Лили всегда старалась быть пунктуальной. Вот и сейчас, прибыла на место чуть раньше, нежели за час, до начала собрания Ордена, как велел им Дамблдор. Одновременно с этим ей удалось собрать четверых Мародеров, которые, к ее удовольствию, отнеслись к "собеседованию" серьезно. Хотя в последнее время все вдруг оказывалось гораздо серьезней, нежели пару лет назад...
А вот то, что ожидало их перед собранием, Лили представляла весьма смутно. Им всем, впятером, предстояло убедить главу Аврора -  Аластора Муди, принять их в Орден. И, не смотря на то, что Дамблдор уже дал свое согласие, было очевидно, что задача все равно окажется не простой. И вполне справедливо, если смотреть правде в глаза.
Им восемнадцать. Только что окончили школу. Опыта нет, одни амбиции. Согласитесь, доверия не внушает. Особенно уже искушенному аврору, многое повидавшему на своем веку.
На свой счет у Эванс иллюзий имелось еще меньше. Ее значок старосты и отличные оценки Муди не убедят. Да еще и девушка... Хрупкий вид Лили очков не добавлял, пусть и звучит пессимистично. А то, что она "слишком много о себе думающая грязнокровка" Эванс и в школе не раз слышала.
Только было одно "но". Ни она, ни мародеры оставаться в стороне не собирались, во чтобы то ни стало. Лили было, за что бороться, было, что терять, было, наконец, во что верить. Она была уверена, что сделает все. И главное не в членстве Ордена Феникса, нет. Главное - принести пользу делу, помочь хоть кому-то.
Прежде чем войти, Лили вытащила палочку, на мгновение сжав ее в руке, ощущая пролившееся по телу успокаивающее тепло. Время сейчас не спокойное, в незнакомые помещения лучше просто так не соваться. Да и мало ли, какие проверки может устроить им Муди. Диалог едва ли пойдет в русле: "Можешь что-нибудь?" - "Да" - "Молодец".
- Идем?
Она еще раз оглянулась на мальчиков, задержав на Джеймсе взгляд чуть дольше, и уже собиралась войти, когда Поттер осторожно оттеснил ее в сторону, пробиваясь вперед. Лили на мгновение сжала губы в тонкую полоску, но возмущаться не стала, смирившись с таким проявлением заботы.
К ее удивлению, комната оказалась пуста. Почему-то Лили была уверена, что Муди появится вовремя.
- Придется подождать, - протянула она, продолжая оглядываться.
Ей было немного не по себе, словно перед важным экзаменом. И хотя вступление в Орден гораздо серьезнее, других сравнений у Эванс пока не наблюдалось.
- Надеюсь, нам хватит времени убедить его не отправлять нас спать сразу, - усмехнулась она.

Нужно сперва ввязаться в бой, а там видно будет.
Наполеон Бонапарт
Это лето претендовало на звание худшего за всю его жизнь. Одновременно иметь свободу действий – и не мочь ничего сделать. Они были уже совершеннолетними, окончившими школу…не сказать, что взрослыми, но уже и не детьми. У них были способности, но не было возможностей. Хотелось уже заняться делом, черт возьми! Летом Сириус пытался что-то «разнюхивать» (во всех смыслах) в разных уголках Лондона, временами подслушивая разговоры в «Дырявом котле», временами следя за вызывающими подозрения личностями. Но что могло ему это дать? Практически ничего, кроме понимания общей обстановки и ощущения занятости хоть чем-то.
В прошлые годы он хотя бы понимал, что первого сентября он вернется в Хогвартс. Он мог ждать чего-то конкретного, а сейчас впереди была абсолютная неизвестность.
Никаких вестей от Дамблдора насчет Ордена не было, вплоть до последних дней. И так забавно, что дату их вступления в сию организацию назначили именно на первое сентября. Была, конечно, вероятность, что их не примут…хотя кто там пойдет против мнения Дамблдора? Им придется просто смириться с тем, что скоро к ним нагрянет толпа юных гриффиндорцев.
