разозлил. Не надо было этого делать! Вот теперь и невинные люди пострадают. И это будет на твоей совести! Да и родители хороши. Пытаться запереть меня в клетку замужества, сделать из гордой орлицы домашнюю клушу! Да это невозможно! И никакой Розье (как, впрочем и другой "древнейший и благороднейший") не способен обуздать,сломить мой нрав и подчинить меня себе! Обойдутся!А, впрочем, грязнокровка и её незванный защитничек вполне по заслугам получат, нечего встревать в разговор двух леди на личную тему.
Хаффлпафка Доу всё в своей обычной манере пыжилась и пыталась колкими, и, как ей казалось, остроумными фразами принизить противника до своего уровня. Не для того ли чтобы там "задавить авторитетом"? Вполне возможно, от этих грязнокровок всего можно ожидать. Но и Вальбурга не первый день как на свет появилась и прекрасно знала, как работают подобные приёмы.
Поэтому девушка, проигнорировав Джиллиан, словно та была всего лишь жужжащей над ухом мухой, лишь сказала, обращаясь к Оливии:-Оставь это, Лив, дорогая, не стоит внимания. Хотя, конечно, очень жаль, что тонкий слой вежливости не всегда способен прикрыть первобытную простоту некоторых чистокровных джентльменов.
Вэл на минуту замолчала, демонстративно заинтересовавшись состоянием собственного маникюра, затем лениво, словно нехотя, подняла взор на Муди и, с притворной ласковостью поинтересовалась:-Аластор,милый, не часто увидишь тебя в таком гневе. Неужели я тебя расстроила.-девушка сделала грустное лицо.-Я не хотела, прости, ты же знаешь какая я прямодушная.
Затем нарочитая печаль на лице Вэл снова сменилась этаким простодушно-ласковым выражением, сделавшим бы честь любой хаффлпафке. -О,Аластор, постой-ка, уж не влюбился ли ты в красотку Джил?
Вальбурга вновь обернулась к Оливии и, подмигнув той, продолжила:-Я бы не удивилась. А из вас получилась бы прекрасная пара. Ну же, не стесняйся, скажи ей о своих чувствах. Готова поспорить они взаимных, и твой рыцарский порыв ускорит развитие ваших отношений!
Последнюю фразу Вэл сказала с таким искренним сочувствием и энтузиазмом, что любой,кто не знал ,что она за человек, поверил бы.
Отредактировано Walburga Black (2014-11-28 21:16:40)
Аластор не высказал бурного восторга по поводу идеи присоединиться. Что ж, дело добровольное. Том пожал плечами и направился к столу, где дамы уже что-то обсуждали. Слизеринец никогда бы не подумал, что они общались на темы, которые в состоянии заинтересовать небезызвестную в самых широких хогвартских кругах Джиллиан Доу, но, как ни странно, хаффлпафка резво приземлилась туда, куда только что отказался идти гриффиндорец - за его стол. Риддл в несколько шагов преодолел оставшееся расстояние, как раз вовремя, чтобы застать несколько последних фраз спора. Если это вообще можно было назвать таким громким словом. На самом деле, это было не более чем просто перепалкой, пинг-понгом оскорблений.
Скука...
Он поставил напитки на стол, недовольно посмотрел на Хорнби и Блэк и отрицательно покачал головой. Делать замечания грязнокровке было бессмысленно, но леди не должны продолжать эту партию.
- Думаю, не стоит забывать, что вы все еще студенты Хогвартса, и что до завтрашней церемонии вручения Кубка Школы еще есть время. А гриффиндор и так не лидирует благодаря бесследно пропавшим семидесяти баллам, правда, Аластор? Не будем усугублять, не говоря уже о том, что неплохо было бы поддерживать, а не опровергать своим поведением престиж учебного заведения.
