Marauders: Pumpkin juice! |
|
Hic sunt leones - Minerva McGonagall Педсовет - Alice Longbottom Уроки этикета - Remus J. Lupin |
|
|
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Marauders: Pumpkin juice! » Страницы прошлого » Какой-нибудь друг неизбежен везде
1. Участники: Lord Voldemort, Alastor Moody.
2. Дата и место действия: 31.10.1942, библиотека Хогвартса.
3. Описание: когда профессор Вилкост поручала двум неглупым ученикам общее задание, она полагалась на то, что совместный труд способен сплотить и закалить людей. Но вряд ли понимала, какому количеству людей придется потом сплотиться и закалиться в результате того, что Муди и Риддл однажды неудачно зашли в библиотеку.
Прочее: ставки на количество страниц принимает С. Снейп.
Риддл считал Галатею Вилкост преподавателем весьма средних способностей. С одной стороны, уроки Защиты от Темных Искусств были довольно содержательны. С другой - несли в себе исключительно теоретическую информацию. Профессор хранила в памяти и умела оперировать огррмными объемами почерпнутых из книг сведений, но, похоже, в жизни ей не удавалось столкнуться с применением собственного предмета. Или удавалось - но настолько давно, что эти события должны были давно стереться из её памяти. Кроме того, женщина, похоже, совершенно не понимала, зачем преподавателю ЗоТИ иметь понимание самих Искусств. Создавалось впечатление, что единственное, что профессор знала об этой области магии - это то, что она смертельно опасна в любом своем проявлении. На одном из последних занятий, когда речь зашла об артефактах, Мальсибер вызвал едва ли не истерику преподавателя тем, что предложил предоставить для исследований на уроках фамильное зеркало, которое имело славу проклятого предмета. И даже уверения в том, что зеркало еще не убило ни одного из своих владельцев, а лишь сводило некоторых из них с ума, только усилили поток причитаний профессора Вилкост, что немало веселило самого чистокровного пятикурсника.
Вот и теперь задание, которое выдала профессор, предварительно разделив студентов на группы и заботясь о том, чтобы каждая из них состояла из представителей разных факультетов, носило исключительно теоретический характер. Эссе на двадцать дюймов с использованием не менее пятнадцати источников. Печально, что и говорить. Хотя работа в библиотеке не пугала слизеринского старосту, но это было уже восьмое аналогичное задание с начала учебного года. Ни на какие другие у преподавателя фантазии, видимо, не хватало.
Как бы то ни было, работа должна была быть выполнена. И даже то, что выполнять её придется на пару с гриффиндорцем, не слишком беспокоило Тома. Да и вообще мало что беспокоило, в последнее время он пребывал в прекрасном расположении духа, как и всегда, когда события шли в четком соответствии с его планами, по написанной им партитуре. Сейчас, например,к музыке Хогвартса присоединился явственный голос страха перед неизвестным, который скоро должен стать уже паническим ужасом, связанным с именем Наследника. За этим было интересно наблюдать. И чем пустыннее были на выходных Большой зал, квиддичное поле, библиотека - тем большей силой и энтузиазмом это наполняло самого Риддла. Чем больше страха было в глазах окружающих, тем больше это его вдохновляло.
Вот и сейчас библиотека была практически пустой. И Том почти удивился, когда увидел, что Аластор Муди, тот самый гриффиндорец, с которым он должен был работать над заданием, уже сидит за столом, набрав увесистую стопку книг.
- Похвальное рвение, - слизеринец подошел к однокурснику и, придвинув стул от соседнего стола, сел напротив. - Как успехи? Удалось узнать что-нибудь новое про обаятельных сотрудников охраны Азкабана?
Он критически осмотрел выбранные книги, отмечая, что ничего, кроме стандартной литературы на столе нет. Вытащил перо, чернильницу и пергамент, а затем и свой пропуск в Запретную секцию, подписанный лично деканом факультета.
- Думаешь, сможем написать действительно качественное исследование, используя только книги по Защите и игнорируя литературу по Темным Искусствам?
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:14:22)
Необходимость писать очередное эссе на двадцать дюймов вызывала у Аластора приступы стоицизма вперемешку с приступами негодования. В этом году в школе происходила какая-то чертовщина. Сначала Аластор не стал старостой курса, хотя природа этого явления вряд ли была загадочной и экзистенциальной. Этим упадок Хогвартса не ограничивался. Первокурсники жаловались, что слышат какие-то странные звуки (они жаловались на это каждый год, пока не привыкали к портретам, привидениям и движущимся лестницам). Но на фоне того, что на стенах начинали появляться безвкусно красные надписи с нелепыми угрозами, даже эти жалобы обрели зловещий контекст. В школе стало беспокойно. Мертл с Рейвенкло стала еще плаксивее. Преподаватель прорицаний то и дело жаловалась, что ученики дергаются и бьют хрустальные шары. Даже квиддич стало скучно смотреть.
Аластор не разделял всеобщей склонности к унынию и панике, но предполагал, что руководство школы могло бы сделать что-то более осмысленное, чем игнорировать этот неумелый террор, объясняя его нелепыми шутками. Какая, в конце концов, разница, сколь серьезны намерения злоумышленника, если люди пугаются на самом деле?
Но ничего осмысленного сказано и сделано не было. И хотя действия профессора Вилкост не имели прямого отношения к данной ситуации, они имели отношение к бессмысленности. Писать очередное эссе на двадцать дюймов про дементоров, имея при этом лишь почерпнутые из книг представления о том, как надо вызывать Патронуса, - вот лучшее, что им предлагалось. Аластор так и представлял себе, как сдает в конце года экзамены, его просят проиллюстрировать свои великолепные теоретические знания чем-то более существенным, а он предъявляет только охапку двадцатидюймовых свитков, поскольку это единственная практика, которой студенты себя изнуряли в течение года. Естественно, его тут же зачисляют в аврорат за выдающиеся заслуги.
В сравнении с этим тот факт, что ему предстояло готовить эссе в паре со слизеринцем, был мелочью. В конце концов, досталась же кому-то в пару и Мертл. А Слизерин в свое время заканчивали и члены семейства Муди, было дело. Нельзя быть таким предвзятым, в конце концов.
Это он и сказал себе, когда в библиотеке образовался Том Риддл и немедленно захотел поговорить о домашнем задании. И даже гордо предъявил разрешение пользоваться Запретной секцией. Аластор фыркнул. Его собственное разрешение, гораздо более помятое, валялось на дне сумки.
- Вот какими представлениями об обаянии ты руководствуешься. А я-то недоумевал.
Он огляделся, убедился, что никто больше не стремится составить им компанию, и постучал палочкой по стопке книг, медленно сменивших от этого свой облик. Выносить столько книг из Запретной секции, может, и не самый разумный поступок, но уж открыто ими пользоваться на глазах всех любопытствующих было бы совсем глупо. Маленькая невинная иллюзия, позволяющая спокойно заниматься в уютном общем зале, без постоянного надзора библиотекаря.
Аластор снова постучал по книгам, и их обложки снова стали очень, очень безобидными.
- Думаешь, сможем написать действительно качественное исследование, делая преждевременные выводы?
Он не любил, когда его считали идиотом. Даже если делал это человек, на чье мнение Аластору было по большому счету наплевать.
Ну... по большому-то да. Но Том Риддл, удивительно благообразный, успевающий и во всех отношениях приятный, чем-то безмерно Аластора раздражал. Рационализировать это раздражение не получалось, разве что приписать все пошлой зависти. Ну уж нет. Он решил, что лучше всего перейти к делу.
- Эти я уже просмотрел, ничего интересного тут нет. Не принесешь ли мне... нам, - Аластор вежливо улыбнулся, - что-нибудь более содержательное?
Говорить, что вынес из Запретной секции все, что ему позволили взять, он не стал. Как выяснилось, даже подписанное профессором Дамблдором разрешение не дает возможности ознакомиться с абсолютно всеми книгами.
Отредактировано Alastor Moody (2014-08-03 00:27:38)
Том рассмеялся, увидев, как книги приобрели первоначальный вид, а затем вернули себе маскировку.
- Да, точно, помню кто-то говорил мне, что нельзя судить книгу по обложке.
Кажется, это был Слагхорн, решивший (или это решил кто-то за него) прочитать подопечным слизеринцам очередную лекцию на тему того, что чистота крови и разветвленность генеалогического древа - далеко не первостепенный фактор, определяющий человека. Директор Диппет, наверно, был в восторге от того воспитательного эффекта, которого достигали эти профилактические беседы. В конце концов, факультет, состоявший почти полностью из аристократов, так быстро принял "как равного" сироту из маггловского приюта.
Заслуга милейшего декана, без всякого сомнения.
- Да, да, отличный ход. Только зачем? Боишься, кто-то узнает, что ты интересуешься такой литературой?
Он наугад взял пару книг из тех, что лежали на столе и пролистал их. Все те же труды по Защите. И еще трактат, посвященный Темным существам, который, казалось, был написан если не родственником профессора Вилкост, то кем-то очень близким ей по духу - автор явно видел дементоров только на картинках.
- Это действительно литература из Запретной секции? Кому пришло в голову поместить её туда?
И кому пришло в голову взять их оттуда, когда там такое разнообразие?
- Почему бы и нет, принесу, конечно.
Риддл демонстративно положил свой пропуск сверху на лежащие на столе книги и направился к отгоженным решеткой стеллажам. Услышав шаги, навстречу пятикурснику вышла библиотекарь, но суровое выражение её лица сменила благодушная улыбка, стоило ей узнать слизеринского старосту.
- Добрый день, мадам Ноббс. Как ваше здоровье? Удалось подобрать хорошие удобрения для ваших фиалок?
Он терпеливо слушал, как немолодая ведьма распинается об излюбленных растениях, занявших все подоконники не только её комнат, но и библиотеки, о том, как чувствительны они к переменам погоды, и что рекомендованные преподавателем гербологии составы совсем не спасают от паразитов. И не упустил момент, когда она прервалась, чтобы перевести дыхание и поправить волосы.
- Я могу пройти в секцию, мадам Ноббс?
Вообще-то он должен был предъявить разрешение, а она - тщательно изучить подпись, поинтересоваться, какие именно книги ему необходимы и занести в специальный список каждое из названий. И на какие-то мгновения на её лице действительно отразились сомнения, и, возможно, она даже собиралась процитировать правила пользования библиотекой, но понимание того, что уж кто, а Том Риддл никогда не сделал бы ничего, что нарушало бы эти или какие-нибудь другие законы, быстро победило. Заверив слизеринца, что он может не торопиться и выбирать все, что ему необходимо для учебы, женщина открыла замок.
Он вернулся через несколько минут и положил на стол, за которым сидел гриффиндорец, четыре внушительных фолианта.
- Здесь должно быть достаточно информации. Может, даже больше, чем профессор Вилкост хотела бы увидеть в эссе пятикурсников.
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:14:46)
Риддл посмеялся маскировке. Аластор фыркнул тоже.
- Когда такое сокровище разложено на столе, мадам Ноббс стоит над душой. Ее общество не дает мне сосредоточиться, говоря куртуазно.
