Вечер выдался долгим. Аластор восседал в своем неизменном углу в помещении, которое гордо именовалось штаб-квартирой Ордена Феникса, и сочинял отчет о работе за прошлый месяц. Предполагалось, что он сочинит его в своем рабочем кабинете и никогда не станет выносить сведения об аврорской работе за пределы аврората, но жизнь иногда сложнее, чем предусмотрено нормативами. Аластор ограничился тем, что зашифровал свои бесценные бумаги. Чтобы если они выскользнут из его поля зрения или выпадут из зачарованного против таких случайностей кармана, ни один самоуверенный засранец из числа молодежи не мог их расшифровать и трепаться о том, что самый сумасшедший параноик Британии уже не тот.
Отчет сочинялся не очень. У Минервы, которая проверяла студенческие шедевры, дело спорилось гораздо лучше. Аластор иногда с завистью поглядывал на нее. Было довольно мило с ее стороны составить ему компанию, пока он ждет начинающих революционеров с задания. И это при том, что в режиме ожидания он становился несносен настолько, что сам признавал это.
Доверять гражданским что-то осмысленное было крайне непривычно Даже если это простейшее задание типа прибыть по нужному адресу, забрать у нужного человека нужную вещь, вернуться и отдать Аластору полученное - внешне безобидные записи из архива "Пророка", которые могли вывести на один небезынтересный след. Аластор хотел сходить и забрать их сам, но общественное мнение и внутренний голос сговорились и убедили его, что он не может все делать в одиночку. Надо делегировать хоть часть полномочий, и курьерские полномочия годятся для этого идеально.
Ну вот, он делегировал и сидел ждал. Особо не волновался даже. Сходить, забрать, принести - что может быть проще, ну. Даже идиот справится. Ничего противозаконного орденцы не делали, мало ли какие у них там интересы применительно к газетам. И пока что они даже не опаздывали. Проблем не должно было возникнуть.
И тем не менее Аластору было беспокойно. Именно потому что проблем не должно было возникнуть. Так не бывает. Он чего-то не учел.
- Надо было за ними присмотреть, - буркнул он, не поднимая головы. Минерва может смотреть укоризненно сколько хочет, ему-то этого не видно. - С чего ты взяла, что на этих сопляков можно положиться? Ты же их учила!
Минус был в том, что она учила всех и имела свое отдельное мнение о каждом. Это мнение имело тенденцию отличаться от мнения Аластора. Само по себе это его не смущало, но в ситуациях вроде сегодняшней приводило к внезапному боданию на пустом месте и никак не добавляло взаимопонимания.
Когда наконец зачарованный Протеевыми чарами пергамент в кармане мантии потеплел, Аластор мысленно вздохнул с облегчением. Должно быть, детишки не утерпели и решили похвастаться, какие они герои. Неважно, что через пять минут могли бы похвастаться лично...
"На нас напали! - гласил пергамент. - Сквер на Картер-стрит".
Аластор сбросил бумаги на пол, иначе они мешали быстро вскочить.
- Жди здесь!
Не вдаваясь в подробности, он аппарировал на место, рассчитывая первым же делом прикрыть мальчишек щитом, а потом уже разбираться, кто там атакует. Но щит не пригодился, поскольку на месте он застал только Гарри Торнтона с трясущимися губами и определенно мертвого Джимми Коула. Никаких особых повреждений на его теле не было, не считая того, что он упал так неудачно, что проломил череп о край бордюра и сломал себе шею.
Хлопок аппарации возвестил, что профессор Макгонагалл наплевала на вежливую просьбу остаться где была. Аластор покосился на нее, потом решил, что здравомыслящие женщины в тяжелой ситуации могут принести пользу.
- Минерва, забери отсюда Гарри. Тут я разберусь.