Он хотел было добавить что-то еще, как раз в тот момент, когда Доу - в самом деле, едва ли чей-то там престиж мог её всерьез заинтересовать - совершенно необоснованно засомневалась в умственннных достижениях салазарова факультета. Этот удар, конечно, ушел в молоко: сомневаться в уме слизеринцев было как минимум так же наивно, как поголовно обвинять ало-золотых в трусости. И все же, этот выпад взбесил Риддла: с недавних пор он весьма болезненно реагировал на негатив в сторону своих людей, а слизеринцы в большинстве своем вне всякого сомнения были именно его людьми. Джиллиан, увлекшись разглагольствованиями, конечно, не могла заметить легкого движения палочкой, как не смог бы отреагировать на него и Муди, как раз обернувшийся на так вовремя заговорившую Вэл, которая как будто поняла, что пора опять привлечь внимание к своей скромной персоне. Хаффлпафка на некоторое время застыла с не слишком осмысленным выражением на лице, а затем села обратно на свой стул, тяжело оперлась на спинку и закрыла глаза.
- Не советую нападать сейчас, Аластор, - Том проговорил это совсем тихо, склонившись так. чтобы только гриффиндорец и мог его услышать: незачем вовлекать остальных веселящихся в участие в этом незначительной инциденте. - Ты же понимаешь, что, в отличие от тебя, я вполне в состоянии ударить в спину.
И продолжил уже громче и с улыбкой.
- Надо же, так прилежно готовиться к экзаменам, чтобы заснуть прямо за столом! Очень похвально!
Предлагаю считать, что Джиллиан крепко заснула благодаря моему великому колдунству, и её невозможно разбудить ни одним стандартным способом до тех пор, как она не будет готова вернуться в эпизод.
Разумеется, ему тут же указали на то, что он ведет себя не как джентльмен. Аластор фыркнул. Ну разумеется, любая идиотка может себе позволить вслух называть присутствующих в обществе людей вульгарными маггловскими девками, и будет считать себя при этом принцессой, с которой надо обращаться как с хрустальной.
Его уже достали эти рассуждения о чистоте крови, что в школе, что дома, и он хотел ответить достаточно грубо, чтобы желающих поднять вопрос еще раз больше никогда не нашлось. И уж точно - чтобы этими желающими не были подружки Риддла.
- Не каждая племенная кобыла леди. Хотя, конечно, таковой себя считает.
Джилл тоже не осталась в долгу и подсела к чистокровным леди за стол. Аластор фыркнул еще раз, на этот раз с гордостью. Из бесчисленного количества вещей, которые ему нравились в Доу, ее способность чувствовать себя хозяйкой положения нравилась ему почти что больше всего остального. Способность оскорблять, впрочем, тоже.
Вальбурге было еще учиться и учиться. А ее попытка поддеть его наличием нежных чувств была достойна третьекурсницы, не больше. Особенно когда половина школы уже видела, как весь седьмой курс Аластор вполне определенно добивался вполне определенной девушки.
Девушка, кстати, поднялась, собираясь уйти. Аластор кивнул ей, но напоследок оперся о стол рядом с Вальбургой и широко улыбнулся.
- Да. Я люблю Джилл. И она об этом уже знает. А такая леди, как ты, вряд ли достаточно компетентна в нормальных человеческих отношениях.
За его плечом раздался глухой звук, и обернувшись, он увидел, что Джилл осела на стул и закрыла глаза, а рядом стоял Риддл. Аластор похолодел. Шанс, что Риддл попробует причинить кому-то вред в помещении, набитом людьми, он посчитал слишком маленьким, но ошибся.
Он быстро наклонился над Джилл, нащупал пульс на шее, убедился, что она дышит, причем достаточно ровно и глубоко. Палочка мгновенно оказалась у него в руке, но оборачиваясь, он уже видел, что палочка Риддла тоже у него в руке, и более того - нацелена прямо на Аластора.
Аластор без замаха ударил Риддла под локоть, заставляя его вооруженную руку взлететь вверх, чтобы атаковать он мог только потолок. Правой, с зажатой в кулаке собственной палочкой, он так же, почти без замаха, но от души двинул Риддла в нос.
