Marauders: Pumpkin juice! |
|
Hic sunt leones - Minerva McGonagall Педсовет - Alice Longbottom Уроки этикета - Remus J. Lupin |
|
|
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marauders: Pumpkin juice! » Страницы прошлого » Requiem
1. Участники:
Алекто Кэрроу и Вальбурга Блэк
2. Дата и место действия:
16 ноября 1969 года, особняк Кэрроу в Лондоне
3. Описание:
Для высокоразвитого ума смерть - очередное приключение. Для так себе ума - это повод послушать о себе доброе слово из комфортного личного ящика. Или не очень доброе...
[AVA]http://se.uploads.ru/rkCT0.jpg[/AVA]Love's the funeral of hearts
And an ode for cruelty
When angels cry blood
On flowers of evil in bloom…
Мадам Блэк хотелось чашечку кофе. Аромат, исходящий потом весь день от её пальцев, чуть ослабляет головокружение и мигренные вспышки в нервах.
А лучше чашечку кофе с ромом.
Любимый напиток дражайшего братца Сигнуса ей тоже по вкусу, как и многое из привычек младшего, хотя тот бы сказал, что в этой ситуации лучше согреют другие напитки. Только сегодня всё наоборот – она бы приказала налить в бокал ром, а на края бокала, натёртые лимоном, сверху посыпать кофе. Ещё немного амаретто, ещё – кубики льда.
Почему на похоронах всегда хочется выпить?
А может всё дело в погоде?
Сегодня просто непроглядный туман. Это ведь слизеринская стихия – дождь, туман и осеннее ненастье. Но такая погода навевает жестокую ностальгию по прошлому, поэтому Вальбурга не любит ни дождь, ни осень, ни, в особенности - похороны.
Но статус...
Статус чистокровной ведьмы обязывает явиться и участвовать. Принести соболезнования наследникам, произнести пару слов у могилы покойных, и в глубине сознания задуматься о вечном, ведь когда на Авалон уходят волшебники твоего поколения, начинаешь волей – не волей прикидывать, сколько тебе самой ещё осталось. Конечно, кто-то доживает и до двухсот лет, но у Вальбурги куда больше шансов свернуть себе шею намного раньше. На охоте, в стремительном полете, или вовсе за шибко длинный язык в общении с бывшими одногруппниками, от дегустации своих экспериментальных зелий или просто в больнице святого Мунго? Но какое же всё невкусное и скучное…
Однако не стоит иронизировать, ведь ещё одна чистокровная семья лишилась своего социального фундамента. Да, дорогие, теперь вся надежда рода Кэрроу в вас обоих, вы теперь главы рода и вам принимать на себя всю ответственность за вековые поколения этой семьи. Амикус, скорее всего, сейчас начнет либо бегать по ведьмам, либо искать себе удачную партию для женитьбы. Всё верно, искать надо, но лучше для замужества – для сестры. И Вальбурга, глядя на её усталую, слегка измученную соболезнованиями улыбку, тоже начинает проникаться к этой молодой ведьме чувством неосознанного понимания.
Выше голову, девочка, то ли еще будет в твоей жизни...
Финальные аккорды траурной музыки завершают грустное событие. В музыке ни слова и тысячи слов – никому не угнаться за ними, а ведь кажется, что можно рассказать словами и музыку, и запахи, и вкус того же кофе с ромом, и шорох шуршащей по камню мантии или горящей бумаги, и скерцо солёных слёз. Но слова надо оживлять, принимая их, вчитываясь, вслушиваясь, всматриваясь. Музыка же приходит сама, не прося впустить. Её можно понимать или не понимать, но в любом случае она затронет что-то внутри. Именно за это – и за недолговечность ей красоты и любят.
А не признаться ли себе, что мы и вовсе любим музыку за то, что она так быстро умирает?