По крайней мере, Сириус не настраивал себя на провал. Он знал, чего он хочет в данный момент – вступить в Орден, чтобы защищать близких и не только людей. А уж как это случится – неважно. Лишь бы уже только поскорее.
Эванс буквально заставила их явиться раньше назначенного времени. Препираться по этому поводу было глупо, поэтому пришлось просто уступить предусмотрительности девушки.
Сириус не нервничал – скорее предвкушал. Не пытаясь нарисовать себе картинку, как все произойдет, он ждал самого развития событий. Он хотел доказать, что он, как и все они, достоин быть участником этой организации. Да и с какой стати им не быть? И они не смогут поспорить, что им не нужны люди. Даже Муди, с которым им и предстоял сейчас разговор.
Зашли в комнату – пусто. Ну действительно, он человек занятой, зачем ему рано приходить, да еще и ждать какую-то мелочь? Словом, Сириус не был удивлен. Может, немного расстроен, что теперь придется ждать его. Снова ждать.
Он подвинул ногой стул, стоящий ближе всего к двери, и уселся, осматривая помещение. Отсутствие у него настоящего своего дома приучило его к тому, чтобы ощущать этим домом временно любое пространство, в котором он находился. А потому его поза была довольно расслабленной. Может, это было сделано намеренно – в качестве самозащиты от волнений.
- Надеюсь, нам хватит времени убедить его не отправлять нас спать сразу.
- У него не будет выбора. Тем более мы можем доказать, что готовы к любым трудностям, ведь так?
- Разумеется. Эванс, да не переживай ты так, - Сириус улыбнулся, демонстрируя свое спокойствие. – у него есть только два варианта: принять нас сейчас либо выдерживать постоянные штурмовые атаки от группы неутомимых и упорных гриффиндорцев, которые в итоге все равно добьются своего.
Когда ты уверен в своих силах, окружающим гораздо проще также поверить в тебя.

Надо отдать детишкам должное - они не заставили себя ждать и явились гуртом. Второе Аластора порадовало даже больше. Команда - это всегда хорошо, и если они способны собраться вместе хотя бы ради того, чтобы предстать пред чьи-то очи, то их, возможно, будет легче научить и более осмысленному взаимодействию.
Первым вошел юноша в круглых очках. Черные волосы. Лохматый. Спортсмен. Поттер.
Следующей в дверь проскользнула рыжая девочка - Аластор хотел подумать "девушка", но оценил ее телосложение и передумал, - с палочкой в руке. Осторожна, это хорошо. Дамблдор сказал, собирается на стажировку в Мунго - тоже хорошо, будет полезна. Эванс.
За ней - тощий паренек в целом болезненного вида, но лицо открытое, взгляд доброжелательный. Кажется, был разочарован, увидев пустую комнату. Оборотень. Люпин.
Следом - экземпляр, которого Аластор и близко бы не подпустил к штаб-квартире Ордена. Фамильная красота, уверенность в себе, взгляд баловня. Уселся на стул с хозяйским видом, озирается. Блэк.
Last but not least - дочка Говарда, с этим вечно серьезным лицом и внимательным взглядом. Ребенок, который больше не ребенок, больше никаких "иди купи себе мороженое, деточка". Маккиннон.
На каждого можно вешать табличку "Warning! Гриффиндор!". Минерва, ответишь мне за все огрехи их воспитания!
И как обычно, девочки в этом возрасте умнее мальчиков. Аластор беззвучно вздохнул, невербально снял с себя дезиллюминационные чары и дождался, пока новобранцы обратят внимание на то, что они больше не одни.
- Категорически приветствую, - он снова вздохнул, на этот раз не скрываясь. - Эванс и Маккиннон приносят Гриффиндору десяток баллов за общую разумность. Блэк, Люпин, после собрания задержитесь - я хочу, чтобы вы приперли меня к стенке и не оставили выбора, как обещали.