О том, что он интересуется такой литературой, библиотекарь знала прекрасно. Ею интересовались все, кто по окончании школы видел себя в рядах аврората или хит-визардов. Просто кто-то интересовался скромно, а кто-то, как Аластор, настойчиво. Возможно, именно поэтому ему и достался столь ограниченный набор книг: а нечего совать свой длинный нос, куда не велели. Запретная секция должна быть Запретной секцией, ведь это же Запретная секция. Вечная логика бессмысленных запретов.
Риддл пролистал книги с некоторым пренебрежением. Аластор пожал плечами. Он добыл, что смог, а эссе для Вилкост вряд ли стоило вооруженного захвата библиотеки.
- Тому, кто до смерти боится что-то лишнее узнать, - буркнул он.
В книгах не было даже ни одного сомнительного заклинания. И ничего о дементорах, помимо общих сведений. Что они лишают человека души, понимал каждый идиот. Но каков механизм? С какого момента процесс становится необратим? Можно ли чисто теоретически отнять у дементора чужую душу, исходя из того, что она бессмертна и неделима, а потому ее не может повредить поцелуй? Как много душ может собрать один дементор? Почему, если дементоры питаются радостными воспоминаниями, квинтэссенция таких воспоминаний в виде Патронуса отпугивает их? Казалось бы, они должны воспринимать его как лучший в мире десерт...
Риддл жестом фокусника выложил свое разрешение поверх книг и удалился по направлению к Запретной секции. Аластор, не оборачиваясь, слушал, как он воркует с мадам Ноббс, расспрашивая ее о фиалках. Это было хорошим уроком на тему того, как следовало обращаться с людьми, чтобы получать нужное. С другой стороны, необходимость умасливать библиотекаря ради того, чтобы она, черт побери, выполняла свои обязанности, казалась ему оскорбительной. И тем не менее, Риддл победил. Его допустили к заветным книгам без пропуска. Аластор поджал губы, углубился в чтение и поднял глаза, только когда на столе перед ним появились еще четыре увесистых книги. Он немедленно подгреб одну из них.
- Не стал бы я ориентироваться на чувство меры профессора Вилкост.
И хотя было бы достаточно многословного развития мысли "Дементоры - вот ужас-то!", чтобы задание засчитали как выполненное, Аластор предпочел бы перевыполнить план по этому предмету, как и по ряду других. Но с зельеварением и трансфигурацией проблем у него не было - там преподаватели хотя бы понимали, что студентам этими знаниями потом пользоваться. Профессор Вилкост же, судя по всему, предпочла бы считать, что с Темными искусствами никогда не сталкиваются те, кто хорошо себя вел на занятиях.
- О!.. - успел сказать Аластор, увидев наконец раздел, где про дементоров, судя по размеру и начертанию шрифта, должно было быть написано достаточно много.
- Позвольте, мистер Муди, - сказала мадам Ноббс, внезапно возникшая у стола.
Книга вывернулась из-под его рук и оказалась у библиотекаря, которая глянула на ее обложку, потом скользнула взглядом по остальным фолиантам, и наконец ее глаза обратились к слизеринцу непосредственно.
- Мистер Риддл! Эти книги не напрасно размещаются в разделе, доступном только для преподавателей! Я думала, вам это понятно.
Глава о дементорах сокрылась под кожаным переплетом. Аластор возмущенно сунул мадам Ноббс разрешение Риддла.
- Мы же готовимся к СОВ!
Мадам Ноббс посмотрела на него так, словно он был мышью, грызущей ценный пергамент, и удалилась. Один том она прижимала к груди, второй последовал за ней, как конвоир. Еще две книги, признанные, видимо, самыми безобидными, помедлили на краю столешницы, но все-таки остались. Аластор пнул ножку стола и откинулся на спинку своего стула, оскорбленный тем, как безобразно у него отобрали возможность хоть что-то узнать.
- Сговорились, чертовы дуры.
Правда, сказал он это вполголоса, пока вовсе не выгнали из библиотеки.
Отредактировано Alastor Moody (2014-08-03 20:59:47)
Книги недолго радовали пятикурсников широтой внезапно открывшегося перед ними мира знаний. Цербер, по какому-то недоразумению принявший облик мадам Ноббс, явился раньше, чем слизеринец успел подробно изучить содержание книги, не то что скопировать текст. На стража библиотечных просторов не подействовал ни подписанный Слагхорном пропуск, ни уж тем более уверения о подготовке к СОВ. Две из принесенных книг, те самые, с полок для преподавателей, были безжалостно конфискованы. Улыбка Риддла, которой он провожал библиотекаря, могла бы, наверно стать мимическим аналагом Круциатуса. В общем-то по-своему очень искренняя улыбка.
Конечно, оставались еще две книги, извлеченные с доступного студентам стеллажа, но на них было не слишком много надежды.
- Сговорились, чертовы дуры.
Том едва сдержал смех. Все-таки, мир был несправедлив: рискни он сказать то же самое, только заменив "дуры" на "грязнокровки", крик по всей школе стоял бы до небес. Но ведь фактически это было то же самое. Только статус крови можно было оценить куда объективнее, чем интеллект.
- Как нетолерантно, Аластор. Ты же говоришь о профессорско-преподавательском составе Хогвартса. Альтернативные интеллектуалы - было бы куда корректнее.
Староста несколько секунд задумчиво смотрел на переплеты двух оставленных книг. Все-таки иногда он просто не мог понять некоторых вещей. Например, почему те, кто знаком с магией с детства, настолько ограничивают её использование, надеясь исключительно на себя. Мадам Ноббс не была сквибом. И грязнокровкой она тоже не была. Использовать волшебную палочку она научилась много лет назад. И используй она её сейчас, конечно обнаружила бы, что мужду двух дозволенных ею увесистых фолиантов лежит почти незаметная брошюра на полсотни листов, место которой было на все тех же преподавательских стеллажах.
Том молча передал книгу Муди. Это была брошюра, обязательная для ознакомления персоналу Азкабана, и судя по виду - истертым страницам, на которых едва просматривался текст, и отсутствующей обложке - до того, как попасть в библиотеку, она была едва ли не единственным чтением этих людей. Или они считали содержащуюся в книге информацию достаточно ценной, чтобы обновлять её в памяти достаточно часто.
- Не научная литература, конечно, но здесь должно быть больше сведений о природе дементоров, чем во всех остальных вместе взятых.
Этого должно было вполне хватить для написания развернутого эссе. И все же удивление тому рвению, которое проявила мадам Ноббс в изъятии двух других книг, не оставляло мысли Риддла. Он достал из сумки ежедневник в кожаной обложке, купленный в маггловском магазине перед отъездом в Школу, и записал два названия - к этим книгам он собирался вернуться в ближайшее время.
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:15:22)
Риддл чуть не засмеялся чему-то, но все-таки не засмеялся. То ли реплике про дур, то ли праведному негодованию Аластора - уточнять было не с руки. Кажется, он сам переживал за унесенные библиотекарем книги гораздо меньше, чем Аластор.
И неудивительно. Завтра, послезавтра, через неделю он притащит мадам Ноббс кустик фиалок, та растает, они поговорят про мерзких жирных гусениц, и конечно, проходите, мистер Риддл, ничего страшного, что вы так ошиблись в прошлый раз, мы ведь все быстро исправили...
- Иногда хочется называть вещи своими именами, - проворчал Аластор. - Альтернативная дипломатия.
Риддл вынул спрятанную до того между двумя фолиантами истрепанную брошюру, которая с виду была старше мадам Ноббс, и может быть, в разы. Эта книга пожаловаться на невостребованность точно не могла. Если ее не читали - то как минимум подметали ею пол. Аластор взял брошюру, вгляделся в выцветшие буквы - пособие для персонала Азкабана! Он оглянулся, и убедившись, что мадам Ноббс скрылась за решеткой, навел иллюзию и на эту книжицу, но на сей раз куда осторожнее. Кто знает, как отреагирует экземпляр из секции для преподавателей на попытку изменить его внешний вид. А несколько изменить преломляющие свойства окружающего воздуха на месте отсутствующей обложки - это совсем другое.
Аластор начал просматривать брошюру бегло, но внимательно, стараясь оценить, как много отсюда можно почерпнуть. Чтение было познавательное, но скорее, не по части именно дементоров, а по части распорядка жизни в Азкабане. Каковой, как оказалось, не только не предусматривал общения охраны с дементорами, а всячески старался его предупредить. Неоднократно оговаривалось, что хотя охрана защищена стандартными заклинаниями (какими? здесь об этом не было ни слова, а он хотел бы знать!), дементоры слепы и могут не отличить заключенного от работника тюрьмы (Аластор заподозрил, что эти твари делают так нарочно), а потому осторожность и еще раз осторожность.
В принципе, практика обращения с дементорами, вернее, культивируемое отсутствие таковой, была достаточно интересной деталью. Ее можно было неплохо вписать в эссе и задать немало риторических вопросов, к которым Аластор питал небольшую слабость. И все-таки одной интересной детали недостаточно.
- О природе как раз нет, - сказал он, поднимая голову. - Охрана Азкабана - исключительно практики. Здесь в основном про то, как обойти тюрьму и не дать никому поцелуя, особенно против воли. Вилкост это подкосит.
Конечно, можно было бы прошмыгнуть в запретную секцию... Но Аластор не сомневался, что уж сегодня мадам Ноббс, сердитая на Риддла и на него заодно, не постесняется продемонстрировать свое знание Homenum revelio. И тогда профессор Дамбдор еще нескоро подпишет ему новое разрешение.
А между тем тот большой, написанный деловитым точным слогом раздел о дементорах в толстом фолианте был едва ли в паре десятков метров. Интересно, можно ли призвать его с помощью Accio, или начнется черт-те что?
- Как называлась та книга, которую я открывал?
До сегодняшнего дня Риддла не особо интересовали дементоры. Не более, чем другие магические твари. Любопытно, конечно, чем, невидимым для магглов, наполнен мир, не более того. Но сначала умалчивание информации профессором, затем энтузиазм мадам Ноббс, а теперь и то, что даже сотрудникам Азкабана Министерство не считало нужным сообщать никаких подробностей об этих тварях - значит, возможно, они были не так уж бесполезны. Может быть, достаточно разумны, чтобы заставить их работать на другой стороне. А значит, вопрос стоил подробного изучения. Как минимум, по тем источникам, которые сейчас были в библиотеке. А как только будет возможность, на ближайших каникулах - и по книгам в домашних библиотеках однокурсников. Большинство из них не станут закрывать двери родовых поместий перед своим старостой и, по совместительству, Наследником Слизерина.
Том взял брошюру из рук Муди и просмотрел её сам. Действительно, искомой информации было на удивление мало.
- Здесь неплохо расписаны способы защиты от дементоров. Для эссе вполне хватит, - он пролистывал страницу за страницей. - Penitus ilicet. Bout acidly incendium. Патронус. Про него больше всего.
Но действительно, никакой теории. Стандартное описание заклинания, может быть даже менее подробное, чем в обычной учебной литературе: судя по всему, на службу принимали людей, которые уже достаточно уверено владеют этой магией. Уверения в том, что сила заклинания зависит исключительно от силы вызывающего и качества выбранного для магии воспоминания - а не от формы, которую принимает Защитник. Совсем немного об ограничениях: не стоит пытаться отогнать Патронусом более пяти дементоров одновременно, строжайше запрещено применять заклинание тем, кто практикует Темные искусства. Во избежание непредвиденных последствий. Каких именно, составители стыдливо умалчивали.