Этого, на его вкус, было достаточно, чтобы обезвредить слизеринца на минуту-две - вполне хватит, чтобы забрать Джилл и уйти. Больше всего ему, конечно, хотелось сделать с Риддлом что-нибудь другое, подразумевающее сломанные кости и гораздо больше крови. Но прежде всего он собирался немедленно отнести Джилл в больничное крыло, а потом - сообщить профессору Дамблдору обо всем, о чем не хотел сообщать после веселой майской встречи.
Дорогие дамы, и я традиционно прошу прощения за хамство и выражаю надежду, что не обижаю вас по жизни.
Дорогой однокурсник, если что не так, то ты знаешь, что делать.
Отредактировано Alastor Moody (2014-11-30 19:59:49)
Джиллиан Доу радостно и всем на зависть храпела.
Ну а что тут прикажете делать, коль сон уморил на раз-два, да так, что сопротивляться ему было ещё более бессмысленно, чем сопротивляться Муди? В голове тут же угодливо замелькали картинки, калейдоскопом сменяющие одна другую; Доу довольно улыбнулась, будто сожрала целую корзинку свежих сдобных слоёных булочек с вишнёвым джемом, которые были результатом чудовищно рабского труда не подозревающих о своей жалкой участи домовых эльфов. Миссис Локк отчаянно верещала что-то, что было тяжело расшифровать даже в накуренном помещении, и что Доу могла свести к максимально лаконичному и цензурному: "Ты штой-та, девица, ведёшь себя аки мерзский матрос?" Джиллиан хотела напомнить своей соседке-недомачехе, что "мерзкий" надо выговаривать без "с" (Джилл это точно знала, она теперь образованная и без пяти минут обладательница кошернейшего диплома), но тут миссис Локк превратилась в огромный бургер, у которого балетная пачка напоминала юбку Блэк, но была зелёного цвета и сделана из салатного листа. И этот бургер открывал огроменную пасть, в которую две Астрономические башни в полный рост поместились бы, и хлопал им так, что соус забрызгивал всех вокруг.
Джиллиан почему-то не могла поднять руки, чтобы вытереть лицо, но, дёрнувшись, по какой-то непонятной причине резко подняла колено - ей казалось, что огромная капля соуса, превратившись в футбольный мяч, несётся к ней, и надо хорошенько засандалить по мячу, чтобы попасть в нахохлившуюся ворону, сидящую на ржавой газовой трубе. Мяч полетел, куда надо. Колено жутко заболело и Доу очнулась.
Оказалось, она ударила ногой по столешнице снизу, опрокинув бутылки и повалив декоративный стакан с скрученными в кальмаровые щупальца салфетки.
- Ох ты ж мать моя саксонка, - зашипела хаффлпаффка, растирая колено - ей казалось, что оно распухает до размеров приснопамятного футбольного мяча.
Вооружившись волшебной палочкой, Доу наложила на сустав пару простых заклинаний, припечатала сверху Обезболивающее, и довольной козой вскочила со стула.
- Так, всем сидеть! - змеи могут сидеть? - То есть, лежать! - поспешила исправиться она, но поняла, что и это не в тему. - Скрутиться в кольца! - нашла выход волшебница, стукнув зажатой в кулаке палочкой по столу.
Хорнби было жалко - она не всегда была дурой.
Блэк было жаль ещё больше - ну, не получилось человеку родиться живым, чоуж. Делать всё, как велено и даже не сметь подняться в вербальной составляющей выше изъеденного короедами плинтуса в пабе - это, блин, неудача.
Но больше всего жалко было Риддла. Тоже, ведь, по факту, на улице вырос, мог бы быть нормальным пацаном, так угораздило же попасть туда, где солнце не восходит!
- Tergeo*, - кастовала ведьма на лужицы сливочного пива на столе.
