Кто-то по ночам писал в подъездах, кто-то купался в бассейне с кровью убитых девственниц, какие-то монахини мечтали о любви, а Джеймс Поттер, обнимаясь с мокрой стеной магазинчика, в сей поздний час корчил из себя Пинкертона.
Воодушевленному несению креста тайной ассоциации благородных самоубийц слегка помешала собака, которая, завидев средь пустынной улицы выписывающего вензеля разведчика, начала припадочно гавкать. Ещё бы, псине было скучно и очевидно голодно, а в такой ливень на улице присутствовали лишь двое.
Из них Джеймс, несмотря на ореол вороньего гнезда вокруг кумекалки, больше смахивал на доброго самарянина, чем низкорослый неоантроп, за которым собственно и следил новоиспеченный Орденец. Объект наблюдения напоминал того, кто частенько собирает на дороге трупы животных, расчленяет и растворяет в кислоте части тел, посему собачонка выбрала Поттера и активно попыталась полюбить его ногу.
Бесшумно, насколько это было возможным, Джеймс  боролся с сим амурным порывом, не заметив, как некто присоединился к выслеживаемой персоне. Зато пес резко отстал и побежал к супостатам.
К слову, новое лицо сей фабульной пьесы выглядело более сносно. С отсылкой на аристократичность, что ли. Но разницы между первым неряшливым объектом и этим, только что нарисовавшимся пижоном, не было никакой.
Наверняка они оба без разбору убивали мужчин, женщин, детей, по щелчку своего боготворимого Лорда. Жертвы молили о пощаде, а эти лишь смеялись, постепенно превращая данное омерзительное увлечение в некое искусство, которое теперь замещало всю их никчемную  жизнь, заполняя душу темнотой и захлестывая все естество.
Любопытно, что же победит. Революционеры,  одержимые идеями своего хозяина и мечтающие обрушить кошмары на Магическую Британию для постройки на её костях «идеального» мира чистокровных волшебников?
Или же противники, готовые на все, лишь бы остановить этот кровавый суд?
Один из юных оппозиционеров, во всяком случае, очень старательно сейчас напрягал уши, лишь бы услышать хоть что-то из их ночного рандеву, что помогло бы Ордену выйти на Пожирателей смерти. Но собака, словно выбрала именно эту ночь дабы вдоволь налаяться. Судя по тому, как Пожиратели (или их не награжденные метками пособники? даже этого Джеймс ещё не узнал) резко дали газу восвояси, лай мешал не только Поттеру. 
Юный штирлец бесшумно зашагал за ними, беспрекословно следуя намеченному плану до тех пор, пока парочка не стала расходиться. Постепенно покидая тень, скрывающую его до сих пор, Джеймс надвигался на супостатов сзади, попутно сдерживая желание помешать врагам безнаказанно уйти.
Проводив смешанным взглядом того, что поменьше и потолще, Поттер левой пяткой чуял, что «разделыватель собак»  все-таки привел его к кому надо.
Он сейчас аппарирует и все. Я даже лица его не видел.
Палочка жжет руку, а занятный объект  как назло останавливается.
Ладонь Джеймса начинает дымиться.
Что, я одного, ничего не подозревающего ПСа, не скручу?
Всепоглощающая концентрированная кислота окончательно разъела остатки терпения, в связи с этим, и без того взрывной характер в эту секунду стал сильнее подвержен скоротечным и неконтролируемым импульсам действовать по первому побуждению.
Джеймс пулей вылетает из укрытия.
- Эварте статум, – противник, очевидно, не был готов к подобной эскападе, посему тут же полетел кубарем целовать асфальт.
Довольный собой Поттер, уже приготовился добить, связать веревками добычу, немного отпинать ногами и, конечно же, позвать кого-то из Ордена. Живого ПСа щедро угостят сывороткой правды, он расскажет глобальные планы об очередной намечающейся выходке змеиного логова.
Ухмылка от рисуемых в воображении картин, стирается с физиономии Джеймса в момент, когда сзади раздается:
- Экспульсо, – завопил тот самый жирижабль, о котором Поттер и думать забыл, когда тот вывел его на более важную птицу.
Брюнет отпрыгивает, яркий синий взрыв ударяет в небольшую уличную лавку, которая тут же взлетает на воздух, и её ошметки, размером с бревна летят на Джеймса.
Очевидно, Пожирателям было некогда добивать парня,  посему они ретировались, оставив тушку Сохатого покоиться под обломками.
Провести ночь  и остаться невредимым до рассвета для такой личности как Поттер оказалось делом сложным. А ведь всего-то требовалось тихо проследить и по возможности что-то разведать. Впрочем, стажер остался живой, башкой малясь ударился, руку поранил, зато фейерверк посмотрел.

Только слежка. Тихая и незаметная. Никаких вмешательств.
Джеймс восседал на стуле в знакомом кабинете. Недошпион в душе не чаял, кто и как его вытаскивал, кто лечил. Но больше всего Сохатый удивлялся, почему он ещё не распят на кресте или не сидит дома, забыв, благодаря Обливиэйту, что такое Орден.
Были варианты, что сатрап сразу мумифицирует юного болвана или предаст гильотине. Но ужас ситуации был в том, что пацан нахрен ему не сдался. Здесь не будут ждать, пока ты научишься чему-то на сотой ошибке, срывая все планы. Просто дадут пенделя из организации, и это будет справедливо. 
Поттер, раскручивая и снова скручивая в трубочку все попавшиеся под руку бумаги на столе Муди, сейчас пытался объективно подумать, что натворил: одну из немногих зацепок упустил, которая могла бы на ПСов вывести; теперь и Псы уже узнали, что за ними следили; ОФ ничего нового не узнал, кроме того, что Поттер олень. Хотя это тоже не новость.
Нет, любую казнь Джеймс однозначно переживет легче, чем волшебный пендель из Ордена. Посему, завидев Муди, парень резко выпалил, первое что пришло в его лохматую голову:
- Я лажанул. Но зато у вас тааакие добрые глаза. – после чего слегка сполз под стол, кажется настолько "слегка", что гляделки Поттера оказались вровень с краем стола.