Риддл заклинанием скопировал текст на пергамент, переписать начисто можно и позже, в гостиной.
- Почти ничего нового. Кроме специализированных заклинаний, конечно, - он отложил книгу и свернул пергамент с добытой информацией. - И только тезисы, хотя было бы весьма интересно узнать, например, почему мы не можем совмещать эти виды магии.
Про дементоров в книге было еще меньше. Кроме стандартных предостережений - только какие-то невнятные пояснения о том, что эти темномагические создания имеют силу влиять непосредственно на душу человека. Душа. О ней слизеринец знал только то, что рассказывали в приюте особо набожные воспитатели. И был уверен, что уж магического мира эти сказки не касаются никоим образом. По всей видимости, ошибался. А значит, помимо прочего, надо было искать еще и литературу о той материи, которую маги называли душой. Без этого ни о каком понимании природы дементоров не могло быть и речи.
- "Тайны темнейшего искусства", - прочел он выписанное название. - "Темнейшего". Как будто магия может быть более темной или менее.
Он задумчиво постукивал палочкой по странице ежедневника. Написанные ровным почерком строки бледнели и проявлялись снова.
- В ней достаточно информации? Не для эссе, я имею в виду, а на самом деле - достаточно? Например, подробные пояснения о том, что именно и как поглощают дементоры? Каким образом Министерству в свое время удалось привлечь их на свою сторону? Имею в виду, если там есть подробности такого рода, то едва ли профессор Слагхорн согласится взять из секции эту книгу под свою ответственность. Как насчет Дамблдора?
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:15:45)
Риддл забрал брошюру и начал ее перелистывать. Аластор пока взялся за принесенную им книгу, но судя по оглавлению, дементоры там рассматривались ничуть не подробнее, чем в учебниках. Разве что красочнее была картинка, изображащая черный плащ. Очень содержательно. И ни намека на вопросы, приходящие ему в голову, словно никто никогда ими не задавался. Или вот еще: в какой форме существует дементор, лишенный пищи, в отсутствие людей? Уничтожить его нельзя, но должен же он черпать откуда-то энергию. Откуда?..
- Для этого эссе хватит чего угодно, - Аластор фыркнул и закрыл книгу. - Что толку указывать способы защиты, если на практике мы не можем ими воспользоваться? Не припомню, чтобы Вилкост хоть раз дала себе труд хоть примерно изобразить нужные пассы. Разве что иллюзию дементора навести на занятии.
...и вылететь из школы кувырком.
При вопросе о совмещении видов магии он заинтересованно посмотрел на Риддла. Чистокровные семьи, хранившие приверженность полузапретным видам волшебства, по совершеннейшей случайности поколение за поколением производили на свет учеников того самого факультета, на котором учился Том. Так что Аластор не удивился бы, если бы он уже освоил парочку Темномагических фокусов, хотя, пожалуй, все еще недостаточно, чтобы опасаться вызывать Патронуса.
- Потому что на Темного мага нападет его же Патронус, - напомнил он. - Или ты хочешь лучше понимать, почему Патронус нападет?
Аластор и сам бы не отказался понимать это. Если все так просто, почему Патронус до сих пор остается лишь узкоспециализированным заклинанием? Авроры могли бы прекрасно использовать их для поимки преступников, контролируя их действия, чтобы не причинять задержанным непоправимого вреда. Или как минимум - прибегать к этому заклинанию в боевых ситуациях, когда сохранение вражеского здоровья не в приоритете. Ведь не может же на Темного мага нападать только его собственный Патронус и никакой другой?
Впрочем, сейчас стоило отвлечься от интереса к аврорской практике и спросить себя: почему Тома Риддла волнует эта возможность, не собирается ли он продвигаться дальше в использовании Темных искусств? Аластор бы удивился... Или не удивился бы. В слизеринце было что-то заставляющее думать, что он видит лишь оболочку, отражение того, что хочет видеть, в Черном озере. А что прячется в глубине - хороший вопрос, но если б оно было безобидным - оно бы не пряталось.
Даже название изъятой книги - "Тайны Темнейшего искусства" - как будто подтверждало эту догадку, хотя ничего, конечно, не подтверждало. Аластор понял, что профессор Вилкост не зря поставила его в пару с Риддлом, и качнул головой.
- Дамблдор не даст разрешение на эту книгу ни мне, ни кому-то еще. Еще и спросит у Вилкост, как так вышло, что ее студенты готовятся к занятиям по такой литературе. Он противник Темных искусств.
И Аластор хорошо понимал, почему. Но начинал понемногу приходить к выводу, что такая точка зрения слишком категорична. Отсутствие достаточной информации о Темных искусствах даже на занятиях по защите от Темных искусств совершенно дискредитировало идею самой защиты. Нельзя защищаться вслепую.
- Не знаю, достаточно ли, но явно больше, чем тут, - Аластор щелкнул по корешку фолианта. - А где вообще в Запретной секции раздел для преподавателей? Я верно понимаю, технически можно взять те книги так же свободно, как и другие?
- Вполне возможно, профессор сама не владеет этой магией. Патронус - не то заклинание, которое может пригодиться в повседневной жизни, а аврорской практики в истории её трудоустройства не числится.
Том замолчал, заметив, что выдает слишком много информации, которая не должна была быть известна студенту.
- Был бы в этом смысл, можно было бы прямо попросить профессора Вилкост научить нас заклинанию и выяснить настоящую причину того, что она до сих пор не сделала этого. Но зачем? Даже умея вызывать Защитника я бы предпочел аппарировать при приближении дементоров. По крайней мере, до тех пор, пока знаю о них лишь то, - он закрыл брошюру и отложил её к остальным, еще более бесполезным книгам, - чем нам предлагают ограничиться.
Собственно, ничего удивительного в том, что школьная программа не предполагала подробного знакомства с этими существами, не было. У властьимущих не было задачи научить граждан спасаться от дементоров, единственным местом обитания которых, как считалось, был Азкабан. Скорее, наоборот, единственное, чем надо было научить - бояться. Страх оказаться на несколько лет в окружении тварей, поглощающих положительные эмоции. Страх скормить собственную душу одной из таких тварей. Страх - отличное средство управлять толпой, а понимание страху лишь мешает.
- Да, я хочу понимать лучше, - отетил он на вопрос гриффиндорца. - Почему нападает Патронус и действительно ли он нападает? Каким образом этот патронус вдруг становится опасным для человека, если до этого он был ориентирован исключительно на уничтожение дементора, природа которого совсем другая? На уничтожение ли или только на то, чтобы отогнать его, и почему бы дементорам бояться этой сущности, если она не может их уничтожить? И то, могут ли дементоры бояться в принципе, или мы просто переносим на них свои человеческие эмоции, на которые они не способны. Я должен понимать это лучше. Должен понимать, что такое эти существа, существа ли они вообще. Должен понимать, чем именно они опасны, и ответ "они могут сожрать твою душу" меня совершенно не устраивает.
Дамблдор не даст разрешения, наверно, можно было и не спрашивать, но Том иногда хотел надеяться, что он заблуждается в людях. Может быть, для своих подопечных гриффиндорцев профессор трансфигурации раскрывается с какой-нибудь другой стороны? Но видимо нет, и на этот раз он опять не ошибся.
- Но задавать вопросы профессору Вилкост бесполезно. Как и любому другому. Впрочем, можно было бы спросить декана, но не факт, что у него есть эта информация. А в книге она есть.
Вопрос о технической возможности нарушить правила Школы был более чем неожиданным. Возможно, потому, что эта идея слишком соответствовала тем мыслям, которые зрели в голове слизеринца. А может, из-за того, что такое любопытство, проявленное в присутствии старосты недружественного факультета могло быть самой обыкновенной провокацией.
- Чисто теоретический интерес, Аластор?
Он усмехнулся, глядя на гриффиндорца, а затем начал одно за другим копировать названия добытых книг в пергамент. Профессору нужно было упоминание пятнадцати источников - она их получит.
- Ты же знаешь, что я должен тебе сообщить, не так ли? О том, что сознательное нарушение школьных правил может повлечь взыскание вплоть до отчисления, - он внимательно следил за реакцией однокурсника на свои слова. - Или что попытка взять что-нибудь из закрытых для студентов помещений может быть элементарно опасной. Точнее, могла бы быть, если бы стеллаж для преподавателей был бы защищен чем-нибудь более значимым, чем возрастная линия и невозможность применить манящие чары. Ах да, еще сложнейший замок, который иногда забывает закрыть мадам Ноббс, и который не открывается ничем, кроме алохоморы.
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:16:08)
Аластор ничем не выдал своего удивления тем, что Риддл, оказывается, осведомлен об истории трудоустройства профессора Вилкост. Не то чтобы он предполагал наличие у нее аврорского прошлого, но сам он, как и большинство известных ему людей, высказалисьбы на этот счет в принципиально других формулировках, с высокой степенью вероятность содержащих слова вроде "непохоже", "вряд ли" и "ну кто бы взял ее в аврорат". И хотя объяснений такой осведомленности могло быть несколько, в том числе безобидных - в слизеринском понимании безобидности, - все равно это было необычно.
Но словом, Аластор ничего не заметил, целиком сосредотчившись на наблюдении за руками Риддла, перекладывающими книги.
- Хороший план, Том. Но я бы все-таки предпочел освоить заклинание Патронуса, поскольку это можно сделать прямо сейчас. А аппарировать, как ты знаешь, в лучшем случае позволяют в конце шестого курса.
Он не стал сознаваться, что уже пытался освоить заклинание Патронуса, жестоко злоупотребляя тем фактом, что в домах волшебников экзерсисы несовершеннолетних никто не отслеживает. Пытался в тайне от родителей и сестры, которые почему-то не поощряли его самым деятельным образом. Но может быть, описание нужного жеста было неточным, может быть, Аластору не хватало сосредоточенности или воспоминание, которое он пытался задействовать, было недостаточно хорошо, - похвастаться заметными успехами он не мог. На каникулах еще была надежда, что хотя бы в год, предшествующий сдаче СОВ, профессор Вилкост попробует научить их чему-то полезному. А может быть, согласится на дополнительные занятия... После каникул эта надежда, конечно, исчезла.
Риддл задавался теми же вопросами относительно дементоров, какими задавался и сам Аластор. Так что между разговором на интересующую тему со слизеринцем и отказом от разговора, только потому что перед ним слизеринец, Аластор выбрал первое.
- И хорошо бы понимать, каким образом персонал Азкабана контролирует дементоров, позволяя применять поцелуй только к приговоренным заключенным. И что они вообще получают от поцелуя, потому что мне это совершенно неочевидно. Концепция души не объясняет ничего, поскольку душа как неделимая и неуничтожимая сущность не может служить для дементора пищей или чем-то подобным. И почему Патронус, если он способен напасть на человека, не нападает на тех же самых заключенных, среди которых полно Темных магов...
Идея задавать такие вопросы Слагхорну заставила его поморщиться. Он не любил людей, постоянно пытающихся прилипнуть к кому-то более удачливому или способному. Слагхорн же определенно прилипал к собственным ученикам, неважно, с какого факультета. Как источник самых неожиданных сведений он при этом, конечно, мог бы быть полезен. Но Аластор скорее рискнул бы выкрасть книгу из Запретной секции, чем обращаться к нему за одолжением.