- Слушай, Риддл, - доверчиво молвила Доу, - мне, как грязнокровке, чертовски льстит твоя похвала - но я считаю её признаком последнего расп... кхе-кхе, свинства по отношению к твоим спутникам. Спутницам, - быстро исправилась Джилл, тряхнув головой. - Лучше их похвали. За... - ведьма окинула придирчиво-цепким взглядом слизеринца, расстроилась. - Ну за что там уже получится, тут такое, - развела она руками в стороны.
Доу вскочила и подмигнула Муди, оказавшись рядом с ним.
- Бургер, - счастливо выдала она, кокетливо поглядев на Блэк, - завидуй молча.
Ну, правда, даже если стать циничной сволочью, то всё равно Аластор по многим параметрам обходил всё мужское население трёх последних курсов. Запоздало Доу сообразила, что Блэк, вероятно, вообще-то по совсем мальчикам (на четвёртый курс, шоле, взгляд положила?), Хорнби вот по одному, но не поймёшь, мальчику или вообще монстрику доморощенному. Одна Доу - нормальный человек. И Муди - нормальный человек. Но они оба вообще шотландцы, тут уж никуда не денешься.
А ещё у Джиллиан ноги мировые.
Даже попытка отфутболить столешницу этого не изменит.
Кажется, только теперь Доу увидела расквашенный нос Риддла.
И тут же согнулась в три погибели от хохота, для пущей верности вцепившись в предплечье стоящего рядом Аластора - на всякий случай, чтоб не упасть.
- Так, спокойно, горячие парни, - хохотнула хаффлпаффка, поправляя сползшие на предплечья закатанные рукава мантии. - То есть, ты, Риддл, как нетеплокровный парень, быстро впадай в анабиоз, а горячего парня я, - тут Джиллиан захотелось отчаянно поскромничать, но не вышло, - так и быть, - ведьма чуть усилила хватку пальцев за предплечье гриффиндорца, - буду успокаивать.
Нет, не буду успокаивать. Просто - буду.
* - высушивает поверхность, втягивая жидкости в волшебную палочку.
Отредактировано Jillian Doe (2014-12-03 12:58:02)
Обычная вылазка за посиделками в кафе превращалась в какой-то дурацкий фарс. Напомнив о баллах и престиже Хогвартса, Том сказал правильные слова, которые должен был сказать староста школы. Вот только взгляд, брошенный на Оливию предварительно, ей совсем не понравился. Это ведь Муди первым полез со своими выпадами, встревая в чужой разговор. В конце-концов, все чистокровные считали прочих неравными себе и слово «грязнокровка» было придумано не Вальбургой, и если Муди собирался реагировать ором и язвами на каждое такое высказывание, значит у него эмоциональные проблемы. Однако далее последовало то, что вернуло правильный баланс сил. Вэл как никто другой умела поливать ядом противников, так, что после этого уже не требовалось применение магии – оппонент уходил под землю, растворившись в кислоте. Её слова отвлекли на себя Доу и Муди, но Хорнби, умело делая вид, что участвует в продолжении обсуждения темы «предатель и его девка», следила за Томом. Заклятье заставило хаффлпаффку внезапно заснуть, и через некоторое время Муди тоже понял, в чём суть дела.
Хорнби незаметно достала свою палочку. Отдача от гриффендорца должна была быть, что бы ни нашептал ему Риддл. Однако, его действия застали Оливию врасплох. Нет, она знала о том, что Муди за фрукт, как-то Том нехотя рассказывал, откуда у гриффендорца шрам на щеке, но чтобы вот так, в публичном месте…
Джил опрокинула напитки на стол, один из стаканов с треском разбился о каменную укладку. Оливия рефлекторно отпрянула назад, подальше от края стола, по которому побежали, смешиваясь, жидкости, предназначенные совсем для других целей. А Доу не удержалась от комментирования всего происходящего.
- Эй, вы что там творите? – с другого конца зала раздался возглас одного из работников «Трёх мётел». Мужчина средних лет выглянул из-за барной стойки, и, похоже, вознамерился разобраться лично.