Поминки заканчиваются быстро – никто никогда не задерживается на таком событии, и маги один за другим покидают особняк семьи Кэрроу. Уходят преимущественно аппарацией и через камин, никто не стал заказывать портключи в Министерстве. С детства ненавидя толкотню, мадам Блэк дожидается пока в гостиной не останется никого, кроме неё и наследницы чистой крови. В шорохе своей приталенной траурной мантии Вальбурга подходит к камину, протягивает руку к мраморной чаше с летучим порохом, но в удивленном жесте возвращает её в карман мантии. В чаше пусто, а аппарировать из дома - вульгарно. Поэтому мадам Блэк поворачивается к, вот уже сутки, новой хозяйке дома и говорит.
- Мисс Кэрроу, боюсь, тут уже не осталось летучего пороха.
Отредактировано Walburga Black (2015-04-01 17:24:59)
Какая нелепая смерть для мага!
Алекто стояла над гробами родителей, не веря в происходящее. Она знала, что должна чувствовать скорбь, боль утраты, горечь потери, страх перед будущим, но вместо этого чувствовала лишь злость. Ну если уж они решили покинуть этот бренный мир, неужели нельзя было сделать как-нибудь так, чтобы она не чувствовала себя униженной? Всю жизнь каждое их действие, каждое слово, обращенное к дочери, пириводило к разочарованию в собтвенных силах и целому букету комплексов. И даже смерть оказалась последней их издевкой. Теперь она, верная слуга Темного Лорда, меч в его руке, несущий страх и подчинение, была дочерью чистокрвных магов древнего рода, не сумевших противостоять паре грабителей. Слабаки. Предатели. Люди их круга обязаны умирать или в собственных постелях, или в бою, но никак в пять шагах от своего дома.
Алекто была одной из первых, кто оказался на месте убийства. Аврорат уже хозяйничал, снимая следы и фиксируя всю произошедшую картину, но дочь убитых не осмелились выпроводить за пределы места преступления. Тем более, что вела она себя очень тихо, выдержанно-спокойно, цепким ледяным взглядом выхватывая все мелочи. Никаких истерик, попыток броситься на шею мертвой матери или "разбудить заснувшего" отца. Тонкая, сутулая фигурка в мешковатой черной мантии, только медленно ходила между телами и предполагаемой точкой атаки, разглядывала следы, оценивала, что было украдено, и молчала. Холодный взгляд не выражал никаких эмоций, будто перед ней лежали не люди, подариииившие ей жизнь, а пара бревен. Никто из авроров не знал, сколько смертей уже видела Кэрроу, причем смертей людей куда более достойных. Никто не знал, скольким из этих смертей она сама была причиной.
Они с братом не помирились, хотя, казалось бы, все к тому шло. Амикуса, которого родители однозначно любили больше, их смерть тронула гораздо сильнее. Он старался не подавать виду, но все равно был рассеян, так что практичеки все приготовления к похоронам Алекто пришлось взять на себя. Она не была дома почти 6 лет, и даже домовой эльф слушался ее неохотно, считая хозяином Амикуса, а не его младшую сестру, к которой никогда не относились с должным почтением. Алекто это мало волновало. Ее палочка была приучена к боли, и пары ее разрядов хватило для того, чтобы заставить несчастное существо поменять свои приоритеты. В день похорон, когда порог их дома переступили приглашенные по этому грустному поводу гости, особняк был идеально и строго подготовлен, придраться было не к чему. Ей не нужен был лишний позор еще и в таком...
Несколько часов тянулись, кажется, пару веков. Они с братом стояли рядом, но даже не подали друг другу руки, ни одного поддерживающего жеста, ничего. Оба бледные, хотя обычно этим страдала только младшая, ладони спокойно сцеплены в замок. Оба с должной учтивостью отвечают на слова соболезнований, Алекто протягивает тонкую ладонь, благодаря, глаза - усталые и холодные. Большинству этих людей от ее родителей доставалось больше расположения, чем ей, некоторые действительно огорчены потерей, но даже тех, кто пришел сюда для галочки, интересует один вопрос: "Как такое вообще могло произойти". У Алекто вопрос трансформировался в "Как можно искупить такую позорную смерть". Кровью... Хотя бы кровью убийц. Значит, нужно было опередить аврорат.
За весь этот день Кэрроу не прорила ни единой слезы, злость сушила их. Но тогда, когда эльф протянул ей министерское письмо с первыми результатами аврората, она почувствовала, как сжимается горло. Алекто сунула бумагу в руки брату.