Лекция Риддла на тему соблюдения школьных правил была провокативнее некуда. Аластор выслушал ее, старательно кивая и поглядывая на брошюру, которая, несомненно, была добыта в результате сознательного нарушения школьных правил и под угрозой строгого взыскания.
- Это очень любезно с твоей стороны, Том, что ты поделился со мной своими сомнениями в безопасности Запретной секции для несознательных учеников. Мне кажется, мы должны передать эту информацию директору Диппету, чтобы он принял все нужные меры. Разумеется, лишь в том случае, если она все еще актуальна, иначе это могло бы бросить тень незаслуженного подозрения на мадам Ноббс.
Он смотрел на Риддла абсолютно честными глазами, уже твердо зная, что нарушение идиотских правил слизеринец не считает таким уж большим грехом. И, конечно, он мог бы подставить гриффиндорца в свое удовольствие, но Аластор надеялся, что он не такой идиот, чтобы рассчитывать подставить гриффндорца безнаказанно, не затрачивая при этом столько усилий, скольких эта милая шутка не стоила.
Риддл наконец переложил последнюю книгу, скопировав её название и свернув пергамент, убрал его в сумку. Потом поднял на однокурсника удивленный взгляд.
- То есть, тебе нужно разрешение Министерства, чтобы аппарировать от заинтересовавшегося тобой дементора? Серьезно? Знаешь, Аластор, мне еще не приходилось встречать настолько ответственного отношения к правилам.
Судя однако по тому, что говорил гриффиндорец, к библиотечным и школьным правилам он относился несколько свободнее. Идея получить книгу напрямую, без вмешательства декана или долгих задушевных бесед с библиотекарем, которые вполне могли потом дойти до ушей Директора, была весьма привлекательной.
Слизеринец достал из нагрудного кармана часы и взглянул на циферблат. До закрытия библиотеки оставалось меньше четверти часа, еще час - до отбоя.
- Идти сегодня с этим к директору слишком поздно, - без тени улыбки сказал он. - Я лучше сам поговорю с мадам Ноббс, может быть, она осознает свою ошибку и не отвлечется, когда придет время закрывать замки.
Он встал из-за стола и взял в руки книги, принесенные из Запретной секции.
- Верну их и попрошу прощение за недоразумение. А ты мог бы пока разложить по полкам остальные. Если я не ошибаюсь, вот эта, - он указал на один из оставшихся учебников, - стояла на дальнем стеллаже, который не просматривается от стола библиотекаря. У тебя пятнадцать минут, не задерживайся, иначе останешься в зале после закрытия.
Женщина выслушала извинения с пониманием: занятые подготовкой к СОВ пятикурсники могли даже Большой зал со спальней перепутать, что уж говорить о библиотечных полках. Минуя фиалки, разговор перешел на то, что экзамены сейчас совсем не те, что тридцать лет назад, и что программа, конечно, стала значительно проще. Да и студенты измельчали. Позабыв на этот раз не только о стеллажах для профессорского состава, но и о том, чтобы замкнуть всю Запретную секцию, мадам Ниббс в сопровождении слизеринского старосты направилась к двери. В какой-то момент Тому даже стало обидно, что у него нет повода на практике применить те интереснейшие методы воздействия на сознание, которые он успел изучить в теории. Хотя, конечно, он понимал, что традиционно слизеринские методы убеждения вроде спокойного разговора, сейчас куда предпочтительнее. И все же одно заклинание ему понадобилось. Когда мадам Ноббс уже готова была закрыть дверь, ей в спину было направлено бессловесное Confundo. Женщина неуверенно огляделась и посмотрела на ключи в своей руке.
- Вы уже закрыли все три замка, мадам Ноббс.
Она рассеянно кивнула, попрощалась и все с тем же задумчивым видом пошла по коридору. Риддл выждал еще несколько минут и вернулся в библиотеку, плотно прикрыв за собой дверь. Освещать зал полностью он не стал - в этом не было необходимости, да и свет из окон мог привлечь нежелательное внимание. Вместо этого он сотворил светящуюся сферу и направил её к интересующей секции.
- Вот незадача, кажется, я оставил здесь свою сумку. Проверю в первую очередь там, где брал книги.
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:16:28)
- Чтобы аппарировать от заинтересовавшегося мной дементора, - подсказал Аластор, - мне надо уметь аппарировать. Чтобы научиться аппарировать, нужно посвятить этому определенное время под руководством человека, готового взять процесс под свою ответственность. У тебя есть такая возможность? Поздравляю. А я предпочту не оказаться перед заинтересованным дементором еще и расщепленным.
Не говоря уже о том, что возможность аппарации может быть закрыта, и это даже несколько вероятнее, чем случайная встреч с дементором. Но распространяться Аластор не стал. Умение аппарировать все еще не интересовало его настолько сильно, как некоторые другие вещи. Собственно, дементоры раньше тоже не интересовали. А вот борьба с идиотизмом, особенно с системным...
Он наблюдал за сборами Риддла, не поддерживая больше разговор, чтобы не вызвать у библиотекаря подозрений, но кивнул, когда слизеринец заговорил про дальний стеллаж, собрал свою сумку и не спеша удалился в непросматривающийся угол. Стеллаж был расположен крайне удачно - возле окна, к которому прилагалась тяжелая портьера. Аластор отступил за портьеру, чтобы его в последний момент не обнаружил никто из расходящихся студентов, но эта предосторожность оказалась напрасной. Библиотека опустела очень быстро, в дальний угол никто не заглянул. Слышны были только тихие голоса - мадам Ноббс рассказывала благополучно прощенному Риддлу, как деградировала молодежь за десятки лет, прошедшие с момента ее выпуска. Риддл соглашался, словно в первый раз закончил школу еще тогда, в золотом веке. Аластор стоял за своей портьерой, пока в библиотеке гас свет, и размышлял, не окажется ли это в итоге особо зловредным надувательством. Риддл выходит из помещения вместе с мадам Ноббс, ничто не мешает ей запереть двери и уйти до утра, а Риддлу - незадолго до отбоя сообщить, что в гриффиндорской спальне кое-кого недосчитались, вы знаете, профессор, у меня есть соображения на этот счет. Эти подозрения сколько-то уравновешивало лишь общее впечатление, основанное на чем-то вроде шестого чувства, - что сегодня подвоха можно не ждать.
Когда дверь библиотеки закрылась, Аластор вышел из-за портьеры и тихо пошел вдоль стеллажей, пробираясь к Запретной секции. Это заняло лишь пару минут, и он воочию убедился, что секция запретна лишь на словах. Сейчас она даже заперта не была.
Дверь открылась снова, но свет загорелся не сразу, а когда загорелся - представлял из себя небольшой и довольно тусклый огонек. Риддл по ту сторону огонька посетовал, что где-то оставил свою сумку.
- Я знаю, где она может быть, - сообщил Аластор. - По-моему, вон там с полки свешивается ремень.
Он тоже создал маленький шар рассеянного света и первый вошел в Запретную секцию. Ничего не произошло. Секции в целом было все равно, кого пропускать внутрь. Аластор неплохо знал ее ближайшую к общему залу часть, но не дальние уголки, куда мадам Ноббс не пропускала его, приподнимая брови с очень неприятной гримасой. Гримаса была призвана сообщить, что мистер Муди еще не заслужил права дышать воздухом, окружающим некоторые книги.
- Я не отказался бы тут осмотреться повнимательнее, - сказал Аластор, надеясь, что книги тут расположены хотя бы приблизительно по тематике, а не по степени опасности для несведущих. Иначе чтобы сориентироваться, потребовался бы не один час.
Он взял с полки книгу, выглядевшую достаточно зловеще, и бегло пролистал, но там были лишь сведения о приготовлении сильнодействующих ядов. Интересно, кто додумался закупить это для школьной библиотеки. Следующий том содержал сведения о том, как следует бороться с оборотнями, на которых, как известно, большинство заклятий действует недостаточно радикально. Большинство способов показались Аластору применимыми и к людям, и ему не понравилась перспектива. Рассматривая эти книги, он пропустил Риддла вперед, но поглядывал, чем тот занимается.
Риддл медленно шел среди стеллажей, вспоминая, откуда он брал книгу. Полки для профессоров в разделе, посвященном Темным Искусствам. Несложно было найти его, это был самый большой раздел запретной секции. Сложнее было отыскать нужный фолиант. Возрастной барьер мешал подойти к полкам достаточно близко, чтобы рассмотреть названия книг, а манящие чары не работали. Правда, это совершенно не мешало использовать простейшие левитационные, чтобы взять книгу с полки, но для этого опять же, нужно было знать, что именно брать. В первый раз Том действовал почти наугад, просматривая содержание тех изданий, которые оказывались у него в руках в поисках необходимой информации. Но на этот раз ему нужна была именно та книга.
Он опять попробовал перебирать литературу безо всякой системы, указывая палочкой на те книги, корешки которых казались похожими на то, что он искал. Но совсем скоро понял, что это занятие может занять всю ночь и не принести результатов.
- Вот, когда бы не помешало умение пользоваться хрустальным шаром, - негромко проговорил он, просматривая очередную не ту книгу в надежде и в ней найти что-нибудь полезное. Но она была посвящена рритуалам магии крови, и не говорила о дементорах ни слова.
Риддл вернул её на место и взялся за следующую. И коротко рассмеялся, только прочитав название.
- "Змееусты: опасны ли они?"
И не лень же кому-то было развивать тему на полтысячи страниц!
- Ты как считаешь, Аластор, опасны?
Наследник Салазара перевернул несколько страниц. Несмотря на глупое название, издание оказалось достаточно интересным. Хотя бы тем, что его автор прослеживал линии известных и малоизвестных змееустов, пытаясь установить, связаны ли они каким-нибудь образом с самым знаменитым из них. Пятикурсник вложил между страниц сотворенную закладку, чтобы в следующий раз легко найти книгу, и отправил её на полку.
Процесс поиска становился все увлекательнее. Книги в преподавательском разделе радовали разнообразием тематики, и несмотря на всю свою целеустремленность, Риддл, если в поле его зрения попадало что-нибудь интересное, мог на долгое время забыть о поставленной задаче. Эта черта уже несколько раз подводила его, хотя одновременно давала и свои преимущества: среди того, что его увлекало, нередко попадалась весьма ценная информация.
Следующая книга привлекла его внимание тем, что на потрепанной, явно древней обложке, золотым теснением был выгравирован знак не так давно развернувшего свою политическую деятельность на материке Гриндевальда. Том поднес её к глазам и приблизил источник света, чтобы прочесть название. Как ни странно, в нем не было ни слова ни о политике, ни о философии чистоты крови.
- "Дары смерти. По следам барда Биддля". Что еще за бард? Это точно не из раздела детской литературы?
Очередной фолиант отправился на полку. Становилось очевидным, что без пересечения возрастной линии найти искомое не представлялось возможным. Да и времени оставалось все меньше: к отбою староста должен был вернуться в гостиную и отчитаться за факультет перед деканом.
- Не нашел? Печально, если мадам Ноббс забрала её с собой.