Отредактировано James Potter (2015-09-16 03:49:00)

Тяжелый взгляд Муди словно целую вечность сканировал новоприобретенного неслуха распоряжений. Любой бы ретировался, только не по жизни любопытный и ошарашенный случившимся тет-а-тетом Джеймс. Парень, конечно, привык быть с собой честным, посему все-таки подозревал, что реприманд когда-нибудь произойдет, но льстился надеждой, что не так скоро. Стажер смотрел в глаза Аластору так же внимательно, надеясь прочесть в них мысли наставника.
Зря. При таком контакте можно выдать и свои эмоции. Поблескивающие глаза Поттера наверняка признавались в грешности за проваленную миссию, а то, что Джеймс даже не заметил, как они оба вцепились в бумаги, и молодой орденец какое-то время со всей силы тянул их на себя, удваивало эффект виновности.
Сохатый не сомневался, что Муди не прочь зарядить в его наглую физиономию первым, что лежит у него на столе. Но бумаги итак пострадали, посему бодхисатва перешел к словесной выволочке.
Первое же, в чем обвинили Поттера, заставило парня медленно, но верно всплывать из-за края стола. Конечно, Джеймс был бы рад наладить контакт с наставником, но таким методом воспользовался бы только на турецкую паску. Самомнения Поттеру было не занимать, посему целовать пятки патрона он и в мыслях не думал. И искренне считал, что руководитель должен сие знать, но, разумеется, доносить собирался в вежливо-скромной форме. Нелепо было бросаться на амбразуру, когда можно пропустить неверный вывод мимо ушей, да и чувство вины делало стажера более покладистым.
- Это не комплимент. Я не подхалим. Это констатация факта, мною увиденного. А в фактах не бывает сомнительности. Я ведь не заявил что вы добрый. Я пока не испытывал на себе степень вашего великодушия и справедливости. Я сказал, что у вас добрые глаза. Это всего лишь нервозное размышление вслух на тему: отражается ли характер на лице и есть ли у меня шанс не вылететь отсюда за самодеятельность. Хотя, добрые глаза бывают и у маньяков. – и ещё одно размышление вслух упертого оленя. К слову, Муди почти не был против разговоров стажеров.
Джеймс откидывается на спинку стула, плавно умеряя свой пыл и попутно обдумывая как завуалировать плохую новость под нейтральную, а нейтральную преподнести как очень хорошую. Потратив минуту, Сохатый так и не откопал в лохматой голове последнего пункта, но быть испепеленным взглядом Аластора ему хотелось меньше всего, посему стажер всё-таки приступил:
- Ничего, если я начну с того, что мне удалось узнать? А то вдруг не доживу до этого момента.– впрочем, не дожидаясь ответа, Поттер продолжил - молчать было страшнее, чем не угодить начальнику в последовательности глав своей повести.
- Объект моей слежки вывел на крайне подозрительного мужика, нежели он сам. И я практически уверен, что тот человек является счастливым обладателем темной метки. Все, что мне довелось услышать из их разговора – это: «Какого дементора ты не дождался меня там, где мы договорились?». Лицо этого типа разглядеть не удалось, лил дождь, такой дождь, - тут Джеймс сделал акцент и изобразил руками объемы разверзнувшихся небесных хлябей: -  Как во всемирный потоп. Да и поздняя ночь, а уж эти двое выбрали для свидания не место под фонарем. Но я стоял близко, буквально в метре, за торговой лавкой. Точно видел, что никаких черных мешков тот ему не передавал. Разговор между ними был совсем короткий и до чрезвычайности неслышный посторонним.
Треклятая псина.
И тут в подсознании юного штирлеца всплыл обветшалый домик неподалеку, напоминающий гостиницу. Мысль о том, что Сохатый, скорее всего, помешал жирижаблю  туда зачем-то сходить и что-то передать Пожирателю, свела стажеру челюсть и последний секунду помолчал.
Возможно, объект уходил не насовсем.
Мысленно убедив себя, что посредник запросто мог вернуться на шум и Джеймс не сорвал им никаких планов своим набегом, парень продолжил:
- Нууу, – казалось, что это «ну» в исполнении Поттера длилось часа два: - Потом они разошлись. Подозреваемый пожиратель остался один и я… не хотел упускать его. И снова напомню, какой был сильный дождь, и какой темной была ночь. Я бы так и так ничего нового не принес. А тут я подошел и мог разглядеть. Но он остановился и… – Джеймс сглотнул.
Я просто не смог.
Парню ничего не оставалось, как поверить в безоговорочную правильность своего поступка:
- Эту мелкую сошку после выполненного задания, скорее всего сразу же убьют, если уже не убили. Вряд ли ему поручат что-то ещё, тем самым глубже посвящая в дела ПСов. Но он привел нас к тому, чего мы искали. Пожиратель остался один, совершенно один. Я подумал, что смогу его схватить. И у меня получилось! Почти.
Остальное рассказывать не хотелось от слова совсем, и Джеймс снова принялся уползать под стол.
- Потом третье лицо вернулось, - надтреснутым тоном просипел Поттер: – Я его не заметил. – ещё более сжатый тон вкупе с одним сантиметром сползания, и Сохатый вытянутой ногой ударяется в ножку стула Муди, пошатывая его.
Подскочив во весь рост, стажер продолжил:
- Но зато вон тот, к кому он нас привел! Я смогу его узнать при встрече. И не только по силуэту, но и по стесанной об асфальт физиомордии, шлифовку об который  я ему и организовал. – Поттер не сомневался, что следы остались, ибо сам ощущал отек от синяка под своим глазом, который как-то медленно стал моргать, возможно, больше оттого, что боялся упустить тот момент, когда Аластор попытается его придушить.
- Ну а вы, что бы сделали на моем месте? Я пока мелкий и не могу противостоять сборищу ПСов. Но он был один. И кто знает, когда бы мы  вышли ещё на кого-то. Нельзя было упускать такой шанс. Нельзя просирать ещё один день. Давать ещё день, чтобы они ломали позвоночники и чьи-то семьи, оставляя кровавое месиво вместо лиц юных девушек, которые не угодили им по причине своей магглорожденности и нежелания с ними стабуниваться.
И лично я почти и не спалился. Все так быстро произошло. Да мало ли кто за ними мог следить.
Можно мне водички?

Отредактировано James Potter (2015-09-18 01:02:58)