- Займись этим... Пожалуйста. Я провожу гостей. Я... Не хочу туда ехать, не могу.
И, кажется, впервые брат послушался. Алекто услышала хлопок аппарации из соседней комнаты. Заканчивать прием ей следовало одной, пока брат должен был давать свидетельские показания в аврорате. Алекто подняла выше голову - любое испытание нужно выдерживать с честью.
Траурные одежды и соответсвующие случаю лица убывали. Алекто потихоньку начинала соловеть, мысли ее были уже далеко, прощения смазывались. Она, хоть и не подавала виду, радовалась, что гости убывают. Последней была бы ее аппарация - прочьиз этого дома, к себе, в крохотную квартиру, в свой мир, которому предстояло пережить существенные извинения. Слова леди Блэк выдернули ее из пучины мыслей.
- О, как неудобно... Простите, миледи, мы сейчас решим этот вопрос, - она вежливо улыбнулась, обернулась, шикнув эльфу сейчас же вновь наполнить чашу.
- Могу я предложить вам кофе, пока решается транспортный вопрос? Здесь все с ног на голову, каюсь, я еще не приняла хозяйство... Да и вряд ли приму, - добавила она последнюю фразу чуть тише, жестом приглашая Вальбургу в столовую и самолично ставя перед ней чашку ароматного напитка.
К этой леди она исптывала особое почтение. Вальбурга Блэк была столпом аристократического общества, его идеальным эталоном. Именно ее всегда ставили в пример.
- Я рада вас видеть, леди Блэк, хотя и повод для нашего общения такой грустный. Родители всегда отзывались о вас с большой теплотой, и я благодарна, что вы сегодня разделили с нами это... Это.
Язык так и не повернулся назвать происходящее горем. Боль, которую чувствовала Алекто, была совсем иноо плана, и она не была уверена, что ей стоит об этом говорить мадам Блэк.
[AVA]http://se.uploads.ru/rkCT0.jpg[/AVA]
Вальбурга Блэк всегда удивлялась тому, какие разные по характерам дети получились у семьи Кэрроу, хотя с первого взгляда казалось, что судьба ни в чём не обделила их, подарив и сына, и дочь. Амикус, старший сын, на памяти миссис Блэк всегда был немного залюбленным, заласканным, хотя это никак не сказывалось на его поведении и манере держаться. Собственно, на это была понятная каждой матери чувственно-логичная причина – первенец, мальчик, наследник, будущая опора семьи. На него ворчишь – но больше для порядка, а потом и вовсе, в каком-то одной тебе понятном порыве, укладываешь его рядом с собой, когда ему приснится кошмар, укутываешь его озябшие ступни в пуховое одеяло и поешь колыбельные. Ему прощаешь мелкие шалости в библиотеке, где хранятся фолианты, по стоимости приравненные к цене всего поместья, первую бутылку вина в погребе, первый найденный фамильный тайник, умело спрятанный на настенными панелями дубовых буазери.
Потому что всё это когда-нибудь станет его.
И в этот ненастный день он, может быть, и сам поймет, что губит не Любовь - губит Нелюбовь.
Алекто... Мадам Блэк никогда не поверит, что дочери миссис и мистера Кэрроу доставалось мало положенного её статусу внимания, но, наверное, того самого внимания, которого бы хотела сама девушка, она не помнит. И именно это её стержень, это её сила, это поддерживает и позволяет не упасть в день похорон, когда кажется, что еще чуть-чуть и Амикус последует вслед за родителями.
С момента их последней встречи Алекто превратилась в интересную молодую волшебницу, в чьи глазах таилось… нечто? Нечто, которое миссис Блэк уже видела во взгляде кое-кого другого, и словно говорящее о таинстве и исключительности своих знаний.
Чтож, храни этот взгляд, девочка, ведь он так притягивает мужчин. Хотя я ни на тон не покраснею, предположив, что ты в свои года уже знаешь какое это оружие…
Звучат извинения и тут же - предложение; миссис Блэк благосклонно встречает и первое, и второе...
- Охотно.
...и следует на молодой хозяйкой в столовую.