Осознать смерть кого-то, кого ты знаешь, - это занятие Аластор всегда откладывал на попозже. На вечер, например, или на утро, или на выходные. И сосредотачивался на голом факте смерти гражданина Магической Британии и на той рутине, которую это прискорбное событие влекло за собой.
Минерва аппарировала вместе с единственным свидетелем, которому еще предстояло рассказать, как обстояли дела, а Аластору еще предстояло подумать, позвать Гарри в аврорат и оформить протокол по всем правилам - или поговорить с ним самостоятельно и потом сослаться на сведения информатора. А информаторов надо беречь.
Пока что он склонялся ко второму: едва ли мальчишка сможет не сболтнуть на допросе лишнего, как это не удавалось до него многим гораздо более спокойным и взрослым людям.
Аластор вызвал своих экспертов и мунговских колдомедиков, сел на бордюр рядом с мертвым Коулом. Проверять, а точно ли он мертв, не требовалось: когда из чьей-то головы вытекает не только кровь, но и мозг, это довольно веский аргумент в пользу смерти. Ближайшие несколько часов он не планировал испытывать по этому поводу эмоций. Официально личность Джеймса Коула, стажера в Гринготтсе, только предстояло установить; для Аластора Муди это пока что был просто неизвестный, погибший при неустановленных обстоятельствах. Тем и следовало руководствоваться.
К моменту прибытия экспертов он осмотрел место, откуда, судя по положению тела, мог быть нанесен удар, но ничего интересного не нашел. Колдомедики забрали Коула в морг, оставив палочку, которую пацан даже достать забыл. Аластор сказал доставить ему все отчеты, как только будут готовы, и отбыл в аврорат давать делу ход, отправлять людей искать свидетелей произошедшего и делать всю свою остальную работу. Он урвал минутку написать Минерве, чтобы не отправляла Торнтона домой, пока не получится с ним поговорить, и это было все полезное, что он мог сказать.
Коула опознали быстро - кто-то из морга имел с ним дело в Гринготтсе. Известили семью, родители опознали тело, их вкратце расспросили, что им известно, но им не было известно ничего. Аластор пропустил эту часть, поскольку читал отчеты, тоже не давшие ему никакой информации. Без показаний Торнтона дело, увы, выглядело малоперспективным.

Когда он вернулся в штаб-квартиру, было уже поздно. Оставалось надеяться, что там не собрался скорбящий сонм начинающих заговорщиков - ну или что Минерва бодро его разогнала, поскольку массовая скорбь уместна только в специально отведенное под это время.
Сонма не было, Минерва была. По отутствию Гарри Аластор заключил, что он сейчас вполне может переваривать произошедшее в соседней комнате - ну или спать, если в него вкачали достаточное количество нужных зелий. Что ж, нужные заклинания, чтобы разбудить его, тоже существовали в природе. Или можно было подождать, пока он проснется сам, а пока просто посидеть и тоже отчасти переварить.
Аластор закрыл за собой дверь, бесшумно прошел на свое место и тяжело уселся. Похлопал по подлокотнику кресла, приглашая Минерву присоединиться.
- Ну как ты тут?

Аластор рассеянным взглядом следил, как Минерва приглаживает волосы, хотя кроме него ее прическу сейчас некому оценивать, и как всем своим видом демонстрирует, что она может справиться с чем угодно. В определенные моменты само созерцание людей и понимание, что они живы, казалось чем-то непривычным. Тем, что в любую минуту может прекратиться. Он был уже слишком большим мальчиком, чтобы каждый раз благодарить Мерлина за то, что обошлось, но недостаточно большим, чтобы относиться к таким вещам совершенно спокойно.
Минерва уселась на подлокотник, Аластор машинально приобнял ее.
- Ты-то чему могла их научить. Умение превращать сусликов в рожки для обуви вряд ли им помогло бы.
Потом он понял, что формулировка не очень удачно передает тот смысл, который должна была передать. Что-то вроде "не бери на себя лишнюю ответственность, потому что в школьный курс трансфигурации никогда не входила программа выживания на войне". Ну, оставалось надеяться, что профессор Макгонагалл уже достаточно большая девочка, чтобы уметь переводить с аврорского на человеческий и не думать, что в такую минуту он всерьез собирался проехаться по ее предмету.
- Извини, - сказал Аластор на всякий случай. - Он был гриффиндорец?
Сам он мало про кого помнил такие подробности, не считая плюс-минус своего поколения, да и то в основном потому, что было много школьных воспоминаний. О тех, с кем он этими воспоминаниями не был связан, Аластор этого не запоминал. В людях, которых он видел взрослыми, могло вообще ничего не остаться от тех одиннадцатилеток, которым на голову внезапно нахлобучили Шляпу.
Но Минерва не забывала своих, как он не забывал стажеров. Так что стоило надеяться, что Джим был слизеринцем.
Наверное, следовало все-таки дописать свой чертов отчет потом и сходить самому. Или взять с собой кого-то из мальчишек. Но черт побери, просто встреча, а они вдобавок так рвались в бой, надо было дать им хоть что-то, пока не полезли несанкционированно на стенку. Дал, ага.
- Гарри что-нибудь рассказал? Как он тут?
Все это время между делом Аластор пытался связаться с человеком, который должен был передать мальчишкам документы, но ответа так и не получил. Соответственно, он тоже мог быть мертв. Мог быть в опасности. Мог быть тем, кто заманил сопляков в ловушку и угробил Коула. Но почему и Торнтона тогда не угробил?.. Самое худшее - Аластор так и не знал, где его искать, потому что выходил на него путями один другого окольнее.
Свободной рукой он потер лоб и уставился перед собой, в очередной раз пытаясь разобраться, что сейчас приоритетнее и как бы не ошибиться хотя бы теперь.