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:16:48)
Риддл добрался до нужных полок и там уже продвигался так же медленно, как и Аластор. Вплотную к стеллажам он больше не подходил, а только палочкой указывал на нужные ему книги, одну за другой. Возможно, ему тоже было любопытно, что еще обнаружится по ходу поисков. Аластор как раз просматривал тяжеленный фолиант о проблемах коммуникации с инферналами. Автор подчеркивал, что использовать их для выполнения каких-то сложных осмысленных вещей очень тяжело, поскольку думать самостоятельно и рассчитывать свои действия они неспособны. А донести до них команду, состоящую более чем из одного слова, очень затруднительно. Если основываться на этих критериях, в дни квиддичных матчей Аластора окружали инферналы. Вряд ли Вилкост оценила бы, если б в следующем домашнем задании он написал что-о подобное.
- Змееусты? - переспросил Аластор, отвлекаясь на смех Риддла. - Опасны. А кто нет?
Он вернул книгу на место и тоже прошел к преподавательским полкам, проверил, насколько близко к ним может стоять. Недостаточно близко, чтобы дотянуться рукой. Здесь стеллажи расступились широко, и огоньки, освещавшие путь ему и Риддлу, не позволяли читать заглавия. Угадывался только золотой блеск там, где буквы были выведены золотом, и смутные тени - если простое тиснение. Зажечь же более яркий свет означало привлечь к себе внимание. Кто знает, не спрятался ли в углу сонный портрет, в чьи обязанности входит вопить, когда его слишком бесцеремонно будят.
- Бард Биддль? Это сборник сказок для дошкольников. Про Дары Смерти тоже была сказка.
Аластор перехватил книгу, плывущую по воздуху на свое место.
- Вспомню-ка я детство.
Хотелось проверить, почему текст, судя по названию - высосанный из пальца, внезапно оказался в Запретной секции, да еще и на преподавательском стеллаже. Самым вероятным объяснением была, конечно, ошибка библиотекаря. Ну, или шутка кого-нибудь из студентов, не наделенного особым чувством юмора.
- Упростим задачу, - сказал он, сунув книгу под мышку.
Сотворить еще один неярко светящийся шар и направить его к стеллажам было делом нескольких секунд. На неодушевленные предметы возрастная черта, понятное дело, не действовала. Затем Аластор трансфигурировал из воздуха крупную линзу и направил ее туда же. Еще пара минут ушла на то, чтобы подобрать нужную кривизну линзы и подходящее фокусное расстояние. Теперь, перемещая линзу вдоль полок, он мог читать увеличенные и все-таки искаженные, но вполне разборчивые заглавия на корешках. Правда, не более трех подряд, а если фолианты были толстыми - не больше двух, но вместо неразборчивого выхватывания книг откуда попало это позволяло сколько-то систематизироваь поиски. Вторая линза, созданная по образу и подобию первой, отправилась к Риддлу, а подсветку мог себе обеспечить и сам слизеринец.
- Кто автор, ты не помнишь? Другие его сочинения тоже могут пригодиться. По-моему, кто-то на "Р".
Детские сказки слизеринца не интересовали совершенно. В отличие от познаний однокурсника в маггловской физике, которые позволили ему создать пусть и не слишком сложный, но все же прекрасно выполняющий свою функцию оптический прибор. Разглядывая подплывшую к нему линзу со странным выражением на лице, Риддл думал о том, как бесит его сложившаяся ситуация: то, что он вынужден пробираться в библиотеку после закрытия, вместо того, чтобы спокойно получить необходимую книгу; то, что для поиска этой книги приходится использовать средства, от которых несет маггловскими изобретениями, и то, что не он додумался использовать эти средства; в конце концов то, что он не может сейчас просто взять и выместить на ком-нибудь злость и раздражение. Том положил линзу, все равно в ней было не слишком много толка: книга могла стоять не на ближайшей полке.
Какого черта они пытаются ограничить право Наследника Слизерина использовать магию!
Мысль была неконструктивной, но отсутствие любой логики не помешало Тому резко взмахнуть палочкой, указывая куда-то в сторону закрытых для студентов стеллажей, и раздраженно скомандовать
- Accio чертовы "Тайны темнейшего искусства"
Конечно, ни один фолиант со стороны преподавательских полок и не подумал сдвинуться с места. Зато со стороны одного из подоконников послышался громкий стук падающих на пол горшков с фиалками, и в вовремя подставленную руку старосты прилетела искомая книга, которую мадам Ноббс со всей присущей ей рассеянностью не вернула на законное место.
Несколько секунд Риддл смотрел на слишком уж внезапно оказавшуюся в руках книгу, а затем легким взмахом палочки подозвал источник света и пролистал страницы фолианта, вдыхая запах старой бумаги. Была бы книга маггловской, она наверняка рассыпалась бы в руках, но магия надежно оберегала бумагу от естественных процессов старения и умирания. А вместе с бумагой и самое ценное, всю содержащуюся на ней информацию. От его внимания почти ускользнул выпавший из книги и медленно спланировавший на пол лист. Почти.
Слизеринец быстро наклонился к упавшему пергаменту. Текст был написан от руки, в правом верхнем углу значилась дата. Возможно, чье-то письмо, или страница дневника. Свет сферы, висящей над головой, почти не доходил до пола, а брать неясного происхождения пергамент в руки Том опасался. Он направил палочку на неизвестный лист.
- Lumos
Действительно письмо, написанное, правда, на латыни. Имя подписавшегося автора было Риддлу неизвестно: если он был магом, то не слишком знаменитым. Понять текст с ходу тоже не удавалось, но некоторое время работы со словарем решило бы эту проблему. Слизеринец перевел взгляд с письма на книгу и обратно, пытаясь прикинуть, чем стоит заняться в первую очередь.
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:17:08)
Чтобы послать линзу к Риддлу, а не мимо, Аластору пришлось посмотреть на него, и он с удивлением заметил, что слизеринец, несмотря на недавний смех, очень даже зол или как минимум раздражен. И чем бы это? Внезапный визит в Запретную секцию проходил удивительно гладко. Если б Риддлу не была нужна компания, он не постеснялся бы отделаться от Аластора. Хотя, конечно, тогда возникли бы вопросы, каким все-таки образом он добыл эту информацию.
Неважно. Риддл отложил линзу почти брезгливым жестом. Аластор почти беззвучно фыркнул, разозленный пренебрежением, из которого этот жест состоял чуть более чем полностью. К чему-чему, но к пренебрежению он не привык и не терпел его, тем более от слизеринцев, будь они хоть пятьдесят раз старосты.
И тем не менее, нужную книгу все-таки раздобыл Риддл. При этом он поднял страшенный шум, и Аластор несколько мгновений ждал, что сейчас сюда сбежится половина школы. Но нет, никто не пришел. Аластор направил светящийся шар туда, откуда донесся звук, и обнаружил несколько разбитых горшков с фиалками, которые Риддл так заинтересованно обсуждал с библиотекарем. Сейчас цветы слизеринца мало волновали.
- Ты идиот? Ноббс поднимет всех на уши!
С помощью Reparo Аластор восстановил горшки, вернул их на место, даже применил Episkey к помятым цветам, но не смог понять, насколько это помогло. Когда же он обернулся к Риддлу, то убедился, что тот вместо того, чтобы хотя бы заниматься добытой книгой, рассматривает лежащее на полу нечто.
Аластор зашипел от раздражения и подошел поближе. Нечто оказалось старым листом пергамента, исписанным классической латынью. Языком, в котором Аластора основали в основном глаголы, а в глаголах - все больше императивы, из которых он пытался составлять свои собственные заклинания. Листок был исписан вручную - явно не вырванная из книги страница, а чья-то древняя записка.
Это заставило Аластор еще сильнее разозлиться на Риддла, боггарт его укуси.
- Если собираешься читать всякую дрянь, дай сюда книгу. Я займусь делом.
Так как реакция не последовала в следующие полсекунды, как требовало того чувство собственного величия, присущее всем без исключения Муди, Аластор зашипел еще раз и взмахнул палочкой. Стоять сгорбленным ему не улыбалось. Листок взмыл с пола и завис в воздухе на расстоянии вытянутой руки от его лица. Аластор придвинул еще и источник света, чтобы удобнее было разбирать почерк. Первые несколько слов показались ему знакомыми, хотя он не мог бы с уверенностью произнести то же самое на английском. Дальше были незнакомые, но Аластор почему-то продолжил читать - его глаза заскользили по строчкам, как по рельсам.
Гриффиндорец шипел почти так же высокохудожественно, как обитающий в тайной комнате питомец, которого Риддл по праву наследника считал своим. Слизеринский староста наверняка оценил бы это по достоинству, если бы не та наглость, с которой Муди выхватил у него непрочитанное письмо. Том резко выпрямился и несколько секунд яростно сверлил взглядом гриффиндорца, который едва ли мог заметить это, погруженный в чтение. Он вдруг очень живо представил себе, как прекрасно вписалась бы в библиотечный интерьер надпись, исполненная кровью, на этот раз не сотворенной, а вполне настоящей кровью из вен считающего себя слишком умным пятикурсника. Что-нибудь вроде "Всему лучшему в себе я обязан книгам". Или что-то не менее глубокомысленное. А если использовать на надпись заклятие вечного приклеивания...
Он даже удивился тому, какой эмоциональный отклик нашла в его сознании идея. Если раньше мысль о возможных смертях Риддл рассматривал исключительно хладнокровно, как допустимые риски освобождения легендарного Ужаса Слизерина, то сейчас мысль об убийстве вызывала такую радость, какую, наверно, испытывают дети в ожидании рождественских подарков. Том не мог сказать наверняка, некому было дарить ему подарки на этот традиционно семейный праздник. И хотя обычно этот факт мало его волновал, теперь его захлестнула еще и обида, и заодно жгучее желание отомстить всем тем, кто безо всяких долгих исследований своей родословной, мог с уверенностью сказать, кто его родители.
Он слегка улыбнулся, мысленно смакуя все подробности мести, которые услужливо подбрасывало воображение. Рациональное начало отступило куда-то на задворки сознания и пыталось подать оттуда робкий голос - единственное, что еще сдерживало слизеринца от немедленного претворения плана в жизнь. Но и смотреть на самодовольную рожу гриффиндорца, который считал, что может безнаказанно демонстрировать свое преосходство над наследником величайших магов, он не собирался. Слизеринец взмахнул палочкой и отдал короткую команду. Светящаяся сфера, до того висевшая рядом с ним, рванулась к углубившемуся в чтение Муди и прямо перед его глазами превратилась в яркую вспышку, а непонятный пергамент совершил еще один недолгий перелет.
- Ты забыл вежливо попросить меня дать тебе прочесть это, Аластор.
Скорее всего, в письме не было никакого смысла, и Том собирался уже эффектно сжечь его на глазах у однокурсника, но неожиданно оно отказалось воспламеняться, как будто было чем-то защищено. На заклинание трансфигурации лист также не отреагировал, чем привел Риддла в бешенство. Пробивающийся сквозь стену эмоций голос разума попытался обратить внимание на эту странную защиту, достойную сильного артефакта, и понять логику того, кто наложил её на ничего не значащий текст. Надо ли говорить, что насколько безуспешными были эти попытки.