Аластор рассмотрел изгрызенную зубочистку и уничтожил ее невербальным же заклинанием, вытянул ноги, оглядел школьников - по случаю 1 сентября они так и казались ему школьниками, опоздавшими на Хогвартс-Экспресс, - еще раз.
- Кто из вас кто, я понял. Меня зовут Аластор. Или Муди, как вам больше нравится. Официальную вежливость оставьте за дверью, рядом с моей. У нас тут демократия. Все говорят, что думают, а делают - что я скажу. А я делаю, что скажет Дамблдор. Очень просто. А теперь расскажите мне, зачем пришли и, - а вот про этот пункт все почему-то забывают, - чем вы можете быть полезны Ордену, кроме желания сражаться на стороне добра и света.
Зачем они пришли, Аластор знал и сам. Но весьма интересовался, как детишки сами оценивают причины своих решений.

Отредактировано Alastor Moody (2014-05-23 16:32:23)

- Эванс и Маккиннон приносят Гриффиндору десяток баллов за общую разумность. Блэк, Люпин, после собрания задержитесь - я хочу, чтобы вы приперли меня к стенке и не оставили выбора, как обещали.
Люпин даже слегка вздрогнул, потому что в момент, как появился Муди, парень стоял к нему спиной. А ещё более неловко он начал себя чувствовать после того, как Аврор акцентировал внимание на словах Рема и Сириуса. "Вот так начало, ещё не успели познакомиться, а уже получили своеобразную репутацию". Но мародерам было не привыкать. За годы обучения в Хогвартсе, они не раз попадали в кабинеты декана факультета и даже директора Хогвартса. И каждый раз они были на волоске от вылета, но каким-то чудесным образом оставались в стенах школы. Парень долгое время пытался понять почему, и пришел лишь к нескольким сугубо личным соображениям. Во-первых, хоть друзья и славились хулиганами, они никогда не ставили под угрозу жизни окружающих (если дело не касалось особо досаждающим их личностям), а во-вторых, их приключения принесли не мало пользы и самой школе. Но это уже отдельная история.
- Мы сейчас не в стенах Хогвартса, и мне кажется, баллы на войне не будут стоять ничего. А наши слова с Сириусом не имели цели обидеть вас, лишь подчеркнуть уровень нашего настроя. А настроены мы решительно.
Рем старался не юлить и не пытаться подлизываться, но за свои слова тоже нужно было отвечать. Он не лгал и не юлил, они с Блэком (а он очень надеялся, что Сириус тоже) не намеревались тягаться силой с опытным Аврором ни в магии, ни в умениях. Но и убегать при первой же возможности друзья бы не стали. Они пришли сюда для того, чтобы вступить в ряды Ордена Феникса и начать сражаться с Пожирателями Смерти. Никто из них не строил воздушных замков и не мечтал о том, что война это просто, красиво и интересно. Пускай они и не понюхали ещё пороха в настоящей битве, но под лежачий камень вода не течет, поэтому обвинять их в неопытности можно, но нелогично. Единственное что они принесли это уверенность в себе, своих идеалах и своих силах. Каждый в той или иной степени.
- Я уверена, пройдет не так много времени, прежде чем мы станем настоящими борцами со злом.
Люпин искренне был благодарен Лили за то что она как всегда выручала всю компанию из неприятности. Ведь сейчас она первая заговорила и выразила мнение всей компании. Мнение в целом, и Лунатик был согласен с девушкой, что у них были идеалы, и друзья могли начать с мелких поручений. Да и о количественном перевесе не стоило забывать. "Войны выигрывают те, у кого армии больше", прочитал парень в какой-то фантастической книге. Но ведь не только количество играло роль на войне, особенно в магической войне, где далеко не все даже при всем своем желании могли бы участвовать. Поэтому Рем решился добавить.
- Мы просто не можем сидеть, сложа руки и ждать. Мы молоды и обучены, и готовы помочь Ордену. Я верю в идеалы Дамблдора и всех членов ордена, которых мне довелось встречать. Порой даже сильный и опытный боец, но без идеалов, хуже чем молодой и горячий, но уверенный в том, за что сражается. Вы так не считаете?