Минерва нервничала - по крайней мере, она обычно так постукивала пальцами, когда неврничала, в этот раз объектом выступал Аластор. Не то чтобы он был против. Просто не любил, когда она переживает.
- Умения думать и анализировать недостаточно, - хотя я не удивлен, что ты начала с него. - Надо еще очень быстро ориентироваться и принимать решения, а научить этому... Может быть, можно в определенной степени, может быть нет. В любом случае это не твоя задача.
И еще есть элемент случайности. Ты стоишь рядом с другом, и один получает смертельное заклятие, а второй нет. Или ты падаешь на газон, а ему подворачивается бордюр. Опыт, знания, готовность, осторожность... Какое это имеет значение. От случая не спасает никакой опыт и никакой преподаватель трансфигурации. Даже десятилетний опыт аврорской работы повысит твои шансы, но ничего не гарантирует. Аластор мог стоять рядом с тем пацаном и не спасти его. Или стоять рядом с тем пацаном и оказаться на его месте. Минерва тоже могла.
- Мне жаль, - сказал он и погладил Минерву по спине.
А лучше бы он был слизеринцем и сукиным сыном. Сукины дети выживают чаще, хотя и не все, кто выживает, сукины дети.
Но все равно вот эта вот тенденция тащить в Орден добрых и светлых малолеток... Разворачивалась война, черт побери. Война. На кой черт эти добрые и светлые там, где именно эти качества нужны меньше всего, пусть бы они шли в Мунго или пригревали бездомных совят, в конце концов. Аластор собирался очень серьезно поговорить с Дамблдором. В очередной раз. Вернее, собирался позволить Дамблдору в очередной раз задурить ему голову, надо думать, потому что малолеток в Ордене все еще было слишком много, а Аластор уже не мог просто сказать, что ему надоело, и бросить всех их на произвол судьбы. И почему-то гриффиндорцев было больше всего.
Чертов хитровыдуманный жук.
Минерва прислонилась к нему, Аластор обнял ее покрепче и слегка покачал на месте. Обстановка штаб-квартиры и тот факт, что они были не дома, а значит, в любой момент мог явиться кто угодно, не особо располагал к более внятным проявлениям нежности. Тот факт, что они оба ощутимо вымотались, тоже не особо располагал.
- Нормальная реакция на потрясение, - сказал он вслух, чтобы успокоить Минерву. - Если бы это было проявлением какой-то ментальной травмы, ты давно заметила бы, что симптомы прогрессируют. Он шокирован.
И еще, черт побери, он не был к этому готов, и не должен был быть готов, и вообще его не должно было там быть.
- Что там было, пока непонятно, эксперты ничего особенного не нашли. Судя по его симптомам, там все-таки была стычка, но я бы не сказал, что долгая. Нападавший, наверное, аппарировал. В общем, мне нужен Гарри и его показания. А там посмотрим.
А пока еще надо было понять, можно ли Торнтону спокойно идти домой, как ни в чем не бывало, потому что... потому что. Не хватало фатально облажаться еще раз.