Помилования за свою ночную эскападу Сохатый цыганить не намеревался. Поттер знал, что будет гроза и возможно линчевание, но надеялся, что в справедливой твердости Муди затесалась капелька великодушия. Чтобы не высушить её на возведенном граните строгости, Джеймс медленно умерял свой палящий пыл. Но к несчастью, Поттеру не доставало неподдельной покладистости, а умению вовремя заткнуться, в самом деле, стоило бы поучиться у тех же подхалимов.
- А ещё терпение и хитрость. Угодничество – это же целая наука, в азы которой я совсем не хочу вникать. По мне подхалимы поганее хамов и разгильдяев.
Стажер был уверен, что Муди хотел с этим поспорить. Во всяком случае, одного, сидящего перед ним разгильдяя, он наверняка бы с радостью променял на покладистого лизоблюда, который благоговейно и трепетно, дыша через раз, смотрел бы на своего наставника и безропотно выполнял приказы.
И никогда бы не спорил. 
И приносил только хорошие известия.
И не дай боже рискнул, как Поттер.
- Ты последний, кого я заподозрил бы в наличии этих качеств.
- Чойто? – взлохмаченного стажера опять передернуло: - Не стоит делать поспешных выводов, Аластор. Я делаю комплименты от чистого сердца. Тепло, искренне, «не сомнительно» и главное своевременно. Сейчас не тот момент, когда уместны любезности. 
Я напортачил и отвечу за это по полной. Утихомиривать ваше негодование моему поступку и сглаживать лестью отношение к моей балагурной персоне я отродясь бы не стал.
Вовсе не значило, что стажер не рассмотрел всевозможные грани характера Муди. Джеймс прекрасно понимал, почему Аластор занимает это место. Но уважал начальника молча. Особенно когда парню светили трындюля, единственное, что он мог - это слушать, понимать и кивать.
- И нет, он мне не «не понравился», - пункт, касаемо понимания, Сохатый сразу же нарушил: – В смысле, конечно, он далеко не в моем вкусе, но я напал не по этой причине.
Голос Муди  же отражал желание втащить раздолбаю; он был, как дым из вулкана, и Джеймс поспешил отпрянуть от кратера. Юный штирлец скрестил пальцы, надеясь, что это поможет не выйти ему самому из себя. Некоторое время Поттер молчал, чтобы перевести дыхание, едва можно было отметить, как парня колбасит от одного упоминания о вылете.
- Мирное население сейчас не лазает по тёмным улицам. Простые люди либо убиты ПСами за то, что не перешли на их сторону, либо прячутся, по причине своей нечистокровности или нежелания примыкать к ним. Некоторые подвергнуты Империусу и один черт работают на них, а последняя часть сидит здесь, в штабе Ордена.
Далее. Вряд ли вы дали мне наводку на безобидного гражданина, которого подозревать совершенно не в чем. Некоторые пожиратели настолько невинно выглядят! А тут целый букет. К вашим подозрениям (тем, что не с пустого места) присоединилась их свиданка в такое время, в безлюдной точке и в такой ливень. Перекинуться парой слов, что они и сделали, днем можно. Во всяком случае, так делают простые смертные и добропорядочные граждане, которым нечего скрывать.
И главное. В Азкабан попадают и невинные, мы ведем отчаянную борьбу. Чтобы победить, нужно хоть что-то делать. Проверять каждого и даже тех, кто выглядит безобидно. Даже меня.
Именно это я и хотел сделать. Проверить. Убивать и калечить я его не собирался. Ударил, да. Для того, чтобы его скрутить и привести к вам для допроса/мирной беседы, как хотите называйте. Зато вот тот, который вернулся, явно хотел меня убить. Попади в меня взрывающее заклятие, я бы сейчас  тут не мозолил ваши добрые глаза.  Он - всего лишь стал обладателем покарябанной физиономии.
Подумайте, если бы я его привел, и он всё-таки оказался ПСом, вы бы на меня гневались? Даже если бы не оказался, мы получили бы хоть какой-то результат и отпустили, наградив Обливиэйтом.
Тихая слежка – дала бы информацию лет через десять, что тоже не факт. Не думайте, что я хотел выпендриться. Конечно, я помню правила. Я в состоянии просто проследить, не накидываясь на объект. Но в тот момент я был уверен, … что это… безопасно и черт подери, думал что нашел доказательство, за которым я гонялся.
Мне нужно было дождаться, когда этот мужик кого-нибудь убьет, дабы удостовериться в его причастности к организации?
Наконец, настал момент первого существенного кивка Джеймса, который выражал согласие с тем, что он ничуть не лучше Пожирателей.
- Вопрос кто хороший, а кто плохой, на войне не ставится. Со своей стороны все хорошие, а со стороны противника все плохие. На войне нет времени философствовать о моих моральных качествах. И я вовсе не считаю, что аврорат – это свет.  Просто на нашей стороне закон. А Пожиратели - террористы. Они убивают без причин, устраивают беспорядки и запугивают мирное население. Я желаю им сдохнуть. Я ничем не лучше. И вы ничем не лучше. 
Ещё и не дали мне стаканчик. Я не привык лазить по шкафам, а трансфигурировать какую-нибудь вещь с вашего стола я не рискую.

Скачут кенгуру и подхалимы, а Муди тем временем, засучив рукава, подстригает всех под одну гребенку, искренне не видя дистанции исполинского размера между добродушием и льстивостью, корыстным низкопоклонничеством подчиненных с пацанской дружбой, и не принимая во внимание существенную разницу характеров мародерского квартета.
- Запутались, именно. Дружба, как правило, основывается  на взаимных симпатиях и общих увлечениях. Какая корысть? Аластор, вы главное хотя бы на секунду поверьте, что я дружу с Питером не из-за его восхищения моим талантом играть в квиддич. Вы нас целых полгода знаете, поэтому вам виднее. И мне не придется рассказывать, почему и как мы столько лет протусили бок обок вместе.
Хотя, придется, если вы будете обзывать моих друзей.
Пороть Джеймс много чего не ленился и именно по ребяческой открытости выдал свои хаотичные размышления на тему: «странного вида встречи двух не менее странных мужиков». 
Поттер настолько разболтался, что стал окончательно помирать от жажды и, приватизируя обычный стаканчик с письменными принадлежностями, принялся аккуратно вытаскивать из него всю канцелярию и бережно раскладывать на столе Муди, иногда поглядывая на последнего спрашивающим взглядом. Укладывая одно перышко к другому, Сохатый заодно остыл, а его мысли стали приходить в порядок.
Безусловно, хладнокровные доводы Аластора были разумнее, а Поттер сделал слишком поверхностный вывод.
Это как говорить на каждую девушку, являющую собой образец вульгарности и трущуюся у обочин по ночам, что она шлюха.
В самом деле, может у неё проблемы. Из дома муж выгнал, надела первые попавшиеся  колготки в дырку, а кофту так и вовсе не успела. Но ведь вполне возможно, что она бизнес-леди, очень занятая, посему и дома проблемы, а боевой раскрас навела, чтобы уважающие её люди не узнали. К дороге же выперлась, чтобы поймать транспорт и поехать к подруге за утешением.
- Конечно же, эти двое, одного из которых уже подозревали в Ордене, могли встречаться, дабы пошушукаться о насущных делах, - вытащив и уложив последний карандашик, Джеймс задорно хлопнул в ладоши от радости своего озарения. 
Да мало ли дождь. Самим отмыться да одежду постирать, плохо, что ли? Особенно если домочадцы их в гостях не ждут и поговорить больше негде. 
- Но мои однокурсники по ночам и правда дома прячутся, а не шарятся по темным закоулкам, где в любой момент можно словить Аваду, - скромно добавил Поттер: - Посему извините, список не предоставлю.
Прячутся дома. В таких безлюдных местах, где я встретил эту парочку, режут баранов. Ладно, если они не ПС, то наркоманы.
- Tergeo, - пока Сохатый занимался очисткой стаканчика от грязи, его сознание остывало и открывалось для аргументов Аластора, посему Джеймс, уловив нотки реального ожесточения, наконец, перестал выпендриваться.
- Я не должен был нападать. Я виноват и я это прекрасно знаю. Когда они начали расходиться, мне нужно было принять решение за кем идти дальше. Понаблюдав за ними, я подумал, что грандиозные дела «первого» закончились, и он отправился домой спать. Второй же собирался аппарировать. Я боялся навсегда упустить его из виду, хотел получить результат. И шандарахнул его, потому что я импульсивный болван, а не садист-выпендрежник. Я больше так не буду.
Молодость не дает права отключать мозги, я свалял дурачищу. Накажите. Но дайте шанс исправиться.
И вот в тот момент Муди принял решение отдать на воспитание балагурного агрессора в Азкабан.
Не понимает, что каждый тут человек, имеющий уйму своих думок. Просто одни, несмотря на их идиотичность, ими делятся. Как ни странно, с такими реально проще работать, ибо с помощью банальной конструктивной беседы, можно изменить ход даже самой упрямой мысли. Остальные безмолвствуют и с ними действительно страшно. Кто знает, чего можно ожидать от того же молчаливого Петтигрю?
Но Муди разрешил эти разногласия, помахав перед носом аврорским кодексом и титулом наставника, который всегда прав и точка. Что же, если по мнению Аластора выкинуть шальные мысли Поттера, которые он в действие никогда бы не привел, проще с помощью дементоров, то кто же тут будет спорить.
Идеальных людей не бывает, а идеальных стажеров подавно. Но чтобы они стали действительно идеальными, а не просто покладистыми молчунами, орденцы хоть иногда, хоть что-то должны делать сами, дабы научиться нести ту же банальную ответственность за свои поступки. Своими Азкабанами Муди рисковал всех зашугать так, что в судьбоносный момент орденцы, привыкшие жить его приказами, станут искать начальника, потому что побоятся сами принять решение.
Как бы вы не страшились нам что-то поручать, мы должны учиться. Потому что вы не сможете спасти всех. Вы один, а Пожирателей много.
Поскрипев зубами, Сохатый отозвался: - Методы у вас конечно, - Поттер проглотил матюки: - Слишком суровые, Муди. Но если вы не в состоянии справится со мной другими, то конечно я отправлюсь. Потому что я хочу здесь быть и при этом приносить пользу Ордену, а не косяки. Правда, отправив меня туда, единственное, что вы получите – избавление  от головной боли на неделю. Но вам лучше знать. А я вам доверяю.
Вам бы у Макгонагалл терпению и малюсенькой педагогичности поучиться, в самом деле. Она со мной одна справлялась столько лет. В тандеме вы можете свернуть горы.
- Вы бы взорвали незнакомого человека? Если бы он оказался вашим сыном, которого вы не узнали в темноте? – Джеймс тихонько поинтересовался, и теперь уже точно не мог без водички: - Aguamenti, - чистая вода бесшумно тоненькой струйкой полилась в стакан: - Ну, я думаю, что они меня не убили потому как догадались, что на их след напали. Допустим, мы следим за конкретным человеком и знаем где его искать. Мое мертвое туловище после этой слежки прямое доказательство их грехов. Самая простая версия: они не стали дожидаться, когда вслед за мной нарисуется патруль авроров.
Уже нехилое эмоциональное напряжение Джеймса катастрофически возросло в момент очередного упоминания об Обливиэйте, и весь этот пароксизм излился в воду, резко увеличив её поток. Рука дрогнула, и мощный водяной порыв ударил фонтаном прямо в Муди, заметно подпортив все бумаги и доселе бережно сложенную Поттером канцелярию на его столе.
- Авгиевы конюшни! – Сохатый моментально остановил поток воды, и поспешил вскочить.
- Я не специально, извините, я сейчас все уберу. Но меня все-все устраивает, не надо Обливиэйта. Вы главное не нервничайте, это всего лишь вода. В этой стране же каждый день такой дождь!
Походу, это первый раз в истории, когда вода не затушила пожар, а наоборот. Джеймс по здравому рассуждению попятился назад и вжался спиной в стену.