"Зря, зря, зря ты задал вопрос. Глупый Люпин, кто ты вообще такой, чтобы так разговаривать с Аврором". Но неуверенность быстро прошла, он просто не мог показать слабость в такой ситуации. А тем более в компании верных друзей, за которых он не думая был готов отдать жизнь. Их сила была в единстве и уверенности друг в друге.

- Тварь, долбаная тварь! Ничтожество! Это все из-за тебя! – Питер уворачивается от летящего в него красного луча. Обычно на уроках по ЗОТи, он был неуклюжим и буквально притягивал к себе все летящие заклинания и всю имеющуюся в арсенале нечисть, но с матерью он проявлял удивительную ловкость, - ты до сих пор умудряешься портить мне жизнь!
Женщину не пригласили на званый вечер чистокровных жен в свои чистокровные дома, дабы обсудить нечистокровные дела своими чистокровными ртами и теперь она была в бешенстве. А кто в этом виноват по сути? Конечно же ее ублюдок!
- Проваливай, Питер! Убирайся из моего дома! Мерзкая полукровка! – летящий в его сторону зеленый луч явно дал понять, что мать дошла до точки кипения. Петтигрю мимолетно вспомнил рассказы Сириуса о сумасшедшей матушке и невольно сравнил себя с ним (не в свою пользу).
Сегодня был день...тот самый день, о котором не раз говорили Мародеры все лето. День, когда им предстояло предстать перед Муди и заставить его принять их в ряды Ордена. День, который станет значимым для всех них и навсегда изменит их жизни. Много вдохновенных речей было сказано после выпуска, много времени утекло, но для Питера этот день не был чем-то волнующим. Он не понимал, почему им разрешили вступить в Орден в столь юном возрасте. Тем, кто всегда доставлял неприятности в школе. Тем, кто нарушил все мыслимые и немыслимые правила, будучи еще на пятом курсе. Лично Питер полагал, что Дамблдору просто интересно посмотреть, как «всесильные» и «всемогущие» Мародеры и рыжая Лили разобьют о реальность свои зубки, а кто-то навсегда останется в памяти выживших. И они будут вспоминать о погибшем товарище, вытирая скупую слезу из единственного глаза, постукивая протезами по полу и мыча отрезанными языками. Но ведь умереть за правое дело – значит быть Героем! Они будут помнить о павшем друге! Но никто не будет думать о нем, о Питере, когда тот умрет. Неважно в бою ли или в своей постели от неизлечимой лихорадки. Ведь даже сейчас они совсем позабыли о нем. Договорились встретиться вместе и пойти «командой» к Аластору, но не дождались его. Даже не стали узнавать почему его нет. Хотя, зачем? «Питер скорее всего струсил, да ну его!», «А я знал, что он не придет! Надо было делать ставки» - парень буквально слышал лающий смех Сириуса и одобрительные смешки Джеймса.
Петтигрю подходил к кабинету, где была назначена встреча с аврором. В его кармане было лишь пара галеонов и палочка – все, что он успел взять в побеге от разъяренной матери. Он опоздал больше чем на полчаса, но именно сейчас ему было все равно.  Когда у тебя нет ничего, тебе нечего терять, но страх все равно сковывает тело.
Сделав глубокий вдох, Питер зашел в кабинет.
- Простите за опоздание, - голос сел, напоминая больше крысиный или мышиный писк, нежели связную речь восемнадцатилетнего парня со сломавшимся голосом. Под взглядом аврора он почувствовал себя пятилетним нашкодившим пацаном, которому сейчас влетит, - я тоже хочу вступить в Орден! – последнее предложение он сказал уверено. Тем самым он хотел доказать, что он не трус и не слабак. Почему его друзья никак не могут понять этого? Ведь, его бы не приняли на Гриффиндор, если бы он был трусом. Ведь так?