Аластор пожал плечами. Конечно, он ее оправдывал и вообще-то рассчитывал, что как-нибудь не доживет до дня, когда придется обвинять. Это было нормальное положение вещей, и незачем делать такое недовольное лицо.
- Не могла. Давай честно - только идиот не справился бы с этим заданием. Мы просто не предвидели одного важного обстоятельства.
А именно - того, что нельзя доверять тому, кто предлагает ценную информацию просто так. Но источник вел себя адекватно, и требование анонимности с учетом всех обстоятельств показалось Аластору разумным. А совершенно напрасно.
Впрочем, начинать перетягивать на себя одеяло, кто из них двоих виноват больше, сейчас было глупо, хотя сейчас все было глупо, все умные действия он уже совершил. Так что Аластор сидел, слегка покачивал Минерву и слушал про зеленых гриффиндорцев, их юношеские стремления и желания разной степени бессмысленности. Лучше бы этот идиот хотел чего-нибудь хорошего, чем подражать ему, и его счастье, что Аластор не замечал. Как-то обидно слышать что-то подобное, когда почти все, что ты делаешь, ты делаешь для того, чтобы "добрым и светлым гриффиндорцам" не было необходимости становиться такими же, как он.
- Лучше бы он брал пример с кого-нибудь более умного, - буркнул он.
В голосе Минервы звучали, разумеется, слезы. Аластор, разумеется, делал вид, что не замечает. Она же старалась. Ну и все равно он не мог сделать ничего принципиально нового, даже если бы она заплакала всерьез.
Ага, второй тоже был гриффиндорцем. Что ж такое, куда ни глянь, везде они, и даже Дамблдор... Жаль, что нельзя осторожненько уточнить, кем теперь можно рисковать с меньшей вероятностью расстроить Минерву. Аластор задумался, не слишком ли эта мысль цинична для такой минуты, но решил, что в самый раз.
- Приглядеть больше обычного?
В знак согласия в соседней комнате что-то упало. По звуку падения можно было догадаться, что это средних размеров тело. Аластор ссадил Минерву с подлокотника и пошел выяснять.
Гарри Торнтон, навернувшийся во сне с дивана, с ошарашенным видом уже залезал обратно и не выглядел более пострадавшим, чем требовалось. Кажется, даже помянутый вывих не усугубил. Аластор постоял, зажег свет, уселся на тот же диван и помолчал в поисках более душевной и приемлемой фразы, чем "Ну, рассказывай". Не нашел.
- Ну, рассказывай.

Минерва извинилась. Аластор фыркнул. Во-первых, он не обиделся, во-вторых, у него бы стерся язык извиняться каждый раз, когда он отвел душу. Некоторые люди заслуживали симметричного отношения к себе.
- Не "мы", а в основном я. Я знал, что он раньше имел отношение к редакции "Пророка", сохранил копии некоторых документов, попадавших в распоряжение редакции, и сейчас эти документы могли бы быть очень интересны с точки зрения того, кто в свое время сотрудничал с весьма приличными людьми. Не прямое доказательство связей с Пожирателями, но...
Аластор почесал нос. Информация была заманчивой. Получить ее очень хотелось. Он мог бы попытаться раскопать, кем мог быть таинственный информатор, но опасался спугнуть его и решил отложить это до передачи документов. И его чувство опасности отчего-то молчало. Не было ощущения, что надо явиться на встречу с отрядом авроров, а еще загодя отправить артефактологов прочесать окрестности. Не было ощущения, что нельзя, вот никак нельзя отправлять молодняк. Он, в конце концов, послал двоих, не одного... То ли старость подкралась, то ли чутье изменяет, то ли сглазили.
- Нет, он был непроверенным.
Здесь Минерва могла припомнить ему, что он вечно не доверял непроверенным источникам и должен был настоять на своем и в этот раз. Он мог припомнить Минерве, что она вечно доказывала ему, что нельзя проверить все и учесть все возможности. Аластор знал, что припоминать не будет. Самое время было посмотреть на ситуацию с противоположной точки зрения.
Минерва погладила его по голове и напомнила, что он не такой идиот, каким иногда выглядит. Наверное, таким свидетельствам умных людей можно доверять. Аластор покивал. Он всю жизнь считал себя умным скорее в практическом плане, нежели в теоретическом, но сейчас подвела именно практика. В теории-то он все делал правильно.
- Должен же у меня быть хоть один маленький недостаток, - буркнул он.
Так они посидели еще какое-то время. Все-таки было чертовски удобно, что Минерва тоже оказалась втянута в весь этот подпольный дурдом, так отчасти снимался вопрос, где найти время на общие с ней дела. Спасение Британии как общее дело очень подходило, чтобы решить проблему...
Аластор то осознавал, что сегодня погиб человек, за которого он в какой-то степени - хотя даже безо всякой степени - отвечал, то отодвигал от себя это осознание, как обычно поступал со всеми прискорбными событиями до тех пор, пока они это позволяли. Ему надо было сохранять работоспособность, в конце концов.
И приглядывать за Гарри, ну как же без того. Интересно, Дамблдор нарочно набрал в Орден тех, за кем надо приглядывать, чтобы несколько нейтрализовать Аластора в его стремлении к справедливости?
- Ладно. Попробуем тут что-нибудь сделать.

Минерва пошла за ним к Торнтону. Вот и правильно, теперь она могла помешать Аластору избивать младенцев, а он мог с чистой совестью делегировать ей демонстрацию тактичности и сочувствия. Не то чтобы он не сочувствовал... но подозревал, что изъявление сочувствия с его стороны большинство людей скорее смутит и встревожит.
Поэтому он откинулся на спинку дивана и предоставил Минерве начать расспросы как-то поделикатнее.