- Отчего же не примете? Чем вы намерены заняться в новом для вас статусе хозяйки? Если имеют место быть проблемы с эльфами - напомните им об узах родовой собственности. Обычно это действует на этих несчастных весьма отрезвляюще.
Ароматный напиток заставляет закрыть глаза и блаженно вдохнуть этот прекрасный в своей стабильности запах. Мадам Блэк считает себя англичанкой во всём – в шуршащих дождях и альбионных туманах, серебряных кофейниках и длинных мундштуках, в надменной серьёзности и бездушном фамильном эгоизме. А также в непробиваемой привычке пить чай только дома и только в пять часов, в гостях же – предпочитать кофе.
- Я скорблю о ваших родителях, мисс Кэрроу. Мне жаль, что именно этот трагический случай стал поводом для визита в ваш замечательный дом. Увы, прежним он уже не будет, судьба нам подчас не предоставляет никаких альтернатив... Но будет другим, не так ли? Со временем, конечно же… когда наследник рода действенно войдет в права и освободится от боли.
Отредактировано Walburga Black (2015-04-07 18:46:26)
Рыжая ведьма не торопилась отвечать на вопрос гостьи. Почему не принимать хозяйство, почему статус ее совершенно не интересовал - все это, конечно, имело значение в их чрезвычайно узком мире магической аристократии, но Алекто, пусть и воспитанная по всем обязательным канонам, к этой аристократии относилась далеко не в полной мере. Леди ее круга никогда не позволили бы того, что позволяла себе Алекто, обретя Метку. Для того, чтобы быть Пожирателем, женщине нужно было быть безумной, а безумство, даже заключенное в строгие рамки самоконтроля, не располагает к изобилию светских тонкостей.
Никогда нога аристократки не переступила бы порога квартиры в маггловском районе, да и вообще, магическая аристократия не восприняла бы отделения из своих кругов, не могла бы помыслить, чтобы девушка едва выпустившись из Хогвартса бежала бы из отчего дома. Младшая Кэрроу наплевала на эту часть традиций - ее они не волновали. Она вращалась в высоких, если не высших кругах, но в этих кругах жила по своим правилам, которые далеко не всем были по вкусу. И это нужно было учитывать.
- Просто Алекто, пожалуйста, - попросила она, ощущая необходимость уменьшить холодную дистанцию и поговорить с разумным человеком в доверительном тоне, - Я покину дом по возможности быстро, и преобразовывать его после потрясений предстоит брату, не мне. Все здесь станет другим, конечно. Родители были... Весьма верны нашим родовым традициям, но не думаю, что я могу и хочу продолжать их путь. Моя дорога уже много лет идет отдельно, мне нечего здесь искать и незачем на что-то надеяться...
Алекто пригубила напитка и осторожно поставила тонкую чашку на блюдце. Здесь, в этих стенах, она разбила немало ее товарок, на каждом углу ждало воспоминание о какой-нибудь неудаче. Время ее детства давно прошло, но страхи уходят медленно. Тощие плечи поежились - не от внезапного холодного сквозняка, а от ощущения, что после смерти родителей этот дом может стать еще агрессивнее к ней.
- Я привыкла к одиночеству и привыкла, что на семейное плечо опереться удается куда реже, чем на... Дружеское. Теперь то же предстоит познать и Амикусу. Надеюсь, он справится с этим достойно. Нам нужно и жить, и умирать достойно.
Атмосфера похорон не дает утихнуть мыслям о смерти. Алекто видела рядом с парой родительских гробов тени людей, уже погибших от ее руки, а в неясной холодной мороси дождя - тех, кому еще предстоит пасть. Первыми в ряду - три неясные тени убийц. Звук забиваемых в крышки гроба гвоздей, как метроном, отстукивал удары сердца, с каждой секундой приближавших ее жажду мщения. Это ее война, конкретно это - ее кровный долг. Не может первая женщина среди Пожирателей не справиться с такой простой задачей. Хотя, и в то, что родители первой женщины среди Пожирателей могут так нелепо погибнуть, тоже никто не верил...
Кэрроу подняла зеленые глаза - болезненно яркие, чуждые царящей давящей атмосфере.