Отредактировано Peter Pettigrew (2014-06-29 19:56:10)

Молодняк отреагировал на его явление из ниоткуда по-разному. Кто-то смутился, кто-то не понял юмора, кто-то - Блэк, разумеется, - одобрительно засверкал глазами. Зато почти никто не обратил внимания на внезапный приход невзрачного мальчика, который в сравнении с дорогими друзьями казался пришибленным. Недостающий Петтигрю. В нём было что-то, так и требующее: побей меня. А он точно гриффиндорец? И он точно по адресу?
- Привет, - отозвался Аластор. - Аластор Муди. Безмерно рад знакомству.
Однако же наблюдательная Марлин сообщила, что именно Петтигрю все про всех знает. Полезное качество, но в сочетании с некоторыми другими характеристиками может казаться отталкивающим. Аластор обвел взглядом всех остальных, остановился на Люпине и Блэке.
- Я не обиделся. Я выразил вам свой сарказм. Привыкайте.
Сидеть и рассматривать столпившихся детишек снизу вверх его не вдохновляло. Он повел палочкой, и стулья, только что расставленные вдоль стен, выстроились более или менее ровным кругом.
- По местам.
Новички расселись, Аластор убрал палочку в рукав и положил руки на подлокотники своего кресла. Он очень надеялся, что все понимают: обратного билета здесь не выдают. Прежде чем вступить в тайную организацию, следует задаться вопросом, что будет, если ты захочешь ее покинуть. И при малейших сомнениях - не вступать!
- Ваша борьба за добро, - произнес он, - начнется примерно так: вы будете постоянно врать. То есть, конечно, вы будете хранить тайну, если эта формулировка вам приятнее. Но на практике вы будете врать - друзьям, подругам, братьям, сестрам, родителям, соседям, коллегам и своим аквариумным рыбкам. Хотя с рыбками вообще лучше не разговаривать. Как бы там ни было, про деятельность Ордена без моего или Дамблдора позволения не должен узнать никто. Хотя бы ради того, чтобы вашим близким по голове лишний раз не прилетал Обливиэйт. Вопреки расхожему мнению любая правка памяти довольно травматична. Это понятно?
Угрозой это не было - просто честное предупреждение. Правила есть правила. И еще им придется плевать на профессиональную этику и секретность - и тем, кто пойдет работать в Мунго, и тем, кто пойдет работать в Министерство... Но до этого еще довольно далеко, а там, глядишь, и война закончится.
- Дальше. Довольно значительную часть времени вам будет скучно, потому что работа будет не самая веселая: наблюдать и сообщать, а иногда анализировать. Как бы хорошо вы ни владели боевыми заклинаниями, этот уровень хорош для вчерашних школьников, а не для Пожирателей Смерти. Сцены насилия - не для вас уж точно и не для гражданских вообще. Вся информация, которая может быть полезна аврорату, будет поступать в аврорат, и через аврорат же я буду довершать дело. Потому что - да, Люпин, - сильный и опытный боец без особых идеалов по статистике лучше и эффективнее юного идеалиста. Я так считаю. И нет, Блэк, сейчас я не буду вас проверять, не вижу в этом смысла. В любом случае вы знаете и умеете недостаточно. Вас надо обучать. Так что подумайте. Если кто-то в перспективе хочет научиться правильно убивать, пытать и калечить людей - у меня можно взять пару уроков. Может быть, однажды вам это и пригодится, хотя я надеюсь, что нет.
Совсем не то блестящее будущее, которое кажется неизбежным в восемнадцать. По крайней мере, Аластору в свое время возня с бумагами давалась тяжело. Но в том и смысл дисциплины, чтобы люди делали даже то, к чему у них не лежит творческая нежная душа.
Кстати, о дисциплине.
- О порядках еще раз, - Аластор глянул на Петтигрю, который пропустил краткое изложение. - Мне можно возражать. Со мной можно спорить, можно ругаться. Можно задавать вопросы и навязывать свое общество. Не подчиняться мне нельзя. Выполнять свое задание халатно нельзя, если хотите получить следующее и не хотите получить по шее. Заниматься самодеятельностью, не докладывая мне, Дамблдору или еще нескольким людям, которых вы узнаете позже, - нельзя. Вопросы? Предложения? Благородное негодование?