Поттер ущипнул себя за ногу, чтобы в следующий раз не просыпать таких стремительных переходов от темы «корыстных угодников начальству» к такой многогранной и волнительной дискуссии о дружбе.
Джеймс с придыханием потер руки, но вовремя отвернулся, иначе бы треснул со смеху, глядя на лицо бедного Аластора, которому придется впасть в очередной ступор, внимая ещё одной крайне неуместной лекции в это время и в этих стенах. Но именно своей «неуместностью» все это так веселило и расслабляло Джеймса. Муди предпочитал, когда стажеры поменьше разговаривали и побольше слушали. Оно и понятно, серьезная организация и нечего тут дурака валять. Но как обретать доверие, симпатию, чувство единения и желание прикрывать друг друга в бою, без общения, выходящего за рамки: «начальник сказал, а вы, дебилы, делайте, как сказано и пошли вон отсюда»? 
Но князь мира утрирования в лице Аластора Муди, по совместительству умудренный опытом в таких делах как дружба, не мог не колоться.
Время, которым проверена дружба старших - это доминантный и наикрепчайший факт, после которого её можно назвать «настоящей». Джеймс это прекрасно знал, посему и в мыслях не было никого учить и бить себя в грудь, говоря о каких-то там «высоких отношениях».
- Я и не собирался, серьезно.
Общение мародеров, начавшееся ещё в наивном возрасте, продолжилось коллективным взрослением и совместным познаванием мира. Бескорыстное, бесхитростное, доброе и искреннее. Им вместе весело. В трудных ситуациях никто ни от кого ни разу не отвернулся, никто никого не подставил и не предал. В частности Питер ещё нигде не облажался.
Так что пока дружить молодежным способом меня вполне себе устраивает.
- Учить? Я? Вас? – Джеймс состроил из лица кирпич и предпочел скромненько напомнить:
- Я о таком как бэ не рассуждал.
Суть: в дружбе, как в ясельном возрасте, так и в престарелом, навык лизоблюдства как-то вот совсем не нужен.
К чему? - На замечание, почему я такой подхалимо-ненавистник не избегаю Питера.
Ответ: Нет с его стороны подхалимста, не то это и не туда поместили вы.
- Но если я чего-то не знаю, приходите ко мне в гости на чай.
Неужели его дружески-добродушное восхищение моим способностям в определенных областях надо воспринять как лесть? Ну, допустим, я так бездарно летаю на метле, а Питер мне безбожно врет. Тогда это будет лесть. Но зачем? Чтобы умаслить мое самолюбие? Тогда для чего? Чтобы с ним дружили? Больше я ему ничего не могу дать, я же ему не начальник. Да и комплименты никогда не заставят меня растечься словно лужа, после чего я захочу с кем-то дружить. Питера я ценю не поэтому.
Или же существует какой-то новый уровень подхалимажа, когда для того, чтобы с тобой попросту дружили необходимо нарушить половину законов, как школьных, так и министерских, обучится такому опасному и сложному искусству анимагии, чтобы помочь оборотню? Притом, что оборотней в магическом обществе боятся до смерти и никуда по карьерной лестнице в будущем знакомство с Люпином не продвинуло бы Питера? Даже взрослые люди боятся оборотней до смерти, не принимая зараженных даже на самую левую работу. А тут  второкурсник Питер отчего-то на болезнь Лунатика плевать хотел.
И судя по осуждающему взгляду Аластора на манипуляции Сохатого с канцелярским стаканчиком, Поттера он знал так же «хорошо», как и Петтигрю.
А Поттер обожал рвать шаблоны, вгонять людей в состояние прогрессирующего ахуя, тем самым прощупывая почву и проверяя на вшивость. А в данном случае, помимо этих опытов ему грозила смертная казнь, и он попросту искал источник своего личного расслабления, в привычно-шутовской манере.
Скажите спасибо, что я до сих пор не потыкал пером вам в бок.
Просто клянчить стаканчик стало неинтересно, наколдовать его самому было совсем-совсем неинтересно, пить из фонтанчика с таким пафосным лицом было вовсе за гранью добра и зла, а вот медленно раскладывать канцелярию и при этом состроить серьезное лицо, с чувством, расстановкой, якобы забыв о том, ради чего они здесь сегодня собрались, вещать не относящиеся к делу вещи, внутренне веселясь от вида хмурившихся бровей Муди, которые являли собой попытку понять: а что вообще происходит? 
Но Аластор оказался вполне терпеливым мужиком, даже не пытался его задушить, спокойно внимая, как Поттер выкобенивается на этой арене цирка абсурда. За терпеливость и поддержание беседы он мысленно поставил начальнику плюс и даже сделал вывод, что с ним вполне реально приятно поговорить, если он останется жив, после опробования на себе методики воспитания Аластора.
- Болванизм со временем проходит, а садизм – это реальная психологическая болезнь.  После пребывания в этом вашем Азкабане, я скорее стану счастливым обладателем вышеупомянутой болезни, а вы, избавившись от недельной головной боли, получите взамен тройную порцию невыносимой мигрени. – но впрочем, эти рассуждения никак не являлись агитацией, посему стажер добавил: - Да даже если мне и не понравится, что совершенно точно, я вам об этом не скажу.  Итак? – Поттер, по-детски обрадованный предоставленным шансом, превратился целиком в одно внимание, дожидаясь, что же выдумает Аластор ему в наказание, хуже Азкабана.
- Сэр, в данном контексте «сын» - это абстрактное понятие, включающее в себя любого, в большей или меньшей степени, близкого вам человека. Да хоть продавца из лавки, к которому вы каждый день захаживаете за пончиками. Суть вопроса в другом. Неужели вы, не разобравшись, кто это напал на вашего коллегу из подворотни, пальнете в него заклятием, которое реально может убить? – Джеймс похлопал глазами и беспритязательно добавил, пожав плечами: - Мало ли какие случаи бывают. И какие у этого человека были мотивы для нападения.
Я же не один такой импульсивный на всей планете? Или один?
Нет, конечно, он моего заклятия он мог разбить себе башку, если бы неудачно приземлился, но все же это не взрывающее, которое изначально лупит на поражение.
Благодаря дальнейшим манипуляциям Сохатого, которые и отвлекли от разговора и заставили Поттера слиться со стеной, Аластор словно целую вечность взирал на поклонника водяного шоу. Стажер умер бы от кислородного голодания, ибо мысленно казнив себя десять раз, забыл как дышать. Вспомнил лишь тогда, когда Муди спустя долгую паузу сказал что-то почти не угрожающее, но дезориентирующее и без того ошалевшего Поттера.
- А вы знали, что у китовой акулы около пятнадцати тысяч зубов? – отозвался Джеймс, ляпнув первое, что пришло в его лохматую голову. Зато это помогло стажеру оклематься и вспомнить о плавающих документах на столе Аластора.
Делая неуверенные шаги к начальнику, Сохатый руководствовался своему обещанию «все убрать». Во избежание ещё одного пердимонокля, Джеймс для начала предпочел выудить руками документы из лужи.
Свежий «Ежедневный пророк» - это последнее, что стал бы спасать Поттер. Но не в этот раз.
Тренированный взгляд бывшего охотника сразу выхватил из текста статьи «крышка унитаза», а колдография с изображением парящей в небе Темной метки и вовсе заставила парня бережно стряхнуть капли воды с прессы.