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:17:32)
Дочитать не удалось. Краем глаза Аластор отследил атаку в голову - дуэльный клуб не прошел даром - и понимая, что не успевает закрыться, бросился в сторону, пригибаясь. Благо, размеры помещения позволяли делать резкие движения, не опасаясь врезаться в стеллаж. Впрочем, это была просто вспышка света, не дающая даже тепла, не то что жара.
Аластор пришел в бешенство. И опасность атаки тут была неважна. Одно то, что Риддл напал, было достойно такого отпора, чтобы ему навсегда расхотелось повторять эту выходку. Не говоря уж о том, что напал без предупреждения - за это ему следовало бы полежать в Больничном крыле. Но хуже всего - и это несколько удивило Аластора даже в ярости - было то, что Риддл не дал ему дочитать. Текст, который он даже не понимал и уж точно не мог запомнить. Но Аластор не был склонен копаться в причинах своих ощущений именно сейчас. Особенно после очередной выходки Риддла.
- Ты забыл, куда тебе стоит засунуть свои разрешения, Том. Everte statum*!
На самом деле ему хотелось атаковать чем-то более действенным. Чем-то строго запрещенным вне рамок Дуэльного клуба, но так хорошо заученным в рамках. У Аластора на языке вертелся с десяток подходящих заклинаний, но самая осторожная часть его, которой он в этот момент почти устыдился, напомнила, что дело происходит в Запретной секции библиотеки и что всерьез атаковать первым - да, начать с безобидной вспышки было очень по-слизерински! - совсем нехорошо.
Как бы там ни было, от злости - или от того, что рука дернулась вычертить совсем другой пасс, - Аластор промахнулся, удар ушел в стену. От этого он разозлился еще больше.
Риддл тем временем безуспешно пытался уничтожить пергамент. И тщетность этих попыток вызывала смех - он не мог ни сжечь, ни превратить во что-то один несчастный листок. Отличник и староста Том Риддл. Аластор пожалел, что этого не видят ни профессора, ни студенты, ни весь цвет Слизерина, которым Риддл так уверенно верховодил еще сегодня утром.
- Ручками, Том, - сказал Аластор, пытаясь сдержать хохот. - Порви его ручками, тебе же так привычнее.
* - [при попадании] отбрасывает противника.
Вольно транскрибирую с описания в нашей библиотеке, если ошибся - сообщайте ))
Отредактировано Alastor Moody (2014-08-11 22:41:07)
Наблюдать, с каким рвением гриффиндорец спасается от вполне безопасной вспышки света, было забавно. Не настолько, чтобы не сдержать смех, конечно. То есть, в обычной ситуации - не настолько, а сейчас Том смеялся, не понимая, зачем бы ему скрывать свои эмоции. Тем более, такие положительные. Но Аластору, похоже, было не так весело. Хотя он все же попробовал пошутить в свойственной манере, сопровождая это неудавшимся заклинанием. Риддл рассмеялся еще громче. Да и правда, разве не смешно: Муди, блистающий в дуэльном клубе, Муди, практическими навыками которого восхищается Вилкост (сочетание профессора ЗоТИ и практики вообще заслуживало отдельного приступа веселья), Муди, который, по слухам, планирует стать аврором - не может справиться с простейшей защитной магией.
Проследив за чудом не повредившей ни одной книги атакой, Риддл честно постарался изобразить серьезность
- Ну надо же, чуть было не попал. Я был буквально на волосок от смерти.
На него накатил очередной приступ смеха, к которому на этот раз присоединился и гриффиндорец. Но, как оказалось, во всей этой ситуации он нашел какой-то совсем другой юмор. Чем и поспешил поделиться с миром. Чтобы понять, на что именно намекал однокурсник, не понадобилось и секунды. Смех Риддла стих моментально, и так же моментально его палочка выписала в воздухе двойную петлю.
- Axelitus
Забытый в воздухе пергамент, не поддерживаемый теперь ничьей магией, беззвучно опустился на пол. Подходя на шаг ближе, Том даже не заметил, что наступил на него. Накрывшая его с головой ярость ослепляла, мешала думать и, казалось, стерла из памяти любые более или менее сложные заклинания. Но те, кто создавал программы для обучения студентов в Хогвартсе, позаботились о том, чтобы самые необходимые заклинания прочно осели в головах студентов, и были изучены еще на первом курсе. Одно из таких, на порядок усиленное, он направил Муди в живот.
- Diffindo
Голос разума, который, по идее, должен был заметить, что убивать однокурсников по ночам в Запретной секции библиотеки - не самое достойное занятие для старосты факультета, как ни странно, решил отмолчаться. Не напомнил он и о цели визита в эту самую секцию, о той книге, которую Том все еще держал в руке. Все мысли смыла эта волна ненависти к любому, кто посмел напомнить ему о его происхождении.
- Думаешь, мои способности к магии зависят от чистоты моей крови, Аластор? - слизеринец был полон решимости продолжать собственным примером опровергать такое популярное среди обитателей подземной гостиной убеждение до того, как оппонент признает свою неправоту или, еще лучше, до его смерти. - Это очень, очень неполиткорректно.
Axelitus - удушающее.
Diffindo - режущее. Бытовой спелл, не знаю, отбиваются ли они чем-то вообще.
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:17:56)
Риддл очень весело смеялся, пока Аластор уворачивался и пока промахивался. Зато потом его смех оборвался в одну секунду, словно его обрубили. Аластор не удержался и все-таки расхохотался, до того было смешно смотреть, как слизеринца перекосило. Обычно у него не было привычки подначивать других студентов чистотой крови, зато была привычка подначивать тем, что их задевало. Риддла, старосту чистокровного факультета, так вымораживали отсылки к маггловскому приюту, что даже думать долго не приходилось, как его обидеть.
Он даже листок уронил и шагнул вперед так, словно намеревался задушить Аластора собственными руками... а нет, не руками и - поэтому - неудачно, и это вызвало новый приступ смеха, хотя Аластор успел сказать:
- Protego*, - прежде чем зажал себе рот левой рукой, опасаясь, что такой хохот перебудит всю школу.
Смех, конечно, мешал атаковать в ответ, но само зрелище Риддла, разъяренного настолько, что посреди драгоценных книг он пытается устроить дуэль, вполне достаточно ласкало взор. Особенно в неверном свете волшебной сферы, которой Аластор студента теперь забыл управлять и которая плавала вдоль стеллажей как будто сама по себе.
Зато от следующей атаки снова пришлось уворачиваться, потому что на бытовые заклинания, как помнил Аластор, действие щитовых чар не распространялось. Увернуться он не успел, потому что пошатнулся от смеха, и невидимое лезвие рассекло ему левый бок сразу под ребрами. Боль была резкой и отрезвляющей. Смеяться сразу расхотелось. Аластор прижал ладонь к порезу, с удивлением посмотрел на собственную кровь, и понял, что его переключает так же, как Риддла, - от неудержимого смеха до неудержимого гнева.
А давай-ка посмотрим и на твою кровь, Том, чтоб сделать окончательные выводы.
- Confringo**!
Удар он направил Риддлу в правое плечо, чтобы заставить его как минимум сменить рабочую руку, но не покалечить слишком тяжело, а сам тем временем отступил в тень и направил палочку на раненый бок.
- Episkey***.
Порез был неопасным, насколько Аластор мог в этом разобраться, но глубоко рассек мышцы и изрядно кровоточил. Он впервые в жизни получил более существенную травму, чем расквашенный нос, и с удивлением понял, что из-за одной царапины - в его понимании не угрожающие жизни ранения считались царапинами - больше не может двигаться так легко, как привык.
Вот же сукин сын!
- Stupefy****!
* - эту песню не задушишь...
** - взрывное заклятие. При попадании в человека может тяжело ранить. На убить не претендую.
*** - самолечение.
**** - оглушающие чары, от которых человек теряет сознание. В связи с тем, что в нашей библиотеке его внезапно нет - отсюда ))
Отредактировано Alastor Moody (2014-08-12 11:13:16)
Первоочередная основа Темных Искусств - желание подчинить или нанести вред. Конечно, при должной тренировке, практикующий эту магию учится вызывать соответствующее состояние души быстро и под полным контролем. Но все же настоящие, неподдельные эмоции всегда будут работать лучше.
- Reflecto
Эмоций Тома и его желания заставить гриффиндорца подавиться своими же заклинаниями сейчас хватило бы, наверно, на десяток таких щитов, жаль, что такие усилия все равно пропали бы даром. Муди отступил в темноту, не давая возможности целиться.
Дуэль вслепую? Было бы нечестно, дать тебе одностороннее преимущество
- Conjunctivus
Заклинание не достигло цели, столкнувшись в воздухе с красным лучом оглушения. По непонятной причине этот промах взбесил его еще больше. Теперь уже совершенно не задумываясь над тем, что демонстрирует владение такими видами магии, которые не слишком поощрялись в обществе, он готовил следующее заклинание.
- Flagello!
Он резко взмахнул палочкой, направляя удар в лицо противника. И еще раз. Применение этого заклинания в дуэлях считалось оскорблением, почти таким же, как немагические удары. И слизеринец собирался наносить их снова и снова, пока не пробьет все те щиты, которыми сможет закрыться Аластор, пока тот не будет просить - со всей возможной вежливостью - о прекращении дуэли, или пока будет не в состоянии говорить. И именно этот момент выбрал до сих пор молчавший голос разума, чтобы напомнить о себе.
Запретная секция. После отбоя. Книга с полок для профессуры. Магическая дуэль с применением Темных Искусств. Отличная характеристика для старосты. Не хватает только искалеченного однокурсника, а лучше - трупа, чтобы она стала идеальной.
Конечно, за свои слова гриффиндорец заслуживал мести, но она не должна была навлекать опасность на самого Риддла. И стоило вспомнить о возможных неприятностях, он почувствовал, как бесконтрольная ярость превращается в такой же неконтролируемый страх. Такой, какой последний раз, наверно, приходилось испытывать при первой встрече с деканом гриффиндора. Это было совсем уж странно - бояться однокурсника так же, как Дамблдора.
Том усилием воли заставил руку застыть на мгновение, а затем резко изменил пасс, пытаясь быстро сориентироваться и выбрать заклинание, которое могло бы завершить дуэль быстро и без особых потерь с обеих сторон.
- Silenсio
Одновременно он рискнул применить окклюменцию. Страх не исчез, но стал не таким острым, и теперь о нем вполне можно было судить рационально. Невозможность справиться с собственными эмоциями обескураживала. Том был уверен, что она навязана извне.
Но кем? Не Аластор же владеет ментальной магией?
Он попробовал взять эмоции под контроль другим способом: если не заглушить их, то хотя бы изменить. Заставив себя вспомнить о цели визита в библиотеку, о запрещенной книге в руках, слизеринский староста обнаружил, что страх теперь сменяется жгучим любопытством. Это было куда более безопасное русло. С трудом борясь с желанием немедленно углубиться в изучение фолианта, не обращая внимание на происходящее вокруг, он попытался донести мысль и до Муди.
- Это ментальная магия, Аластор, - тысяча страниц неизвестной информации под потрепанной обложкой буквально жгли ладони. - Может, какое-нибудь защитное заклинание, на книгах. Из-за него ты не контролируешь себя.