- Леди Блэк, вы же знаете, идеальной леди мне не быть, не тот характер, не те приоритеты. Но сейчас речь не обо мне, а о чести всего рода. Можно ли... Стыдиться смерти? Как такое вообще могло случиться с чистокровными магами, это же немыслимо...
Она помолчала, подбирая слова.
- Амикус не чувствует этого, а я чувствую в смерти родителей тень на весь наш дом. Такого не могло случиться. Не с Кэрроу, не с людьми их круга.
Отредактировано Alecto Carrow (2015-04-15 15:22:19)
[AVA]http://se.uploads.ru/rkCT0.jpg[/AVA]
- Просто Алекто. - соглашается ведьма, про себя убеждаясь, что тут наверняка всё "совершенно не просто", и, на удивление, последующие слова рыжеволосой собеседницы только подтверждают это. - Да, родители ваши были ярчайшим примером достойной древней семьи. Отчего же они вас не помолвили?
О да, во взглядах скорбящей толпы – особенно, у женской половины, - так и читался этот беспокойный вопрос. Еще чуть-чуть и поползут сплетни, ведь на туманном Альбионе общеприемлимо: девушка из хорошей семьи не должна болтаться, как поплавок в проруби – то к одной стороне прибиваться, то к другой плыть.
Не по статусу это.
Не по крови.
Но тем не менее, мадам Блэк может это понять, ибо игры в репутацию всегда были её любимой забавой молодости. Происхождение позволяло много, но во многом и отказывало. Тоже самое с репутацией, она, будто проекция её жизни, то одним боком поворачивалась к обществу, то другим. Иногда её, мерзавку, следовало чинно блюсти, иногда можно было просто словом, взглядом подавать эфемерную надежду, но действиями пресекать все попытки неразумного воздыхателя, не понимающего на какие высоты позарилась его слабая личность, а иногда… Иногда на руку были прилюдные неприятия обязательств и дерзкие провокации. Это в нужные моменты придавало миссис Блэк яркий оттенок характерности и собственной воли. Но, как и любое лакомство, это вкушалось совсем понемногу и только в нужные, удобные моменты.
Считать ли похороны таким? Отнюдь…
Вальбурга делает глоток, и на мгновение ей сознание отдается терпкому вкусу напитка.
- Как же ваше одиночество разрешило вам завести друзей? – отзывается волшебница, интонацией высказывая еще более сильные сомнения, нежели фразой.
Есть ли у типичных слизеринцев друзья?
Сложный вопрос и неоднозначный ответ. Для того, чтобы завести друзей надо показывать свои чувства, а у них они скрыты маской туманной иронии, отчужденности, иногда снисхождения, а чаще всего – снобизма. Браки, и те предопределены, с "друзьями" же какое-либо определение всегда было шатким. Так зачем же тратить силы?
Фразу про не-идеальную леди заставляет мадам Блэк сделать глоток, задержав небольшую паузу и спрятав улыбку в чашке.
- Моя старшая племянница говорит точно также. Но она пока не умеет видеть сквозь штампы. То искусство и вовсе не всем подвластно… – поставив чашку на стол, начинает Вальбурга. – … и думаю, не стоит слишком категорично недооценивать родственное плечо, ведь каким бы ни был друг - это чужой человек. Всегда чужой.
После чего ведьма иронично беззлобно щурится, сама она давно потеряла веру в какую-либо альтернативу приоритетам и прекрасно сочетала в себе и безумие, и светские тонкости.
- И какие же у вас приоритеты, Алекто? Не жажда ли возмездия в их числе?
Отредактировано Walburga Black (2015-05-07 20:56:03)
- Да, родители ваши были ярчайшим примером достойной древней семьи. Отчего же они вас не помолвили?
Кэрроу подняла глаза на собеседницу - вопрос застал ее врасплох. Действительно, почему? По всем правилам - должны были, но Алекто так и не поставили перед фактом, что "вот этот человек через пару лет станет твоим мужем". До окончания школы она подчинялась им, до того момента, как хлебнула пьянящего воздуха свободы и решила, что семья-семьей, а личные цели ее интересуют больше. Так почему же? Мать каждый день требовала выпрямиться, ходить грациознее, съесть вторую булочку, научиться улыбаться - все это с комментарием "А то мы никогда не выдадим тебя замуж". Но неужели подразумевалось, что будущего мужа ей предстоит... Добиваться? Искать самой? Почему этот вопрос, как во всех аристократических семьях, не решили загодя, когда она еще была послушной девочкой?