Бедлам…
Всю внутренность обдала жаркая волна гнева. Хотелось оставить ещё одну рану на гриффиндорце, только не шрам, а дыру и желательно в голове. Оливия стиснула палочку, ничем не выдавая свою ненависть, чернеющую с каждым хохотливым звуком кривляющейся хаффлпаффки. Но их прервали.
- Оливия! – послышалось с другого конца зала.
Хорнби подняла глаза и увидела одного из своих сокурсников, только что вошедшего в «Мётлы» и быстро приближающегося к ним. Он что-то нёс в своей руке.
- Декан просила передать тебе, - непонимающе глядя на великолепную пятёрку, он протянул ей письмо, - и сказала, чтобы ты пришла к ней.
Ничего не ответив, Оливия поднялась на ноги, находу раскрывая конверт. Адресатом была декан факультета Рейвенкло, однако предназначалось письмо для Оливии. Тёмные глаза девушки стремительно забегали по написанным буквам.
Мисс Оливия Хорнби,
С прискорбием вынуждены сообщить вам, что ваш отец, целитель Гектор Хорнби, скончался сегодня утром в следствии отравления сильнодействующим ядовитым зельем. Кремация назначена на утро завтрашнего дня. Настоятельно просим вас немедленно прибыть в Лондон. Ваш брат так же извещен.Заместитель главврача больницы Св. Мунго Бартоломью Ферфилд.
Оливия побледнела и это, пожалуй, всё, что выразилось на её лице. Ускорившийся было пульс перешёл в медленно постукивание. Хорнби попробовала вдохнуть, но выдохнуть не смогла. Внутри всё смешалось: похолодевшую ярость разбавила невесть откуда взявшаяся боль, и теперь, кажется, девушке становился противен весь свет. К небольшой компании добавился седьмой участник в виде того самого бармена, наконец дошедшего до отпугивающей клиентов кучки выпускников.
- Так, вы двое, - он ткнул пальцем в Доу и Муди, - топайте отсюда. Надо выпустить пар? Беситесь на свежем воздухе. Быстро!
- Оливия, - снова окликнул рейвенкловец, - пойдём. Она просила привести тебя.
Хорнби кивнула и посмотрела на Тома. Что ему сказать? «Прости, мне надо отлучиться – мой отец умер». Мм, нет, как-то не так звучит.
Оливия смяла в руке лист пергамента. Вэл она объяснит всё позже, когда будет, что объяснять. Когда она сама поймёт, что для неё значит эта смерть. Напоследок ей хотелось только двух вещей. Её движения палочкой возможно было заметить только Риддлу.
Silentio - невербальное заклятье отняло у Доу дар речи. К ней бы его круглосуточно применять. Хорнби взяла со стола последний наполненный стакан и, подойдя к Аластору, выплеснула всё содержимое ему в лицо.
- Мерлинова борода! – вскрикнул бармен, негодуя о поступке рейвенкловки, и, чтобы пресечь продолжение, схватил Муди за руки, не давая тому махать кулаками и кулаками с палочкой.
- Остывай, Аластор, - холодно и спокойно проговорила Хорнби.
Больше ни на кого не глядя, девушка направилась к выходу, рейвенкловец кинулся следом. И кто поверит, что всего каких-то полчаса назад она думала, что счастливее её нет никого в Хогвартсе.
По причине внезапно уплотнившегося лоу покидаю эпизод, дабы вас не тормозить. Я ушла гордо и никто из вас не успел меня заколдовать, что-то мне сделать или крикнуть что-то в ответ, так и знайте)
Отредактировано Olive Hornby (2014-12-08 17:47:14)
И еще один удар – обычный удар, безо всякой магии. Риддл был в бешенстве – не от боли, конечно, но от того, что недооценил опасность, что не выставил щит, что решил играть по-честному, хотя должен был рассчитать и такую возможность, должен был помнить о ней. Он уже забыл о том, что все они не в пустынных подземельях Школы, а в переполненном зале хогсмидской забегаловки, что на них с интересом поглядывает половина выпускного курса, и каждый ждет развития событий. Он не думал обо всем этом, ярость захватила его полностью, не оставляя места рациональным решениям, в секунду он перехватил палочку для пасса, которого требовало Непростительное, и едва ли остановился бы, если бы не неожиданно ворвавшийся с письмом студент.