Гарри Торнтон сидел на полу, всем своим видом выражая полную дезориентацию. Наверно, так оно обычно и бывает, когда прямо из разгара боя переносишься в комнату какого-то дома, куда почти сразу же врываются твой бывший декан и главный аврор всей Британии, еще и начинают засыпать вопросами. Гарри моргнул раз, другой, но взгляд сфокусировать нормально так и не смог. Плечо и спина справа болели, тоде отвлекая и не давая полностью сосредоточиться. Но ответить - он должен ответить.
- Бумаги, - Торнтон растерянно посмотрел на свои руки, как будто и в самом деле ожидал, что ценные сведения все еще у него, а потом тряхнул головой и продолжил. - Он был там, информатор. Ну, то есть, я думаю, что это был именно он, он же один там был... сначала.
Он запнулся, а потом как будто начал внимательнее присматриваться к тем, кто вроде бы выдавал себя за его спасителей. Во всяком случае, он явно не ожидал видеть здесь одного из школьных преподавателей. да и вообще, где это "здесь"?
- Профессор? - неуверенно переспросил Гарри. - Скажите, вы же помните, на чем я срезался на ЖАБА по трансфигурации, верно? Вы мне устроили тогда знатную выволочку.

   - Подожди-подожди, - Минерва подняла руки вверх на мгновение, после чего вернула их обратно на плечи Аластора. – Выходит, что об информаторе неизвестно ровным счетом ничего. Так? И мы даже не уверены, - последние два слова волшебница подчеркнула голосом. – Что он действительно когда-либо работал в «Пророке»? Или хотя бы это мы знаем точно? – женщина нахмурилась, прокручивая в голове скудные крохи имеющейся информации. Известно было ничтожно мало, и в тусклом свете этого знания картинка рисовалась совсем уж непривлекательная. – Ты думаешь, информатор тоже попался в ловушку? Или… - Минерва замолчала, так и не договорив. Окончание фразы было понятно и без слов: женщину очень мучил вопрос о том, был ли информатор как-то связан с теми, кто организовал засаду на молодых орденцев, или же, что называется, попал под раздачу по чистой случайности. Просто оказался не в том месте и не в то время.
   - Не придирайся к словам, - проворчала МакГонагалл, хотя то, что женщина в тот же момент чуть крепче прильнула к аврору, показывало ее согласие. Цель, безусловно, во многих случаях оправдывает средства, но не сейчас. Минерва не готова жертвовать многим. Она скорее погибнет сама, чем подставит под удар  Хоггвартс, кого-то из своих львят или… Аластора. Как-то неожиданно было осознавать, что мрачный и неуживчивый аврор незаметно умудрился пробраться в ее сердце и обосноваться там с наглостью таракана, выдворить которого можно, только спалив весь дом.
   Женщина мягко, как-то уже привычным движением погладила устроившего голову у нее на плече Муди по волосам и, склонившись к нему, легонько прикоснулась губами к виску мужчины. Это была почти их маленькая личная гармония.
   - Зависит от того, что считать недостатком, - Минерва почти пожала плечами, но в последний момент удержала себя от этого движения, чтобы не потревожить Аластора. – Например, как считаешь, можно ли причислить к недостаткам твое излишнее иногда прямодушие?
  Кто бы сомневался, что идиллия, отодвинувшая на задний план даже переживание неудачи и гибели мистера Коула, будет весьма недолга?