- Я... Я не знаю. Мать всегда хотела замужества для меня, весь ее вклад в меня был направлен именно на это. Возможно, в школе она считала, что еще слишком рано... А потом - и года не прошло, как я покинула эти стены. А может, и партии не нашлось.
Или не удалось найти никого согласного, - добавила она про себя, думая, что при всех своих плюсах старшие Кэрроу никогда не могли рассказать о собственной дочери с должным восторгом, чтобы хоть кто-то ей заинтересовался. Об Амикусе - легко, он был их звездой, а об Алекто говорили что-то в духе "а это наша младшая". На этом ее добродетели заканчивались. Могли бы хоть соврать, что она крестиком вышивает...
Весь разговор приводил Вальбургу в удивление, это было очевидно. Что ж, она была неофициальным (а может, и официальным) стержнем их аристократического общества, возможно, ей стоило знать, что именно входит теперь в это общество как старшее поколение Кэрроу. Алекто улыбнулась - пусть не друзья, но соратники, и в них она была уверена на сотню процентов.
- У нас оказались общие идеи. У нас оказалось общее желание делать мир лучше. Общая... работа очень сближает, - рассказывать подробности работы было опрометчиво, да и разве можно было назвать Дело работой? Это что-то большее, что-то значительное, что-то, от чего нельзя отвернуться. Дело было жизнью.
- Спросите у Амикуса, сколько он обо мне знает, кто я такая, кем я являюсь - и он ничего вам не ответит. Зато мои... Друзья полностью владеют и информацией, и душой, и всем, что меня волнует. Им я доверяю, а ему... Даже кровь не добавляет доверия к человеку, смотревшему сквозь тебя столько лет.
Рыжая ведьма поправила чашку на блюдце, выстраивая строго параллельно ложечку, а потом всю конструкцию - линии узора на скатерти.
- Жажда возмездия - не мой грех. Я не ищу мести и смерти для тех, кто нанес такой удар по нашей семье. Но мне не чуждо чувство сохранения чести настоящего чистокровного мага, чувство сохранения идеальности нашей репутации. Пусть я сама не во всем подхожу под наши неписанные рамки... Такая смерть - не для лорда и леди. Этот удар - оскорбление, а оскорбление такой силы смывается кровью. Без лишних эмоций.
Их взгляды встретились, две пары зеленых, ясных глаз сильных женщин, знающих, что они хотят в этой жизни и как этого получить. Алекто выпрямилась, чувствуя себя также, как обычно чувствовала на поле боя - уверенной и знающей. Сейчас, принимая решение об убийстве и спокойно говоря о нем, она была леди больше, чем во время официально-высокопарных слов несколько часов назад. Потому что леди - это не хрупкость и слабость. Это умение быть хрупкой тогда, когда это нужно, и при этом не теряя стального характера.
- Или я не права, мадам?
Отредактировано Alecto Carrow (2015-05-12 15:23:53)
[AVA]http://se.uploads.ru/rkCT0.jpg[/AVA]С партиями, и правда, было очень печально, и сверстницы Вальбурги вовсю искали будущих зятьёв и невесток, как в новых чистокровных отпрысках, так и в дальних родственниках на континенте. Ибо уж лучше дальний родственник, чем кто-то не из чистокровного сообщества! Если жених и невеста испытывали симпатию друг к другу – это не иначе, как удача. Большинство родители старались учитывать чувства детей, но это никогда не являлось главной предпосылкой брака, ведь идти на поводу у чувств - не принято. Как там говорила её бабушка, достопочтенная леди Виолетта Булдстроуд? “Любовь следует оставить маглянкам”?