Все произошедшее было более чем странно, Том хотел было остановить Оливию, чтобы выяснить у неё подробности, но даже один её вид мог рассказать достаточно, чтобы понять, что обсудить произошедшее лучше, эффективнее и спокойнее будет потом.
Работник заведения решил вмешаться и сейчас сопровождал Доу и Муди к выходу. Они, кажется, даже не слишком сопротивлялись такому повороту событий, но слизеринца это не устраивало.
Невербальное Crucio – жест скрыт рукавом мантии – все же направилось Аластору в ноги, заставляя упасть на колени. Такое же Imperio направилось в ту же цель. А затем и Риддл подошел ближе и заглянул в глаза вышибале.
- Он немного перебрал на радостях, сэр, - и совсем не важно, что от студента не несет алкоголем, слишком простой мозг не очень умного сквиба с радостью ухватится за любое объяснение, надо лишь нажать на нужные рычаги его сознания. – Но я – школьный староста, и – Вэл, помоги мне, пожалуйста – и мы сейчас проводим его назад в Школу. Ты ведь пойдешь с нами, Аластор?
Гриффиндорец закивал, что-то невнятно пробормотал и поднялся с земли, опираясь на протянутую ему руку.
- Тебе бы лучше уйти, Джиллиан, мы разберемся и сами, - негромко проговорил Риддл, а потом, обернувшись, обратился уже к Муди. – Подтверди.
Тот, особо не церемонясь с хаффлпафкой, не без труда, но все-таки освободил свою руку от её захвата и проследовал за старостой к двери. На этот раз Тому хватило ума прикрыть свою спину несложным магическим щитом, на случай, если (если?) от эдинбургской шпаны у Доу было больше, чем от родного факультета, и она решит-таки ударить в спину. И, конечно, в том, что Вэл прикроет его в случае необходимости, он тоже был уверен.
Вместе с тащившимся за ним гриффиндорцем, Риддл вышел на улицу, свернул в переулок, который так удачно выводил в обход оживленных улиц на окраину деревни и, убедившись, что посторонних глаз вокруг нет, повернулся к Блэк.
- Вэл, подчисти палочку, - уж в том, что она знает эту магию, сомнений не было, не один раз после совместных тренировок она стирала с оружия остальных следы тех заклинаний, которые школьникам знать не полагалось.
Затем он опять направил палочку на Муди.
Flagello, - резкий взмах, свист и щелчок невидимой глазу плети.
- Нехорошо оскорблять благородных дам, Аластор, - Flagello! – Извинись перед Вальбургой, и закончим воспитательные беседы на сегодня.
Flagello!
Crucio, Imperio - вы точно хотите это знать?
Империус согласован.
Предлагаю всем, так или иначе, двигаться за нами. Но решать вам. Пока пишу с расчетом, что вы все-таки пошли, если что – говорите, исправлю.
Flagello - удар магической плетью
Джилл проснулась. Воистину, в любой непонятной ситуации - бей Риддла. Аластор так обрадовался, что забыл о слизеринце и с облегчением слушал чушь, которую она несла, и едва обратил внимание на бармена, который интересовался, что это они тут творят. Аластор пожал плечами. Творили определенно не только они с Джилл. А вообще хороший хозяин вмешался бы на той стадии, где его дорогие гости начали оскорблять других его дорогих гостей.
Доу ухватила его за руку, и Аластор примерно представил все знакомые ему способы успокаивать в ее исполнении. Неплохая заявка на этот прекрасный летний день.
- Знаю одну действенную методику...
Даже Оливия, щедро плеснувшая в него пивом, не испортила этих безоблачных фантазий. Аластор фыркнул, стряхнул пиво с воротника, спросил у бармена:
- Ей, я так понимаю, можно? - и очистил палочкой лицо и одежду.