Джеймс Поттер никогда не опаздывает. Это остальные приходят раньше назначенного времени.
Сохатый летел на метле, являя миру, небесам и преисподней одновременно чарующее и пугающее зрелище. Встреться он на пути совершающим дневной променад Пожирателям Смерти, они бы трижды перекрестились и добровольно пошли бы на поклон к дедушке Дамблдору, да и сам Волдеморт нервно бы сглотнул, осознав, что армия инферналов по сравнению с этим существом – захудалая компашка добродушных налётчиков, не более. Волосы его были взъерошены, глаза горели диким блеском, бешеная и до скрипа в зубах широкая улыбка навевала воспоминания о Джокере, а одет он был в причудливую маггловскую одежду. Этим летом Джим решил, что объёмные кожаные куртки с кучей заклепок, значков и антиэстетичных рисунков, которые носили странные люди под кодовым названием «панки» - так же круто, как квиддич, Эванс и рок-н-ролл. Вообще, Поттер довольно часто генерировал в высшей степени бредовые идеи, что можно было списать на привычку отбивать бладжеры всеми частями тела, кроме тех, которые находятся ниже шеи, в те славные времена начала его спортивной карьеры в качестве вратаря. Да и периодически напяливать на себя всяческое эксцентричное тряпье (о, как же Поттер любил привлекать к себе внимание) и выдавать его за писк моды – было обычным делом для парня. Хотя, на самом деле, Джим был просто слишком рассеян для того, чтобы уделять внимание таким мелочам как адекватный внешний вид и соответствие каким-либо манерам. Всё, что его увлекало, находилось за гранью материального.
И вот он спешит на встречу с Аластором Муди, нетерпеливо кляня всеми известными маггловскими и магическими нецензурными метафорами свою метлу. И вовсе не потому, что катастрофически опаздывает (какая чепуха!), а потому, что ему дико невтерпёж вступить в ряды почетных Орденовцев. Наконец-то, наконец-то что-то настоящее, наконец-то реальная возможность сделать что-то поистине полезное! Будь эта жизнь со всеми её раскладами полностью подвластна Джеймсу, он бы тут же назначил дуэль Волдеморту и обложил его всеми теми заклятьями, которые кропотливо изучал и оттачивал всё лето (в перерывах между встречами с Лили, конечно же). Сохатый даже отказался от посещения горячо любимых рок-концертов, квиддича (о, мама мия!) и продумывания коварных акций, направленных на увеселение окружающих. От Лили, естественно, отказаться было априори невозможно. Поттер посвятил всего себя самостоятельному обучению новых заклинаний и разнюхиванию новостей о Пожирателях, Министерстве и Волдеморте; его горячее сердце билось неистово быстро все эти три летние месяца после окончания Хогвартса, готовое отдаться во власть борьбы со злом.
Наконец, Сохатый прибыл на назначенное место и вскоре, взлохмаченный, раскрасневшийся и бесцеремонный, широким жестом «ай, гуляй шальная!» распахивал двери кабинета, где должна была состояться встреча. Короткий взгляд на людей внутри (во время которого он даже успел подмигнуть прекрасной Эванс), и Джеймс заходит своей обычной энергичной походкой, так, словно всё идет по плану. Определённо, Поттер мог казаться форменным засранцем, у которого в голове одна только спесь и юношеский максимализм (отчасти, отчасти это правда!). Но, на самом деле, Джиму просто в голову не приходило, что встречи, где он не является главенствующей персоной и предметом всеобщего внимания, возможны. Даже гипотетически. Совсем не со зла и не от высокомерия Поттер придерживался такого мнения; он был добродушным и ни капли не надменным, просто в этом был весь Джеймс.
Привыкший к тому, что всё вокруг складывается так, как захочет он.