   - Не один? – осторожно уточнила Минерва. – А сколько их было? И что Вы вообще думаете о произошедшем? Это была наша роковая неосторожность, позволившая врагу узнать место встречи, или же ловушка?
   Реакция Гарри Торнтона, мягко говоря, удивляла. Мало того, что мальчишка так и остался сидеть на полу, так еще и в голову ему взбрело нечто странное. Он был явно растерян, но это не помешало ему проявить похвальную бдительность. Услышав вопрос бывшего ученика, Минерва несколько секунд соображала, к чему он вообще начал вспоминать вдруг ЖАБА и годы учебы Хоггвартса. А потом пришло осознание – не доверяет. МакГонагал чуть не ляпнула, что бдительность и осторожность нужно было проявлять немного ранее, но вовремя прикусила язык. Мимолетом женщина подумала, что это уже на ней сказывается дурное влияние Аластора.
   - На совершеннейшей глупости, - сказала Минерва, тоном и интонацией подчеркивая, что даже и сейчас ее задевают причины, по которым Гарри когда-то весьма неудачно выступил на ЖАБА. – У Вас, мистер Торнтон, были все шансы справиться, если не замечательно, то весьма недурно… Но Вы не смогли собраться, отвлекались на чепуху, - этот момент женщина постаралась промелькнуть поскорее, поскольку одним из отвлекающих факторов был как раз мистер  Коул, недавно трагически погибший. – И в итоге написали в нескольких местах абсолютную ерунду и понаделали глупейших ошибок, - профессор неодобрительно покачала головой, хотела добавить еще кое-что, но передумала, поймав на себе предупреждающий взгляд Аластора. Он прав, и сейчас не лучшее время для того, чтобы предаваться воспоминаниям. Главное, что нужно было сделать – успокоить Гарри и показать ему, что перед ним декан Гриффиндора и преподаватель Трансфигурации,  а не посторонний человек под чарами или Оборотным зельем – а этого она все же достигла, надо думать. – Вы в штаб-квартире Ордена, - пояснила женщина, отвечая на невысказанный вопрос Торнтона, который, как ей показалось, не совсем сознавал, где находится. Волшебница покосилась на Муди, опасаясь, что они вместе слишком давят на мальчишку, которому совсем недавно пришлось перенести большой стресс.

- Я же говорил, что он хотел до последнего сохранять анонимность, - буркнул Аластор. - Но в переписке казался адекватным.
Все эти выяснения, кто кому насколько инкогнито, заставляли его снова и снова вспоминать, что он должен был сам пойти и разобраться. И поэтому действовали на нервы. Аластор принципиально не собирался в этом признаваться, потому что еще и препарировать вслух свои уязвимые места в такой поганый день было чересчур. Может быть, потом... или не может. Ни Торнтону, ни Коулу, ни потенциальному заложнику ничем бы не помогли его позывы побиться головой об стену.
- Я ничего не думаю. Мне нужен Торнтон, чтобы было о чем думать.
В условиях нехватки данных он мог сочинить любую версию произошедшего вплоть до внезапного провала во времени и пространстве. Но в сочинительстве и гадании не было никакого смысла, только пустая трата времени и нервов. В условиях нехватки времени - мог побежать немедленно тормошить Гарри и добиться какой-то информации... или не добиться, если у пацана от такого случится истерика. Люди почему-то нервничали, когда Аластор будил их со своими вопросами. Необъяснимый факт.

Истерика отсутствовала. Уже хорошо. Торнтон смотрел преимущественно на Минерву. Логично - с ней он был знаком гораздо ближе, чем с Аластором, и она вызывала у людей большее желание пооткровенничать. Аластор не возражал - какая разница, кто задаст вопросы, ему нужны были только ответы, так что в ответ на робкий кивок мальчишки он жестом признал поторопиться и...
Твою мать.
Аластор настолько не ожидал, что хоть кто-то из гриффиндорской мелюзги способен услышать, что ему говорят, и принять элементарные меры предосторожности, что Торнтон потряс его до глубины души. И помимо вполне закономерного раздражения - нашел время умничать! - почувствовал нечто вроде гордости педагога, таки вдолбившего в голову юному засранцу что-то осмысленное. Наверное, даже не надо было говорить, что проверить следовало как-нибудь тоньше, чтобы не портить момент.
- Охренеть, - резюмировал Аластор с ноткой одобрения.
Оставалось только надеяться, что Минерва помнит, как экзаменовала своих обалдуев. Аластор своих стажеров помнил. Смутно. Уж точно не настолько, чтобы детально вспомнить всю программу на конкретный год.
Правда, у его стажеров были более свежие воспоминания, позволяющие опознать начальство.
- Как разберетесь между собой - мои вопросы в силе.

Гарри был в растерянности. Как-то он всегда иначе представлял себе такого рода проверки. Ты задаешь вопрос, а проверяемый, если это, конечно, он, лишь на секунду задумавшись выдает тебе ответ, каким бы сложным он не казался. Радость узнавания, минутка ностальгии - и вот вы уже с удвоенной силой идете бить врага. Только профессор почему-то не выдала сразу же безупречный ответ и, кажется, даже не вспомнила, как несчастный пойманный паучок, успешно превращенный в свечку, совсем не хотел возвращаться в первоначальный вид, пытаясь стать то комаром, то бабочкой, а потом и вовсе превратившись в креветку, жалобно и укоризненно глядевшую на мага-недоучку своими глазами навыкате. Что это? Враг в наших рядах?
Торнтон вздохнул. Как бы ни хотелось, кажется, придется признать, что человеческая память несовершенна, и декан просто не в состоянии помнить все неудавшиеся экзамены, которых, наверно, немало было на ее веку.
- Бумаги он передать не успел, - после недолгих колебаний наконец выдал орденец. - На нас напали. Он собирался бежать, но его взяли двое в масках. Аппарировали. Ратин... Они говорили что-то про Ратин, я слышал. Это же в Уэльсе, да? Мы должны помочь... Орден же поможет?
Гарри говорил все тише и тише, а потом и вовсе замолчал, как будто пытаясь вспомнить что-то еще, что могло бы быть полезным, а потом поднял голову и поочередно посмотрел на обоих.
- Вы же забрали оттуда Джима? Его оглушили. Как он?