- Вы это видели? – Поттер просиял на глазах.
- Оппа! - следом Джеймс выудил из кармана то, что вылетело из взмахнувшего вверх тормашками ПСа вчерашней ночью, а стажер машинально подобрал, вот только отбитая голова и напас Аластора заставили парня напрочь об этом забыть.
- Как считаете, это платина? – мысленно радуясь тому, что ограбили дом гоблинов, а не великанов, посему сей предмет не исполинских размеров, а то и вовсе напоминал часть сувенирно-детского унитаза, легко утрамбовался в карман Поттера.
И все-таки благородные люди в рядах Ордена, раз до сих пор не бросили работу и вдвоем не сбежали с этой крышкой.
Романтика!

Когда Поттер слышит слово «нельзя», в нем возрастает неумолимое желание сделать наоборот. Разве при существовании и активном применении этого неписаного закона оленьего кодекса, в глазах Аластора должен читаться вопрос: собирается ли Джеймс делать то, чего ему не предлагают?
Собирается, если это тешит душеньку Сохатого. А пока, стажера вполне устраивает возможность насладиться фраппированным бурчанием Муди при одной мысли о созерцании лохматой головы Поттера где-то ещё за пределами службы.
- Чай полезнее пить без плюшек и прочих добавок. – кивает Джеймс, являя всем своим видом основательность: - Вы не поклонник японских чайных церемоний? Они пьют без всего, правда по чуть-чуть. Но много-много раз в день. – вкрадчиво произнес Поттер эдакую угрозу спокойствия начальника.
Я вам даже гейшу приведу, на тот случай, если когда-нибудь в этой жизни вы согласитесь поцедить со мной чаек много-много раз.
Впрочем, пока Муди ещё до Азкабана не проявил любви к другим японским традициям аля харакири, Джеймс подуспокоился.
- Какими методами, расскажите? Я должен морально подготовиться. Особенно, что сей недуг практически неизбежен, сами понимаете без Патронуса в Азкабане погано.
Надо же нагнести страдания, а не орать, что неделю продержаться это почти не проблема. А то передумает и ещё срок накинет. Придется учиться делать наколки и как-то просить Лили сушить сухари.
Но подождите, не будь Муди воплощением великодушия и не дал бы шанс, мне сулил бы год? 
- К тому же у меня из-за удара уже с головой проблемы: я никак не могу вспомнить, с каких пор людей сажают туда на год, если они немножечко кого-то приложили?
Ничего Поттер против Азкабана не имел, напротив, намного страшнее отстранение от обязанностей на ту же неделю или какая-нибудь муторная возня с бумажками, пока остальные стажеры отправляются на более-менее нормальные задания.
А тут такой опыт!
- Нет, Аластор. Лучше так: вы пообещаете давать мне конфетки каждый раз в тех случаях, если я не то, что не налажаю, а преуспею на задании. Поверьте, для меня это большой стимул к исправлению.
Заодно, раз вы пока не видите в своем окружении важных для вас людей, обзаведетесь новым знакомством с продавцом если не пончиков, то конфет. Да и с вашей методикой воспитания сильно раскошеливаться не придется, до моего первого успеха сто лет может пройти.
В любом случае Сохатый за своего такого знакомого, да и просто человека, нуждающегося в защите, лупанул бы заклятием в обидчика. Но не взрывающим, а более лояльным, чтобы его случайно не пришибить. А потом да, отпинав ногами, безусловно, выяснил бы причины нападения. 
- Знаю, вот поэтому акула человеку не друг. – очередное гениальное умозаключение Поттера. - Тем не менее, акулы играют важную роль в природе и, кстати, не нападают на людей, если их не трогать. Вот с Пожирателями смерти дело обстоит дерьмовее, они и для баланса жизни по моему скромному мнению не нужны, и трогают беззащитных. Посему нельзя упускать никаких зацепок.
Впрочем, отсутствие метки на месте преступления боевой настрой Джеймса никак не охлаждал. 
Неужели гоблины не организовали прочную защиту своего дома, конечно, не такую мощную, как в Гринготтсе, но хотя бы нечто такое, что не под силу пробить недальновидным уличным разбойникам? Безусловно, все умники не только в ПС идут, и грабители гениями бывают. Но убивать всю семью опять же, слишком уж, да и сейф этот, что они искали?
- Ну, это не портал. Если бы меня куда-то перекинуло, разве смог бы я промолчать и не поделиться с вами впечатлениями о путешествии? Ещё, кажется, меня до сих пор не поразило проклятием. Следовательно, без мнения экспертов, пока напрашивается вывод, что платиновая крышка имеет лишь денежную ценность. Уж насчет прямого назначения не знаю… Тот похититель, из чьего кармана вывалился сей предмет, его уже двадцать раз почистил, так что тут только гадать. – Джеймс ухмыльнулся и проследил за действиями Муди.
Надо же, Аластор такая белоручка? А если бы я подобрал седло, а не крышку?
- Если вы о жертве, убившей всю семью гоблинов и сперевшей у них все драгоценности со своими подельниками, то да. Я. И не ограбил, подобрал то, что вылетело у него. Сейчас мы имеем на руках краденную вещь и уяснение того, что если тот парень не Пожиратель, то все-равно пожиратель, наркоман, так ещё и фетишист, то как минимум преступник. Джеймс проследил за тем, как Муди припрятал вещдок: - Вы надеетесь, что я отвяну от вас, пока этот криминал не будет раскрыт и забуду о найденной мною крышке? – вот тут Поттер невольно состроил почти жалостливые глазенки, надеясь, что дядя Муди таки даст ему принять хоть какое-то участие в раскрытии этого преступления.