Сколько Вальбурга себя помнила, браки между двоюродными были хоть и нежелательными, но и не являлись абсолютным табу. Уж лучше кузен, чем упаси бог кто-то не твоего круга. Но когда надо было найти вежливый предлог для отказа кузену, то чтобы не обидеть родню, охотно пользовались отговоркой - “Брак между двоюродными - глухонемые дети”. Но, с благословением Морганы, дети Вальбурги, ни первый, ни второй, этим недугом не страдали, видимо, по большей части из-за того, что их родство с Орионом не было сильно близким – всё же троюродные.
В современной же ситуации кому-то везло, кому-то не очень, но вся эта гонка помолвок всё вообще напоминала какое-то негласное соревнование во имя своего будущего.
О будущем же умные люди думают в настоящем. Сириусу менее чем через месяц исполнялось десять лет, Регулусу - и того меньше, но еще чуть-чуть, и они оба уже вполне войдут в помолвочный возраст и надо будет подыскивать им невест.
А невест нет…
И Алекто, видимо, себя в новых статусах, - супруги и матери, - вообще не представляла.
- Жаль, но надеюсь, у вас всё еще впереди. – только и сказала Вальбурга, улыбнувшись несколько обнадеживающе. – Да, вы, безусловно правы, Алекто - честь и достоинство превыше всего. Они красят наше естество лучше косметических чар.
Мадам Блэк никогда не читала нотации не-родственникам, а именно не-Блэкам, предпочитая думать, что у тех есть на подобные речи свои благодетели. Или соратники. Или советчики. Или друзья – кому как удобней. Но что-то подсказывало, что о соратниках ни ей, ни самой Алекто говорить не следует. Ведь по-настоящему убежденный в чем-то человек не выпячивает своих убеждений в надежде получить какую-то оценку от собеседника. А все остальные, не более, чем жертвы моды. По виду, моде мисс Кэрроу не была подвержена, поэтому мадам Блэк уклончиво спрашивает.
- Ваши друзья тоже ратуют за честь и права чистокровных волшебников, не так ли? В таком случае, это очень полезное знакомство, даже если связано с работой... Современные ведьмы работают, что за насмешливая тенденция времени?
С кофе почти покончено, но намеки и догадки только начались, и если бы перед дамами сейчас стояли часы, отмеряющие интересные минуты беседы зачарованным песком, то сейчас бы он посыпался быстрее.
- Какого характера ваша служба, позвольте поинтересоваться.
Отредактировано Walburga Black (2015-05-12 16:40:25)
Its my life
And its now or never
cause I aint gonna live forever
I just want to live while Im alive
Кэрроу лишь вежливо кивнула в ответ на пожелания о будущем замужестве - замужество ее совершенно не интересовало, как и косметические чары. Алекто оказалась так себе девочкой, игнорирующей все изначально важные женские ценности, зато откровенно увлеченной тем, что принято считать ценностями мужскими.
- О да. Они весьма увлечены этой идеей, чистокровность ставится во главу угла, хотя и не является единственным важным требованием. В наших кругах ценится не только кровь, но и умения, и возможности... И увлеченность... Работой.
Рыжая движением руки предложила еще кофе, изящный кофейник поднялся в воздух, добавляя терпкого напитка.
- Хотя я не могу назвать это работой. Нет, не такая, как в Министерстве, или в Мунго, или что там принято считать полноценной службой. В рамках нашей организации мы, скорее, ведем... Просветительскую деятельность. Наши действия направлены на сохранение и превознесение теряющегося магического колорита, сути нашего общества, разбавляемой не сколько самим фактом существования грязнокровок, сколько пагубным их привнесением чуждого уклада жизни в наше великое, традиционное общество.
Одна ложечка, две, три, четыре... Механически помешивая приторно сладкий, как она любит, напиток, Алекто внимательно смотрела на мадам Блэк. О существовании Пожирателей Смерти знали достаточно многие, чтобы не говорить об этом в открытую. Причастность к организации была тем самым, о чем между собой знали, но никогда не озвучивали, и Кэрроу была уверена, что Вальбурга Блэк наверняка стояла у самых истоков этой Организации, была одной из тех, кто помог сформироваться принципам Дела. В конце концов, она была в одном выпуске с доброй частью старого состава, самых первых из Ближнего круга, а клубок змей Слизерина всегда был сплетен слишком тесно, чтобы такое событие прошло незамеченным.