Reflecto - отражающий щит на Confringo
Conjunctivus - вызывает сильное раздражение глаз жертвы, но это, в общем не важно в контексте))
Flagello - ощущения, как от ударов наотмашь плетью. Оставляет рубцы. Ну и показательно оскорбительное) Подозреваю, что отбивается рефлектой.
Silenсio - лишает голоса
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:18:19)
От Конфринго Риддл защитился неизвестным Аластору способом. Если б гриффиндорец не отступил в сторону, его собственное заклинание отлетело бы в него же, словно напротив стояло зеркало, отражающее чары назад.
Гнев сменился удивлением и завистью, и несколько секунд эти чувства боролись в нем, почти целиком захватив его внимание и заставляя забыть об осторожности.
Что это? Где он научился такому? Почему я не могу так же? Это и есть Темные Искусства, про которые так много говорят (говорят, говорят, говорят) и никогда не показывают?
Вторая его атака совпала с атакой Риддла. Аластор и раньше видел, как заклинания сталкиваются на полпути, но ни разу не наблюдал, как это выглядит в темноте - как две разноцветные вспышки на долю мгновения становятся одним переливающимся облаком, рассыпают сноп искр и гаснут так же стремительно, как и столкнулись.
Это зрелище, как бы ни было подобное неуместно, вызвало в нем чувство, на короткое время заслонившее и удивление, и зависть. Это было желание еще раз увидеть что-то столь же красивое, поражающее своей неожиданностью и мимолетностью.
Пока Аластор стоял столбом, все еще прокручивая в памяти эту картинку, Риддл отвесил ему пощечину... вернее, так мог бы выглядеть удар плеткой, если б ему было с чем сравнить. Это мгновенно все вернуло на круги своя. В другое время он удивился бы такой резкой смене эмоций, от нехарактерного любования искорками, дементор их зажри, до готовности убивать. Но не в момент, когда тебя бьют по лицу, чтобы унизить.
- Protego*! Furnunculus**!
Щитовые чары не помогли от незнакомого заклинания, вторая пощечина заставила Аластора мотнуть головой и шагнуть навстречу Риддлу, чтобы атаковать увереннее. Он взмахнул палочкой, но Силенцио Риддла опередило его заклинание буквально на долю мгновения, и он уже не успевал защититься. Аластор понял это, когда не смог произнести формулу - вообще не смог издать ни звука. И выругаться тоже не смог. Риддл лишил его возможности продолжать.
От ярости у него перехватил дыхание. Аластор не мог вспомнить, чтобы когда-то настолько терял над собой контроль, до желания разорвать человека голыми руками и лично втаптывать его останки в землю, пока не останется ни одной целой кости.
Думаешь, ты победил, ублюдок?
Не слушая, что он там говорит, Аластор снова шагнул вперед, схватил с полки первый же подвернувшийся фолиант с окованными уголками и швырнул слизеринцу в голову.
* - бесполезный спелл ))
** - заклинание нарывов, отсюда.
Том опять посмотрел на книгу, и заметил, что державшие её пальцы воспалены и на них появляются мелкие нагноения. Похоже, он пытался закрыться от заклинания гриффиндорца старинным фолиантом, не успевая выставить щит между двумя своими атаками.
И при этом сумел даже не заметить это. Утрачиваешь контроль над эмоциями - перестаешь управлять и поступками.
Не сказать, чтобы контролем можно было назвать то, что происходило сейчас в голове слизеринца. Сразу несколько чувств пытались отвоевать себе первенство и право выбирать дальнейший план действий. Он понимал, что может не справиться самостоятельно с неизвестным ментальным воздействием, и порывался направиться в больничное крыло. В то же время, страх того, что Диппет узнает о произошедшем, был достаточно силен, чтобы оставаться на месте. Да и книга, та самая, в которой была неизвестная никому информация, все еще подогревала разгоравшееся любопытство и буквально требовала начать наконец чтение. А лишенный голоса гриффиндорец, пытавшийся сотворить что-то в полной тишине - тот вообще вызывал безудержное веселье. И это не считая десятка других эмоций, которые начали требовать внимания. Это было уже слишком. Остатки рациональности подсказывали, что так недалеко и до сумасшествия. Что опять возвращало к желанию тут же рвануть в больничное крыло.
Вполне возможно, именно так Риддл бы и поступил, если бы не влетевшая в этот момент в плечо книга. Он невольно разжал пальцы, и "Тайны темнейшего искууства" с тяжелым звуком упали под ноги. Слизеринец громко, с чувством и вполне по-маггловски выругался, но на какой-то миг это дало ему возможность проделать уже знакомые манипуляции с сознанием. Стараясь не обращать внимание на вновь подступающую ярость, презрение к маггловским методам Муди и Мерлин знает чего еще, он легким движением палочки поднял фолиант в воздух, открыл на первой попавшейся странице, и осветив её Люмосом заставил себя начать читать.
- Тебе что, совсем не интересно, Аластор? - не отрываясь от строк насмешливо спросил слизеринец. Однокурсник, даже лишенный возможности говорить, все равно оставался опасным. Но его энергию ведь тоже можно было направить в мирное русло. - У тебя было столько вопросов о дементорах, а здесь, возможно, есть ответы.
Речь в этой главе правда шла не о стражах Азкабана, а о какой-то неизвестной Тому магии, описание которой сопровождалось множеством невнятных предупреждений об опасности таких практик. Но это, собственно, было не так уж важно: староста опять смог дать дорогу академическому интересу.
Текст действительно был небезынтересный. Пятикурсник удивленно поднял брови. Похоже, автор всерьез был уверен, что те ритуалы, о которых он пишет, в состоянии подарить магу бессмертие. Действительно ли это так - понять даже не дочитав главу до конца было невозможно. Но если был хоть малейший шанс осуществить этот ритуал, неудивительно, что книга хранилась в самых закрытых стеллажах библиотеки.
Никто не должен знать.
Он быстро, пожалуй даже слишком поспешно захлопнул книгу.
- Нет, это совсем не то. Здесь только какой-то бред о душе. Надо искать другие источники.
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:18:40)
Фолиант врезался Риддлу в плечо и заставил выронить книгу, ради которой все и затевалось. Глядя, как она падает, Аластор понял, что должен узнать, что в ней написано. Прочитать ее от корки до корки, не сходя с места, поскольку там так много сведений - больше, чем Вилкост узнала за всю свою жизнь, больше, чем расскажут им в оставшиеся годы учебы остальные преподаватели. Он выбросил вперед руку с палочкой.
Accio!
Заклинание застряло у него в глотке, равно как и ругательства - впрочем, все равно подобные тем, что сейчас озвучивал Риддл. Он, впрочем, быстро поднял книгу - ту самую книгу, которую хотел получить Аластор! - раскрыл ее и начал читать, словно знал его намерения и хотел поиздеваться.
Да, паршивая слизеринская тварь, у меня масса вопросов. И я хочу свои ответы.
Он зашагал к Риддлу, благо, тот уткнулся в книгу, и по мере чтения его лицо удивленно вытягивалось. Это было хуже всего - не фальшивая гримаса, призванная изобразить погружение в тайны бытия, а неподдельное изумление, заставляющее на мгновение забыть, что происходит вокруг. Например, что к тебе приближается однокурсник, желающий тебя задушить.
Здесь Аластора охватило недоумение, и целую секунду он медлил, не понимая, как так вышло, что он собирается убить человека. Да нет, вряд ли убить - но причинить ему вред. За что? Всего лишь за то, что оказался не первым в очереди желающих прочитать какой-то текст? За то, что Риддл слизеринец и высокомерный сукинсын? Разве этого достаточно? А того, что он напал первым и успел ранить? Каким должно быть воздаяние за это? Должен ли Аластор сам осуществлять его? Каким должно быть наказание для них обоих за то, что нарушили запрет?
Он вышел из оцепенения, когда Риддл с шумом захлопнул книгу - спрятал то, что только что его изумляло, под толстой обложкой, закрыл Аластору доступ к тому, что он хотел знать, солгал, что там ничего нет. Ярость вернулась.
Аластор молча - вернее, даже не пытаясь больше что-то сказать - швырнул ему в голову следующий фолиант, теперь с большей силой и почти в упор. От этого движения в боку словно разорвалась тонкая прослойка, соединившая края пореза, и снова потекла кровь. Но раз сделать с этим ничего было нельзя, Аластор не стал отвлекаться.
"Тайны темнейшего искусства" теперь опять были у Риддла в руках, но теперь он знал, что это куда больше, чем просто ценная информация о дементорах. Если только он верно понял те несколько фраз, которые успел выхватить взглядом из текста. Если только неизвестный автор не лгал, и то, что он описывает, действительно возможно. Какие величайшие возможности могли бы открыться. Protego надежно защитило слизеринца от второй летящей в него книги. Та отскочила от невидимой стены и упала на пол неподалеку от первой. Он мог бы атаковать, пока Муди был практически безоружен, но не делал этого: еще одна плохо знакомая эмоция - чувство благодарности однокурснику за то, что сам того не желая, он передал в руки противника ценнейшую идею - заявила свои права.
Гриффиндорец продолжал надвигаться с самым угрожающим видом и очевидными намерениями. Он был совсем близко, наверно футах в пяти, когда Риддл нацелил на него палочку.
- Еще одно движение - и я тебя оглушу. Защититься тебе нечем.
Он сам поражался своим словам. В любой другой момент противник бы уже давно просто лежал без сознания. Но мысль о том, что напасть без предумпреждения на того, кто только что сделал тебе такой подарок, - как минимум несправедливо, прочно засела в голове.
Наследник Слизерина всегда платит долги*
- Очнись, Аластор, ты под действием ментальной магии, - проговорил он быстро. - Твоим сознанием управляет... - а кто, собственно? - что-то. Не ты, во всяком случае.
Не заметить устремленный на фолиант взгляд гриффиндорца было невозможно. Похоже, он не собирался останавливаться, пока не получит книгу. И в то же время, Том совсем не хотел отдавать её. Делиться с таким трудом полученным тайным знанием? Это значило бы уменьшить его ценность вдвое. Но успокоить Муди было необходимо.
- Я отдам тебе книгу, - он и сам удивился, с каким трудом дались ему эти слова, - когда ты сможешь трезво мыслить. И я не знаю, поможет ли это, но другими способами контролировать свой разум ты все равно не владеешь. Так что, надеюсь, небольшая встряска пойдет тебе на пользу. Confundo.
Едва только закончив заклинание и зная, как доверчивы и внушаемы бывают его жертвы в первые секунды, добавил, не желая упускать такой шанс.
- В ней нет ничего интересного. И ты сам знаешь, что тебе надо в больничное крыло.
А еще зима близко. Я надеюсь, Дж.Р.Р.М меня простит за это))
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:19:02)
Вторая книга в Риддла не попала - отскочила от щита, которым он успел закрыться. Аластор сделал еще шаг, и на него в упор оказалась направлена палочка.Так, что он не мог ни дотянуться и выбить ее, ни увернуться, если атака все-таки последует.
Аластор остановился в замешательстве. Впервые за много лет он не понимал, что ему следует делать. К такому его не готовили ни на уроках, ни в дуэльном клубе. Он считал своим преимуществом то, что вместе с палочкой не стесняется использовать методы, которые большинство чистокровных волшебников считали недопустимыми и унизительными. Как будто руки были им даны только для того, чтобы держать палочку.