Жить было бы неизмеримо проще, если бы по одному внешнему виду человека можно было прочесть весь спектр его тайных увлечений. Тогда не было бы этого разговора, полного сомнений: являлись ли те люди Пожирателями? И не было бы вопросов к Муди, посвященных его солидарности к иным культурам и обычаям.
Жить было бы неизмеримо скучнее.
- Спасибо, что все-таки не принижаете уровень моей интуиции, но - увы, если по моим волосам видно, что я не поклонник расчесок, то по густоте ваших бровей не определить степень вашей преданности британским файф-о-клокам.
Проблемы с головой лечат в Мунго, идиотское поведение в Азкабане.
А тут чему учат?
Несколько нехитрых манипуляций палочкой и порядок на столе Муди воцарился почти прежний, а из той самой газеты Поттер трансфигурировал судейскую киянку, которой тут же скромно постучал по столу: - Вот оно как. Без суда и следствия.
И по какому принципу вы мое дурацкое деяние запихали в Уголовный кодекс, а не в административные нарушения? Нападение? Это смешно.
Если я сейчас отвернусь, а вы мне дадите леща с помощью палочки потому, что вам так захотелось: в том случае, если я после этого останусь живым и здоровым - сие действие преступлением являться не будет.
Вот и я его двинул. По своей импульсивности решил так глупо остановить собирающегося аппарировать восвояси подозреваемого и двинул. Это разве умышленный кровавый замес с целью покалечить?
Нет. Детсадовское заклятие с максимальной перспективой толчка и полета вверх тормашками не служит для убийства и причинения вреда здоровью. 
Возможно, он бы мог чуть сильнее треснуться, но получить ущерб больше синяка от такого заклинания - фантастика.
Что ещё? Нанесение вреда имуществу? Мантия легко отстирывается.
И вот, он бодренько слинял со своим напарником. В прекрасном самочувствии, не переживайте.
Метод остановки идиотский ясен черт, и будь он невиновным, я бы являлся хулиганом. И козлом чисто по-человечески. Но никак не преступником. Да, надо было спокойно уйти домой и не высовываться. Я уже за эту свою придурь наказан и радостно иду в Азкабан на стажировку без палочки.
Потом мое недонападение превратилось в драку, что логично по людским меркам. Это мы уже выяснили. Но драка – это тоже не преступление. Преступление это её последствия. Пока у нас одно последствие: я мог пострадать гораздо сильнее от взрывающего, и нормально так пострадал, а он поцарапался.
И конечно, если бы о наличии краденной крышки в его кармане я знал раньше, то причина моего задержания этих людей была бы уже не столь безосновательной.
Так вот объясните идиоту, который думает, что если раздуть до критических размеров мою выходку, то конечно можно устроить дисциплинарное слушание. Но обстоятельства, которые теперь нам известны - явно в мою пользу.
За что год?
А разбой вы впихнули чисто, чтоб поржать? Или реально думаете, что в моей выходке прослеживается зверское насилие с целью хищения чужого имущества?
- Сладкое не вреднее Азкабана. Не вреднее.
Далее Муди высказал небезосновательные опасения по поводу использования крышки. Уж по жизни любопытный Поттер как никто другой знал, что касаться подозрительных предметов нельзя. Но в этот раз проклятие Сохатого, как и того Пожирателя миновало. Джеймс лишь от удара его напарника был не в самом бодром здравии, и единственное, что он ощущал на себе подозрительного - это поведение Муди.
- Не догадался активировать? Нет ничего идиотичнее чем попытаться использовать неизвестный портал, ещё и поврежденный, прям уж не знаю что хуже. Гоблины может народ злобный и терпеливый, но на кой им детский унитаз в своем собственном доме проклинать?
Игрища в бумеранг утрирования тем временем продолжались, и будут продолжаться до тех пор, пока Муди не вспомнит, что Поттер ему не враг.
- Конечно не грабеж. Это называется сбор улик для доказательства вины подозреваемого. Я бы один хрен подобрал то, что выпало у него из кармана, ибо отправлен был именно для того, чтобы какие-то зацепки найти и желательно вещественные, словам ведь мало кто верит. И если бы у него вывалился клочок фантика от леденца, а не кусок платины – вы бы и это к грабежу и разбою отнесли? – Джеймс снова постучал молотком: - Ай-яй-яй, Аластор.  Мне сейчас искренне жаль, что не бумажка. Причем желательна такая: с колдографией этого человека во весь рост с закатанным рукавом, где четко виднеется темная метка. В самом деле, ну какое это доказательство: крышка, похищенная из дома убитой семьи этим же вечером. – Джеймс закатил глаза и цокнул языком.
Ох, это начальство. Вечно хочет быть сверху. Ему важно приставать самому? Пожалуйста.
- Называйте это как хотите,  – Поттер пожал плечами и взял бумагу, на которой принялся составлять наиподробнейшее описание так называемого пострадавшего.