Ответить бармену было нечего, а Хорнби уже галопом куда-то унеслась, и догонять ее, чтобы предложить вытереть пол и мебель, было бессмысленно. Даже не вытерла Риддлу носик, ай-яй-яй.
- Идиотка, - все-таки сказал Аластор без особого запала и повел Джилл на выход.
Жаль, что некоторые его представления о справедливости и человеческом достоинстве не позволяли ему подловить всех по очереди слизеринских гадюк за теплицами и объяснить правила поведения с магглорожденными. Потому что это был единственный способ вести с ними адекватный диалог.
Они уже почти вышли за порог, когда Аластор вдруг споткнулся на ровном месте и охнул, потому что обе ноги пронзила адская боль. По ощущениям было похоже, что он вступил в камнедробилку.
"Ноги, Аластор", - где-то он это уже слышал.
Он отпустил Джилл, чтобы и ее не уронить на пол, а больше ничего сделать не успел.
Аластор резко оказался в мутном белом тумане, в котором видел только размытые контуры предметов, а голоса слышал, как сквозь вату. Все эмоции и мысли куда-то делись, он чувствовал только нехарактерное умиротворение и даже что-то похожее на эйфорию, потому что у него больше не было ни планов, ни проблем, ни какой бы то ни было ответственности. Ощущение было незнакомым, хотя ему казалось, что он что-то слышал об этом. Или читал...
Чей-то голос велел ему встать и кивнуть. Аластор не увидел причин сопротивляться и послушался. Потом все тот же голос велел ему подтвердить, что Джилл лучше уйти. Тогда Аластор засомневался, но голос зазвучал настойчивее. Сопротивляться ему было трудно, но тут он осознал, что происходит.
Империус. Это мог быть только Империус. Все, что он знал об этом заклинании, совпадало. Смущали лишь обстоятельства наложения, тот факт, что никто ничего не заметил и не остановил Риддла, но...
Аластор выдрал руку из пальцев Джилл. Если все так и было, ей лучше было быть подальше от слизеринца.
Он чувствовал странное раздвоение, пока большая его часть, полудремлющая от ощущения бездеятельного блаженства, следовала за Риддлом наружу и по улице. Но то, что осталось от его собственного сознания, колебалось между желанием сопротивляться, убежденностью, что пока еще нужно подчиняться, и паникой при мысли, что Риддл осознает его притворство.
Быть под Империусом, притворяясь, что ты под Империусом... Джилл бы оценила.
Аластор не понял, сколько они прошли и где остановились. Что-то щелкнуло, и его хлестнула по плечу невидимая плеть, потом снова, уже по ребрам. Оба раза раздался характерный треск рвущейся ткани, а Риддл тем временем приказал извиниться перед Вальбургой.
Видимо, пора было сопротивляться в полную силу. И едва он принял решение, как вдруг адски, почти так же, как до того ноги, разболелась голова. Аластор вскинул руку к виску, но плеть хлестнула его по локтю и сбила движение. Боль он тоже почувствовал, но по сравнению с той, в голове, это были глупости.
Он был настолько уверен, что не будет извиняться ни перед какой Вальбургой, что возможность сдаться не рассматривал в принципе. Это был вопрос вне представлений об уместном и разумном. Это был вопрос сдачи собственной воли и разума поганому слизеринцу, и он мог быть решен только одним образом. Поэтому Аластор уперся - по крайней мере, именно так он представлял себе это умственное усилие - и постарался оттеснить Риддла из своей головы. Это было чертовски больно, гораздо больнее всего, что он испытывал в жизни (хотя вообще-то он не мог сказать, что испытывал много). Зато боль его злила, а злость придавала сил, и еще можно было надеяться, что слизеринец чувствует от всего этого как минимум дискомфорт...
А я сказал, Вальбурга первой извинится перед Джилл.
Еще через несколько секунд, или минут, или часов белая пелена вдруг спала с глаз и Аластор как будто прозрел. А главное, невидимое давление исчезло так резко, что он пошатнулся.