Но Алекто никогда не видела леди Блэк в Ставке. Почему же предплечье этой достойнейшей женщины не украшала Метка? Почему первой женщиной, добившейся этого знака отличия, стала она, младшая Кэрроу? Подобный вопрос мог быть расценен как невежливый, или даже вульгарный, а факт демонстрации Метки мог быть воспринят как хвастовство. Положа руку на сердце - примерно так рыжая к факту обладания Меткой и относилась. Уж этим-то действительно стоило гордиться...
- Я думаю, - начала она осторожно, - Что вы знаете, к какой организации мне посчастливилось примкнуть. И, возможно, этот факт подскажет, почему моя причастность к ней значит куда больше всех остальных сфер моей жизни.
Отредактировано Alecto Carrow (2015-05-12 16:09:39)
[AVA]http://se.uploads.ru/rkCT0.jpg[/AVA]
Едва заметный кивок рыжеволосой собеседницы – да-да, так кивают дети, готовы быстренько со всем согласиться, лишь бы не провоцировать родительский гнев. Лишь бы от них отстали. Что ж, раз надо - так надо... Вальбурга перестает спрашивать о том, что её, собственно, не сильно и касается, поскольку нет никакого желания услышать в ответ то, что не понравится собственному утонченному слуху. Сплетни же распространять она бы никогда не стала.
- Мне приятно видеть среди моих добрых знакомых столь увлеченную натуру. Конечно же, я догадываюсь, о каком организации вы говорите.
Добавить кофе как символ предложения о продолжении беседы? Собственно, почему бы и нет?
- Вам за неё не платят, за эту работу. - утвердительно добавляет мадам Блэк.
Среди волшебников её круга сия служба была и вовсе на добровольных началах, всё они ратовали на Идею, за Будущее. И все получали куда больше, по их мнению, чем золотые галлеоны. “Всё” – как было сказано ей когда-то одним из сторонников Лорда Волдеморта.
И всё же интересно, если выдать каждому члену Организации по зеркальцу Еиналеж, увидит ли каждый становление новой Эпохи, зарю гласно желанного Возрождения? Или же их мечты так и останутся на уровне статуса, богатства, власти и, возможно, супруги помоложе и по родовитей, а смена режима нужна лишь, чтобы это всё приумножить? Были ли в Организации те, был предан её бывшему одногрупнику окончательно и бесповоротно, всецело отдавая себя до капли его великому делу?
- Деятельность Организации имеет благородную идею. Да и всегда имела, поверьте мне. Однако я бы с удовольствием узнала и о современных методах воздействия, они давно не были мне доступны.
Что ни не говорил её старый друг в приватных беседах, в письмах, какие бы чудеса не выполнял своей тисовой палочкой, взгляд изнутри Организации, а не с её иерархического пьедестала, был куда более интересней для мадам Блэк. Важно ей было понять или, может даже, сравнить с прошлым, как и насколько на деле изменилась Великая Идеи превосходства чистокровных волшебников. Или во что она трансформировалась, когда цели стали более ясными, а методы - более доступными.
Вот и чистокровных ведьм начинают подключать в этой просветительской деятельности. Браво, мой друг! Ещё немного, и через матерей тебе станут доступны неокрепшие умы их чистокровных наследников. Если, конечно, станут.
- Я рада буду помочь вам в чём-либо, если ваши друзья когда-нибудь, вдруг и по какой-либо причине не смогут оказать вам содействие. - заговорщицки добавила Вальбурга, щуря свои длинные зеленые глаза. - Разные же бывают ситуации... о некоторых вообще лучше помалкивать.
Жидким золотом догорает огонь в кухонном камине, подсвечивая хрустальный ноябрьский воздух, и с воем задувает в оконные щели пронизывающий до костей ветер. Предзимний холод и ощущение мерцающих кружевных снежинок, режущих белую кожу все сильнее и отчетливей указывают Вальбурге на острое одиночество её собеседницы.
Вы здесь » Marauders: Pumpkin juice! » Страницы прошлого » Requiem