Отредактировано James Potter (2015-10-08 00:27:55)

Эпизодически в сей глубинной мизансцене Аластор демонстрировал умение натыкаться даже в декоративной воде словоблудия на валуны, правда, психовать из-за последних начальник умудрялся отнюдь не театрально. Во избежание нервного срыва руководителя, Поттеру лишь оставалось догнать и поймать вслед за Муди эту волну серьезности, попрощавшись с надеждой хоть немного повеселиться и поприветствовать новую: почерпнуть какую-то пользу.
В самом деле, вдруг существуют внешние признаки, по которым возможно именно определить, а не угадать хобби человека? А Сохатый сидит и не знает!
Глаза стажера мазнули по периметру кабинета в поиске подтверждения того, что Джеймс не упустил из вида гигантский плакат с лозунгом: «я не люблю японские чайные церемонии!».
- Из чего выводить? –  больше не глядя на несловоохотливые брови Аластора, поинтересовался Поттер, интуитивно подавшись вперед: вдруг возможно унюхать все увлечения Муди: - Прошу вас, скажите. Возможно, это поможет мне научиться определять Пожирателей смерти на глаз. Если то, какой вы чай предпочитаете видно по внешнему виду, то исходя из вашей логики, думаю, такое увлечение как убийства людей должно гораздо живописнее отображаться.
Опередив опасения Аластора, Джеймс добавил: - О, нет! Не волнуйтесь. Даже если вы поделитесь со мной этим знанием, и я все же определю ПСа, то не стану его останавливать без реальных доказательств.
Дождусь, пока объект подозрения кого-нибудь захреначит на моих глазах. Хотя черт, так тоже нельзя. Вдруг он убил кого-то под действием Империуса.
Эх, видимо не судьба стажерам Ордена инициативу проявить. Единственное, что доверяют – карандашики в стаканчик складывать. - чем Поттер бы и занялся, если б не судейская киянка в руках, которая невольно долбанула по столу из-за очередных злобноватых и, что хуже - неумных и неизящных повторений одних и тех же слов Муди, умудряющихся выдавать грубость тогда, когда не к чему прицепиться.
Если бы я отрицал свою ответственность, я бы не поперся целоваться с дементорами за поцарапанную щеку убийцы по велению вашей левой пятки.
- Мое выражение о стесанной физиономии вам позволило назвать меня преступником? Расквашенная морда – это ваш довод, моя догадка – покарябал. Что, к несчастью, не факт. - парень с сожалением пожал плечами.
Фейерверк из взорвавшейся торговой лавки, отбитая голова, обожженная рука и фонарь у меня под глазом – факт. И я побои не поскакал снимать – хотя и без того подозреваемый в Ордене жирижабль только так под следствие бы из-за этого полетел. И никакая самооборона его бы не спасла.
- Вы ведь, вытаскивая меня с места действия, не заметили его рыдающего и накладывающего медицинские заклинания на синяк? Даже если заметили, то умоляю, ткните меня в ту статью носом, предусматривающую тюремное заключение, под которую я попадаю, ударив его.
Бывшего гриффиндорца посещало желание трансфигурировать из карандашиков вторую киянку и совершить двумя молотками реальное преступление во благо всем стажерам, но Джеймс до последнего уповал на то, что с помощью адекватного диалога Муди перестанет разбрасываться столь громогласными обвинениями.
- На группу высокого уровня тяжести и тяжести экстра-класса это кабздец как не тянет, а все остальное заключением в Азкабан не карается или у вас какой-то иной кодекс на руках. К среднему уровню тяжести по поводу всякой чуши несанкционированного волшебства в присутствии магглов – тоже не относится, их там и близко не было. Да даже если бы были, в Азкабан меня бы не посадили, там попроще наказания, вы должны знать.
Ах, да, забыл посвятить: Эверте статум я использовал. Даю башку на отсечение, что если в Хогвартсе когда-нибудь появится дуальный клуб – это заклятие будет самым ходовым у первокурсников.
Что уж говорить о битвах в школьных закоулках!
И главное. Нет вреда  здоровью - нет преступления. Нет обвинителя - нет виновного.
Сохатый полагал, что начальник знает о том, какие преступления караются тюремным заключением, а не показывает лоскутные бумажки Джеймсу в надежде, что имеющего обостренное чувство справедливости стажера это как-то подкосит.
Даже, если Пожиратель конченный неудачник и сломал себе нос, в пользу Поттера говорили смягчающие обстоятельства. И дело не в том, что взлохмоченный парень доселе никогда ни в чем не обвинялся, хотя и это тоже. А в том, что бывший гриффиндорец почти поймал если не убийцу, то грабителя или пособника совершенного этой ночью преступления. Но это Аластора не волновало. Его по какой-то совершенно непонятной причине беспокоили знания Джеймса о способах распознать гоблинские проклятия.
Начнем с того, что когда я крышку во всем этом балагане подбирал, вообще не знал, что она гоблинская. 
- Причем тут уверен - не уверен? Я вам толкую о том, что в принципе не стал бы незнакомые вещи трогать, если бы не обстоятельства.
Те самые обстоятельства тайной организации.
Страшное было впереди. Аластор, кажется, перепутал дебильную политику аврората во время всей этой магической войны и забыл, почему из-за её дебильности создали Орден и он сам вступил в него.
В некоторых юго-восточных странах задерживают людей до выяснения обстоятельств за одну лишь расстегнутую пуговицу. Просто потому, что стражам порядка кажется: раз не успел  застегнуться, значит, нервничал, торопился, соответственно – совершил противоправное деяние. Безусловно, Англия не такая горячая и утрированная страна, но, тем не менее, ношение подобных колдографий как минимум подозрительно. 
- О ужас, я разве сказал, что изображение будет являться доказательством преступления? Разумеется, на суд человека, носившего её отправлять не из- за чего, но вот домой отпускать…
Пока я бы выяснял детали того, откуда и для чего он носит у себя сие изображение, Пожиратель бы уже смылся на Мальдивы.
- Странно это, в кармане подобные штуки носить, к тому же если сам этот человек на ней изображен, не находите? Вы такие не носите? И Альбус и Минерва и мои однокурсники и все адекватные люди не носят. Я тоже.
Запрокинув ногу на ногу и высунув язык, Поттер с крайне старательным выражением лица доводил описание преступника до идеального состояния, вот только…
- И ещё, я не понимаю, почему мы говорим об этом, когда у нас на руках крышка, похищенная из дома убитой семьи, - Джеймс поднял голову, подозрительно сощурившись на Муди, не торопясь отдавать описание.
Темните вы что-то, Аластор. Убийц прикрываете. И кто из нас больший параноик?

Отредактировано James Potter (2015-10-15 02:55:10)