- Expelliarmus!*
* - ..понятно кому. Заявка на палочку Тома.
Джилл оказалась в той замечательной ситуации, когда тебе спустят с рук абсолютно всё.
Это, собственно, пресловутые руки развязывало.
Хотя, блин, ошибочка: руки развязал Аластор. Доу даже не поняла, что произошло в первую очередь – Муди грохнулся на колени (какого лешего человек в здравом уме на такое пойдёт?!) или вырвал предплечье из хвата её пальцев (пальцам, кстати, было больно). Хаффлпаффка, растирая ладонью ладонь, уставилась на Аластора во все глаза, но потом принялась с идейной точностью дятла недобро смотреть на Риддла.
Том, как повелось, во все времена был единственным, способным бить в спину.
- Слабак, - презрительно швырнула слизеринцу своё драгоценное мнение Джиллиан, разворачивая левую руку ладонью вверх и приглашая тем самым Муди подняться.
Вот только гриффиндорец оказался на ногах без её помощи – и, что было чудесато вдвойне, рекомендательным кивком решил отправить её восвояси.
Доу чуть приподняла подбородок, и, изогнув бровь, принялась похлопывать себя волшебной палочкой по бедру.
С каких это пор Муди ходит на поводке Риддла, исполняя его приказы?!
С палочки срывались молочно-белые плотные хвостатые искры, растворявшиеся в нескольких дюймах от пола: кто-то по фамилии Доу терял терпение не хуже пергамента – вместе с вербальной составляющей своего бытия.
Соображать в привычном, хладнокровном режиме Джиллиан смогла, когда оказалась на перекрестке улиц и рьяно материлась. Увы, про себя. Откуда-то сбоку выплыли всё те же знакомые морды однокурсников, только теперь кривляющиеся от воистину лотерейного поедания конфет Берти-Боттс. Кто-то из них даже был достаточно толковым, чтобы прекратить действие чьего-то Силенцио.
Хотя, почему это "чьего-то"? Точно Риддл, змей недобитый (экий каламбур!) постарался. Вечно всё исподтишка делает, вот же тьфу.
Паб остался где-то позади по левую руку, дорога прямо вывела бы прямо к Школе. Де-юре, конечно, ей очень даже влетит, и влетит по полной программе, раз она уже не школьница. Де-факто, ей нихрена не может влететь вообще ни от кого, поскольку диплом ей ещё не выдали, из Хогвартса официально не выписали, но ученицей уже не считают. Кажется, это была та маргинальная социальная позиция, когда ей спустят с рук абсолютно всё.
Доу хмыкнула и пошла направо по улочке, свернула ещё раз направо и спустя два переулка оказалась на окраине деревушки, за рядом старых туй.
А в двадцати ярдах от неё стояло три волшебника – то есть, маг, и два придурка.
Доу едва сдержала порыв заржать бешеным гиппогриффом в брачный период, - и даже руку к морде не приклеила. Только прицелилась, раз уж оба слизеринца так были удачно отвлечены друг на друга, как Муди пару раз дёрнулся.
Твою дуру-мамашу, Риддл, подождать нельзя, что ли?
- Confringo*, - от души и со всем сердцем счастливо выдала волшебница, заметив движение Муди.
Следующим пассом Доу швырнула Variari virgis в Блэк и быстро сместилась за деревьями влево, присев на колено.
Знал бы кто, как теперь не хватало парочки невинных зелий.
Они бы уж точно спустили ей с рук не только всё, но и всех.
_______________________
Confringo — взрывное заклинание. Риддлу. Летит относительно заклинания Аластора с задержкой в λ/2.
Variari virgis - заклятие розги. Вальбурге. Невидимый хлыст бьет по телу противника при взмахе палочкой.
Отредактировано Jillian Doe (2014-12-17 18:37:07)
Вы здесь » Marauders: Pumpkin juice! » Страницы прошлого » Прощайте врагам вашим