Но сейчас он был лишен обоих способов сопротивляться и почувствовал себя абсолютно беспомощным, находящимся в полной зависимости от чужой воли, от обстоятельств, неспособным разобраться в происходящем и повлиять на него. Он стоял посреди бесконечных стеллажей, обоими концами уходившими в темноту. Единственный источник света передвинулся слишком далеко, чтобы Аластор мог различить что-то, кроме темной фигуры напротив и палочки в направленной на него руке. Мысль о нападении больше не приходила ему в голову. Он хотел или спрятаться, или уйти, или попросить пощады, но прятаться было негде, чтобы уйти, не было времени, чтобы заговорить, не было голоса.
Слова, что кто-то управляет его сознанием, отнюдь не стали поддержкой и опорой - Аластор растерялся еще больше, поскольку это значило, что враг теперь внутри его головы. Осознает ли он этого врага? Подчиняются ли ему хотя бы его мысли?..
- Я отдам тебе книгу.
Неизвестно, как это могло бы помочь, но надежда, внезапно просиявшая в беспросветном мраке, заставила Аластора протянуть за книгой руку. В следующее мгновение его как будто ударили по голове чем-то тяжелым, но мягким.
Еще несколько секунд он не соображал совершенно ничего и даже не узнавал образы, роившиеся вокруг, словно чередование света и теней было лишь абстракцией. Потом он понял, что он в библиотеке, что кругом пусто и темно, что он стоит, прислонившись к стеллажу, что мантия слева у него пропитана чем-то липким, что ему больно двигаться и что ему надо в больничное крыло. Последнее, впрочем, ему помогли понять, потому что рядом каким-то образом находился слизеринский староста Риддл.
Что со мной и какого черта мы тут делаем?
Аластор осознал, что не может говорить, изумленно вскинул руку к горлу, сам себя ощутимо ткнув палочкой, которую, оказывается, сжимал. Ему почему-то показалось, что сейчас он начнет задыхаться. Разжав несколько пальцев, он ощупал шею - шея была цела. Но изумления от этого только прибавилось.
Я определенно стал более тонкой натурой с тех пор, как вы не даете мне говорить ))
Конфундус подействовал совершенно неожиданно: вместо того, чтобы дезориентировать гриффиндорца, вышиб из него память о последних событиях.
Или ты только притворяешься? Но нет, я бы понял, если бы ты мне лгал, я должен был бы понять.
Во всем остальном, кроме отсутствия воспоминаний, Муди выглядел вполне адекватным, и преодолевая необычно навязчивый страх, Риддл решился.
- Finite Incantatem
Снимая заклинание немоты, он рассчитывал одновременно повлиять на неизвестную магию, которая, насколько он мог понять, мешала контролировать эмоции. Правда, если магия достаточно сильна, заклинание могло и не подействовать. Или подействовать как-то не так, поэтому Риддл не спешил испытывать его на себе. Теперь он ясно понимал, что вряд ли кому-нибудь в здравом уме и твердой памяти пришло бы в голову таким образом оберегать стеллажи в библиотеке. Именно благодаря этому заклинанию, двое студентов едва не разнесли книгохранилище по кирпичику.
В таком случае что же дало эффект? Книга? Нет, Аластор не прикасался к ней, и никто из нас не успел прочесть. Потому что отвлеклись на письмо.
Его мысли наполнила искренняя радость открытия, радость исследователя, который наконец нашел правдоподобную версию, и спешит проверить её. С гриффиндорца он перевел палочку на лежавший на полу пергамент и опять поднял его на уровень глаз. На этот раз он не спешил читать непонятные строки, а просто проверил исписанный лист заклинанием, позволяющим выявить след Темной магии. И он был выявлен. Слизеринец издал торжествующий возглас. Так и есть, его предположения оказались верны. Но что это давало?
- Я был прав! Ты видишь, я был прав!
Он не мог сдержать радости и гордости за свою исследовательскую победу, что уже говорить о желании сообщить о ней всем, кто мог слышать. Пятикурсник не мог устоять на месте, он прошел мимо Аластора, левитируя письмо за собой, даже не задумываясь над тем, что оставляет незащищенной спину. Все его мысли были заняты решением этой очевидно непростой задачи.
- Теперь, если мы найдем способ обезвредить его, это должно нейтрализовать эффект заклинания. Но он не поддается трансфигурации, и не реагирует на стихийную магию.
Наверно, можно использовать другую, более сильную магию для того, чтобы обезвредить эту? Но какую? Не вызывать же ради неё василиска? Адский огонь? - староста факультета с сомнением осмотрел стоящие рядами деревянные стеллажи с тысячами старинных книг. - Не очень хорошая идея. Но что еще? Может быть, попробовать стереть текст?
Проходя мимо стола, где еще совсем недавно изучал несколько разрешенных библиотекарем изданий, он, не очень-то задумываясь о том, что делает, засунул в сумку с трудом добытый фолиант, чтобы освободить руки и заняться наконец интереснейшими экспериментами над артефактом.
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:19:48)
Риддл отменил действие каких-то чар, и Аластор понял, что снова может говорить. Только теперь он сообразил, что немота была вызвана действием Силенцио. И рядом не было никого, кроме Риддла, кто мог бы наложить на него заклятие.
Зачем он сделал это? Пытался помешать Аластору колдовать? Какого черта они вообще колдуют в библиотеке? Почему кровоточит бок?
Аластор попытался ощупать бок и хотя бы примерно понять, он ранен, оцарапан и его ли это кровь вообще. Руки слушались его плохо, словно были ватными. Ноги, кстати, тоже - он обнаружил, что прислоняется к стеллажу, а стеллаж словно покачивается вместе с ним. Но не было ощущения, что это болезненное состояние. Скорее, казалось, что что-то не так с окружающим миром, с Риддлом, с рядами книг, расплывающимися в каком-то мареве.
Аластор забыл про бок быстрее, чем пришел к каким-то выводам на этот счет. Взамен он попытался вспомнить, что было до того.
Он читал текст. Какой-то странный текст. Кажется, это были стихи, но непонятно, чьи. Рифмы прыгали, размер менялся,и только Аластор дошел до конца страницы, оказалось, что это не страница, а свиток, который развернулся еще на несколько футов.
Он встряхнул головой. Да нет же, что за бред, он ведь писал работу про дементоров, кому придет в голову сочинять про дементоров стихи?
- Я был прав! Ты видишь, я был прав!
Аластор сфокусировал взгляд на Риддле. Появилось чувство, что он вот-вот что-то вспомнит, но он не вспомнил. Не вспомнил, случалось ли ему раньше видеть слизеринца таким счастливым.
- Насчет чего ты был прав? - спросил он подозрительно.
Риддл прошел мимо, за ним плыла в воздухе та самая страница-свиток. Аластор шагнул вперед и попытался схватить ее, но промахнулся, потерял равновесие, и несколько мгновений переступал на месте, прежде чем понял, что не упадет. Палочка, которую он сжимал, начала мешать, Аластор сунул ее в рукав, выронил, опустился на колени, чтобы поднять. На мгновение ему показалось, что он перегнул со сливочным пивом и просто-напросто пьян.
- Стой, - крикнул он вслед Риддлу. - Этот текст... ты не дочитаешь! Он слишком длинный.
Риддл словно не услышал. Аластор поднялся и побрел за ним, отталкивая с дороги стеллажи, пытавшиеся его задержать. Они покинули Запретную секцию. Слышно было, как слизеринец на ходу рассуждает вслух. Что он хотел уничтожить, Аластор не понимал. Должно быть, что-то связанное с дементорами. Или свиток.
- Зелья, - сказал он, почему-то не в силах удержать в себе ни одну хоть сколько-то оформленную мысль. - Полей его Взрывающей жидкостью... А черт, ее нет... Все, я понял. Я знаю, что делать.
Риддл задержался у стола, копаясь в сумке. Аластор наконец нагнал его, схватил пергамент, зависший в воздухе, сложил пополам и попытался разорвать.
Том прикоснулся палочкой к свитку.
- Erasum
Текст даже не побледнел. Здесь явно нужно было что-то другое.
- Во всем, - ответил он негромко, все еще сосредоточенный на том, чтобы стереть чернила. - В том, что это не просто письмо, а артефакт, темномагический артефакт при том. Oblitero! - буквы по-прежнему не реагировали. Риддл с трудом подавил раздражение. - В том, что именно из-за него ты нападаешь на меня, и в том, что простой Конфун... что?
Идея полить бумагу взрывающим зельем изумила его так, как наверно не удивили в свое время выходки Дамблдора, которыми он пытался впечатлить одиннадцатилетнего сироту. Может, в нормальной ситуации он просто забраковал бы идею устроить взрыв в окружении старых фолиантов, которые, казалось, могли загореться от одного только неосторожного взгляда, как нечто, не слишком вписывающееся в логику, но теперь - теперь Том искренне пытался понять, каким образом такая идея не только возникла в мозгу гриффиндорца, а еще и прошла этап обдумывания, внутреннего одобрения и все остальные, до тех пор, как облеклась в слова и была произнесена вслух. На этот раз ему даже не хотелось смеяться, он на полном серьезе пытался вникнуть в это предложение и поражался тому, насколько логика человека может отойти от общепринятых стандартов.
Этим новым состоянием слизеринца, да еще тем, что он отвлекся, укладывая книгу в сумку, и воспользовался Муди, чтобы завладеть письмом и испробовать на нем им же предложенный совершенно банальный маггловский метод. Риддла накрыло очередной волной удивления: одно дело знать, что рациональный подход - не самое сильное качество гриффиндорцев, другое - своими глазами увидеть, как человек незащищенными руками хватает темный артефакт неизвестной силы, да еще и пытается нанести ему вред: далеко не все магические вещи терпимо относятся к такому обращению. Кроме того, сейчас Том уже не хотел уничтожать лист с наложенными на него заклинаниями, проснувшийся энтузиазм ученого не сдавался, и насотятельно просил, да что там - просто требовал изучить свойства артефакта и методики, с помощью которых он создан.
- Нет, стой! Accio!
Он взмахнул палочкой, но манящие чары не сработали, слишком крепко держал пергамент однокурсник. И тогда Том, все еще переполненный удивлением, но теперь уже направленным на себя самого, схватил пергамент, стараясь помешать акту вандализма, и рванул его на себя.
Надо сказать, что даже если в письме и была заключена какая-то магия, то она явно не была направлена против простых, древних и доказавших свою эффкетивность и в маггловском, и в магическом мире, способов испортить вещь, вроде только что учиненной физической расправы. Риддл, в общем, уже был готов к тому, что на него накатит разочарование и глубокая скорбь в адрес безвременно погибшего артефакта, но этого не произошло: чувства, пусть и не торопясь, возвращались под контроль.
И опять я был прав. Уничтожение сняло эффект.
- Порвалось, - только и заметил слизеринец вслух равнодушно. - Жаль.
[AVA]http://s001.radikal.ru/i193/1408/ff/e7c0dbdfe956.jpg[/AVA]
[NIC]Tom Riddle[/NIC]
[STA]Всему лучшему в себе я обязан книгам[/STA]
Отредактировано Lord Voldemort (2014-08-29 21:20:50)
Вы здесь » Marauders: Pumpkin juice! » Страницы прошлого » Какой-нибудь друг неизбежен везде