   Аластор, полезший щупать лоб, был чем-то необычным. Забота в исполнении грубоватого аврора всегда невероятно умиляла Минерву, настолько, что сейчас она даже простила Муди этот порыв. Просто он был неловок, как первокурсник, когда старался быть внимательным, что уже само по себе заставляло улыбаться.
   - Мне страшно, что когда-нибудь я научусь терять без такой вот лишней рефлексии, без переживаний и душащей боли. Просто идти дальше и все.
   Война уже дышала в затылки. Её приближение ощущалось явственно, потому что все эти стычки с Пожирателями... Когда-то они должны были вылиться в нечто более крупное и масштабное. Профессор этого очень боялась, хотя не смела признаться в том даже себе. Но еще больше ее пугало то количество жертв, которые им еще предстоит принести. Всей гриффиндорской наивности не хватило бы, чтобы убедить себя в том, что они обойдутся малой кровью.

   Минерва ошиблась. И она прекрасно почувствовала это практически сразу. Ощутила буквально кожей, как напрягся Торнтон. На мгновение или два в душе всколыхнулось дурное чувство, подталкивавшее к тому, чтобы начать оправдываться, поптаться как-то сгладить и что-то вспомнить... Но Минерва затолкала его в самый дальний уголок души, прекрасно понимая, что уже провалила проверку. Оправдания положения не улучшат, а, может, даже ухудшат. МакГонагалл никогда не любила оправданий, считая их признаком слабости и неумения признать свои ошибки и приступить к их исправлению.
   Торнтон, видимо, что-то решив для себя, все же заговорил. И той информации, которую они получили сейчас, светлее на душе не становилось. Это была ловушка. Хорошо и заранее спланированная акция, что означало утечку информации в рядах Ордена. Иначе откуда Пожирателям стало бы известно о месте и времени встречи? Да и собственно о том, что ей суждено быть тоже. Женщина сделала себе мысленную пометку поинтересоваться у Аластора, кто, кроме него, нее, Гарри и Джимми знал о предстоящей передаче бумаг.
   - Поможет, - уверенно сказала Минерва, хотя сама она в возможностях Ордена уже сильно сомневалась. Точнее, она испытывала некие подозрения, что спасать может быть уже некого. Едва ли Пожиратели станут стеснять себя в выборе средств, с помощью которых добудут нужную им информацию. А после всех пыток лишнего свидетеля точно уберут, чтобы больше не болтал лишнего. - Скажите, мистер Торнтон... Вы уверены, что информатора именно схватили? Не мог ли он быть подставной уткой, которую таким образом вытащили? - Минерве не нравилось, что Пожиратели так быстро ушли. Счастье, что Торнтон остался жив и почти невредим, но мучило незнание причин. Почему не попытались добить? Что помешало. спугнув? Вопросов было явно больше, чем ответов.
   Гарри одной лишь фразой умудрился выбить весь воздух из легких МакГонагалл. Она чувствовала себя рыбой, выброшенной на берег. Безмолвной и задыхающейся, нелепо хватающей губами воздух. Что можно было сказать Тонтону? Что Джимми больше нет? У Минервы не поворачивался язык. Женщина до побеления костяшек пальцев сжала руками подлокотники кресла, судорожно соображая, что говорить.
   Аластор ляпнул первым. И за его прямоту волшебнице хотелось придушить аврора прямо лежащей рядом с ним диванной подушкой. Профессор обожгла его взглядом, обещая все мыслимые и немыслимые кары за не просто нетактичность - почти безразличие к чужим переживаниям. Они же были друзьями... Лишь бы Гарри сейчас не расклеился совершенно. время, которое они и без того потеряли, не думало замедлять свой бег. И чем дольше они выясняли и ждали, тем меньше оставалось жить информатору.
   - Может, было что-то странное до того, как Вы встретились с информатором? Кто-то, кого не должно было быть? Нечто необычное в обстановке?