- Всё, что вашей душе угодно, - безропотно вдохнув, парень умолк, переполненный досадой из-за неимения у Аластора багажа знаний по поднятому вопросу. После нечаянного грохота, с которым Джеймс метнул охапку карандашиков в стаканчик ещё до того, как Муди закончил свою краткую речь, воцарилось гробовое безмолвие. В подобной тишине можно было услышать, как в соседнем помещении пролетает муха, не говоря уже о каждом движении, которое в этом затишье казалось оглушающим, так ещё при всем при этом над душой нависла чутко наблюдающая тень начальника.
Тихий скрип пера по пергаменту казался настолько неловким, что Джеймс стал выводить буквы ещё медленнее, в тщетной попытке полностью исключить звуки. В таком затишье находиться довольно неприятно, настолько, что Сохатый, привыкший разводить сенсационный балаган везде, мог спятить. В итоге защитная реакция организма одержала верх, вместе с чем благорастворение воздухов нарушилось пока ещё ненавязчивой какофонией.
- Тиихо в лесу, - чуть слышно напел Поттер себе под нос; строчить описание стало полегче: - только не спит барсуук. – уже погромче протянул стажер, черкнув очередную запятую. Оглядев шедевр, Сохатый довыл во весь голос: - Уши свои он повесил на сук и тихо танцует вокруг. –  только когда Джеймс понял, что горланит вслух, он сглотнул намечающийся приступ конфуза и замолчал. Выждав время для осознания того, что в его лохматую голову не полетел первый попавшийся под руку Аластору тяжелый предмет, парень оторвался от пергамента и с грехом пополам поднял взгляд на начальника.
Всё-таки минуты безмолвия дали Поттеру время заморозить функцию засранца, остыть и даже расстроиться за устроенную не заслужившему того Аластору нервотрепку. 
- Извините меня за весь этот балаган, пожалуйста. - растерянно произнес Джеймс, не надеясь, что ему удастся избежать злорадных комментариев Муди: - Когда я нервничаю, веду себя по идиотски, и не только с вами, вы не думайте,  что я желал вас довести до белого каления. И главное (это довольно трудно): я не хочу, чтобы вы считали меня непробиваемым остолопом, желающим только выпендриваться, никого не слушать и ничему не учиться.
Вообще вы должны радоваться, что у вас есть такое оружие массового поражения как я. Пожиратели меня даже в плен не захотят брать, они же сдохнут от одной моей болтовни, ещё до того как успеют поднять палочку.
Опираясь на то, как концентрация мирового ослиного упрямства в лице Аластора погрузилась в бумаги, Джеймс сделал вывод, что начальник скорее бы укусил себя два раза за задницу, чем признал тот факт, что синонимами слова стесанная являются: ободранная, покарябанная, оцарапанная, но никак не расхераченная до мяса и костей рожа.
Если судить по громогласным обвинениям Муди, тот и вовсе решил что у «жертвы» благодаря стажеру теперь проломлена башка, а мозги ныне украшают тот самый асфальт.
Естественно след должен был остаться, который бы упрощал опознание грабителя гоблинских унитазов. Но какой именно масштаб синяков увенчал физиономию преступника, Поттер не мог видеть и говорить об этом как о стопроцентном факте - помешало внезапное путешествие под горящие обломки торговой лавки. Но наказывать за синяк, ободранную морду или какие там последствия ещё могли наступить от кувырка в воздухе годовым тюремным заключением - нонсенс.
- Вы главное преступником меня не обзывайте. И все будет тип-топ.
Очередное движение бровей Муди доказало фантастическую способность сатрапа делать утрированно-топорные выводы. Просто верх гениальности сравнивать идею активировать незнакомый портал, который может занести одному черту известно в какую смертельную опасность, с карандашами в кабинете начальника.
Возможность вытаскивать которые я, между прочим, почти выпросил.
- Да ёпрст! – не выдержал Сохатый, когда Аластор умудрился перевернуть вверх тормашками селфи Пожирателя, найденное в кармане этого же Пожирателя с обычными колдографиями преступников.
- Конечно, такие вы можете носить. Только речь шла о ношении не просто чей-то колдографии с подобным изображением. А о ношении вашей колдографии, где вы же с Темной меткой. И о том, что это как минимум подозрительно.
Жаль только ПСы такие не носят на самом деле. Хотя, вдруг в змеином логове есть свой нарцисс?
Для того, чтобы создать у стажера впечатление, что его кто-то контролирует, Муди решил порассуждать о гоблинских проклятиях и прочей, не относящейся к делу ерунде?
- Тут преступление, которое раскрывать надо. А я нашел крышку и хочу в этом участвовать.
Отложив перо, Джеймс положил обе ладони на бумагу с готовым описанием, после чего подался на мемуары корпусом и приехал на них поближе к Муди.
- А ещё у него был… как бы не сбрехать…-  Поттер задрал руки в воздух и растянул их как можно шире: - вот такой прыщ!

- Было темно и шел дождь, я не разглядел. Ну, пятно не маленькое было.

Кто бы сомневался, что Аластору рассуждения о мифической колдографии казались ничего не стоящими.
Видимо, одному Поттеру думалось, что лучше обсудить ситуацию обнаружения любых подозрительных вещичек у человека до того, как она случится. Чтобы в тот момент, когда она произойдет, Джеймс не повел себя неправильно, и ему не пришлось бы за это отправляться в Азкабан.
- Да, говорили. А я высказал, что носителя подобной колдографии следует хотя бы задержать на время проверки этих самых обстоятельств. Или вы имели в виду то же самое между своих слов? Тогда у меня нет вопросов.
Отсутствовали вопросы и насчет бесконечного желания Муди считать стажера непробиваемым идиотом. Даже слова начальника о попытках разглядеть не внушали ничего того, что заставило бы хоть на миллисекунду этому поверить. Аластор определенно был способен лишь на грубости, причем чаще всего издающиеся только ради того «чтобы нагрубить», и не важно прав он или нет, в хорошем он все равно найдет плохое, а идеальное просто проигнорирует.
Медитируй, Джейми, медитируй.
- Видимо плохо стараетесь, Аластор. Я начал с того, что не разглядел лицо второго человека. Потому что был дождь и тень, ага.
Хоть это он запомнил. И видимо, не благодаря моим страстным пантомимам, а для того, чтобы в итоге найти повод для подогрева его непоколебимой идеологии о моем неисправимом остолопстве. Но каким бы разгильдяем я ни был, разве можно поверить в то, что я бы стал описывать человека, которого так и не увидел?
Единственное, что в голове Джеймса никак не укладывалось – это то, почему Муди так рьяно не желал никому доверять и слушать. Неужели так хочется всю жизнь делать все одному?
- Только вот продолжил как раз тем, что выбежал из укрытия, дабы его разглядеть, потому что не мог позволить себе вернуться без информации. – Сохатый сощурился, внимательно вглядываясь в начальника, дабы понять, не пьян ли Аластор: – И вот когда он остановился, я и разглядел очаровательно-изящную, далеко не мешковатую, мантию и такие явные детали его туловища, как худоба. Не говоря о том, что его тощая фигура мне была видна ещё из-за моего укрытия. Когда объект повернулся и вспышка заклинания осветила его физию, я разглядел остальное. Говорить про то, что когда человек летит вверх тормашками, капюшон благодаря земному притяжению спадает, надо? Наверное, я умолчал о том, что весь полет я смотрел на него и только после приземления подозреваемого его напарник меня огрел? Во всяком случае, в конце своего повествования я точно добавил, что теперь могу опознать его. По силуэту а теперь так ещё и по стесанной физиономии. Опознавание по физиономии включает в себя понятие о целом фэйсе, а не только о синяке. – разжевал Поттер Неужели он думал что я наутро стал бы хватать всех худых людей с синяками? Причем не зная в каком именно месте его лица синяк то остался. и напомнил, чтобы его снова не обозвали преступником: - Не расквашенной, а стесанной. Но я так и не догнал прыщ это или родинка, о чем указал, вам легче?
А у меня этот шанс был, чтобы его просирать? С вашим априорным нежеланием слушать что-то полезное и только бубнеть про гоблинские проклятия, при этом попутно обзывая меня преступником, разбойником и грабителем, я в этом не уверен.