Минерва, которая перестанет рефлексировать? Ну, это вряд ли. Аластору не хватало фантазии и пессимизма представить себе цепочку событий, которая может привести к такому исходу. К этому моменту вся Англия должна была лежать в руинах. Как минимум.
Но сам факт, что она вообще об этом говорила, намекал на то, что Минерва согласна с ним в основном: Коул далеко не последний.
- Ну давай постараемся больше не практиковаться в потерях, - буркнул Аластор. - А то мне самому не нравится.

Ох уж эта уверенность, что Орден поможет. Орден свое дело уже сделал - пожертвовал пацаном и не справился с задачей. Никаких больше гражданских в этом деле, которое давно вышло за рамки орденских полномочий, как Аластор себе их представлял... хотя пожалуй, эти разъяснения тоже могли немного подождать.
Информатор, говоря теоретически, мог быть подсадной уткой, но во-первых, с первого взгляда такие вещи нельзя определить, особенно когда ты растерян и не знаешь, куда смотреть. Утка там или нет, предстояло разобраться Аластору, желательно быстро.
Во-вторых, зачем его требовалось подсаживать, если он никак с Торнтоном не контактировал, а Коула вообще убили. В чем смысл? Заставить кого-то искать в Ратине, а не где-то еще? Зачем? Достаточно было не явиться на встречу.
Минерва испепелила Аластора взглядом. Ну да, ну да, кто-то опять недостаточно бережно сообщает трагические новости. А что, бывают какие-то слова, которые помогают легче воспринять гибель друзей? Интересный расклад.
Аластор слушал очень внимательно. Да, предположение, что информатора могли пасти безо всякой привязки к документам, было не лишено смысла. Возможно, он нагадил этим засранцам чем-то еще, это немного конкретизировало поиски. Кто-то связанный с "Пророком" и неугодный Пожирателям... Человек был в плаще. Возможно, часто носит маггловскую одежду. Слабая зацепка, но мало ли...
Торнтон начал переживать. Сначала это выражалось в его безучастии, потом к тому, что он раскритиковал выбор участников мероприятия. Да, тут Аластор был очень даже согласен.
Он подумал, что еще важно спросить прямо сейчас. Не придумал, поскольку это было вроде бы все.
- Ладно, - сказал он. - Попробуй вспомнить еще что-нибудь. Минерва, сразу сообщи, если он что-то расскажет. Мне пора в Ратин.
Аластор поднялся, еще раз посмотрел на Торнтона и отказался от мысли потрепать его по плечу, потом на Минерву - и отказался от мысли поцеловать ее на прощанье. Детям такое видеть не положено.
- Официально вы оба ничего не знаете. Не забывайте.
С этим напутствием он аппарировал в атриум министерства - собирать группу и смотреть карту Ратина.

Он и правда хотел спать. После того, как он рассказал все, что рассказал, когда от него больше ничего не зависело, усталость навалилась на орденца всей тяжестью произошедшего. Гарри безропотно принял зелье из рук профессора, но заснул, наверно, даже раньше, чем оно успело подействовать.

Через какое время глаза открылись как будто сами собой, Торнтон сказать не мог. Сонное зелье еще работало, судя по туману в голове и рези в глазах. Но даже оно не могло заглушить странное и настойчивое ощущение, которое толкнуло бывшего гриффиндорца в бок, заставляя проснуться и осознать, что он должен действовать. Что именно делать, он пока понять не мог, да и не пытался, полностью доверившись течению, плыть против которого все равно бы не смог. Поэтому же безучастно смотрел на свою руку с волшебной палочкой, направленной теперь на женскую фигуру, расположившуюся в кресле в углу комнаты. И с той же безучастностью одно за другим сотворил
- Axelitus. Confringo.

С той же безучастностью, с которой Торнтон направил в бывшего декана первые два заклинания, он следил и за тем, как было отражено первое, и за тем, как ушло в стенку второе. Наверно, если бы перед принятием в Орден Феникса проверяли на меткость, он бы не прошел отбора. Та же самая участь ждала его, если бы проверяли на силу воли. Но проверяли только на то, хороший ли ты человек. Это, наверно, было губительно для Ордена в целом, зато спасло этим вечером профессора Макгонагалл в частности. Или спасло не до конца, потому что Гарри и не думал опускать палочку.
- Relashio. Confri...
Впрочем, защищаться он не думал тоже. Ему не дали команду спасать себя, тому, кто подчинил его, это было ни к чему. Палочка вылетела из руки. Недавний гриффиндорец проводил её еще одним равнодушным взглядом. Второе попавшее в него заклинание заставило рухнуть на пол без движения.