Поттер еще не познал никаких драм, его сердце не успело прочувствовать всю глубину трагизма того, что происходило в мире, пусть оно и в высшей степени сочувствовало этому и было готово помочь всем, чем сможет. Разочарования, крушение иллюзий и искореженная душа ждали его впереди.
Мысли о том, как же он соскучился по этим чертякам-Мародёрам Джим решил оставить на потом, и посему сконцентрировал всё свое внимание на человеке, восседающем на кресле. Немолодой, угрюмый, суровый – это был Аластор Муди. Великолепный и ужасный. Легендарный и устрашающий. И, похоже, Поттер, своим появлением, прервал разговор. Все остальные послушно сидели на своих местах. Джеймс опирался на метлу, как на посох, и умудрялся улыбаться кончиками губ несмотря на бесцеремонность ситуации.
- Джеймс Поттер, - представился парень, проходя вперед и ища, где бы устроить себе привал. Совесть, похоже, он забыл на прикроватной тумбочке. – Чертовски рад знакомству, сэр. Наконец-то призвание нас в Орден произошло, мы этого так долго ждали, - горячо начал Джеймс, и, судя по его виду, он в порыве революционной музы готов был начать рассказывать Аластору все свои планы, акции и манёвры шпионажа, выношенные за время летних каникул.

Никого явно не удивляло, что из четверых мародеров вовремя пришли только двое. Видимо, все слишком хорошо их знали (и должны были скорее удивиться тому, что Сириус явился когда положено), либо, как господин Муди, знали слишком плохо и не ожидали от них чего-то конкретного.
Но так или иначе, недостающие элементы великолепной четверки в итоге прибыли.
Сначала тихо зашел Питер, извиняясь за опоздание. Сириус не выразил ничего по поводу его прихода и лишь проводил его взглядом. Демонстрировать радость он не собирался, тем более что он чувствовал тогда вовсе не ее - он был озадачен и сам не мог разобраться, в положительном смысле или нет. С одной стороны, стоило порадоваться, что Хвост последовал за ними и сюда, что это будет еще один человек в поддержку Ордена, что он, наконец, показывал себя с храброй стороны (как тогда показалось Сириусу). Но с другой...он опасался, что этот выбор был продиктован вовсе не стремлением бороться на "светлой" стороне. Но это были всего лишь подозрения, аргументы в пользу которых он не искал в тот момент, поэтому он предпочел не раздумывать сейчас над этим, а принять как данность.
Почти уже нынешний начальник приступил к первым инструкциям и разъяснениям. На слова о том, что теперь придется врать друзьям и родным, Сириус про себя усмехнулся. Уж что-что, а это проблемой не станет. Разве что от Алисы...но она и сама поймет. Она достаточно хорошо его знает, чтобы понять, куда он пошел. Кажется, он даже не раз делился с ней этими мыслями...А остальным знать действительно не стоит.
В его голове мелькнула мысль о Белле, с которой теперь они окажутся официально на враждующих сторонах. На еще одних. Это становится особой иронией.
Сириус для себя решил, что ему определенно понадобятся уроки у Муди. Не потому что он считал себя отстающим по части заклинаний (тут ему следовало громко фыркнуть), а потому что Муди был прав - их уровень не тянет для боевых ситуаций.
Честно сказать, его расстроил тот факт, что их заставят заниматься безопасной работой. Оно, конечно, важно и все такое, но...энергия Сириуса не выдержит такого заточения, вот увидите. Сами еще захотите отправить его на какое угодно задание. Впрочем, никто не сможет помешать ему сунуть свой аристократический нос в по-настоящему важные дела. Бро
Лили опередила его с вопросом о боевой магии. Она вечно его опережала - такая уж она была, на что Блэк только улыбнулся, а затем испытывающе посмотрел на Аластора. Ему необходим был положительный ответ на ее слова, иначе...все приобретет снова вид самодеятельности...по большей части.
Рем задал вопрос об их, собственно, необходимости, и Сириус удивился, почему он сам не догадался его задать.
- Судя по нашим будущим задачам, мы нужны для того, чтобы спихнуть на нас всю скучную и безопасную работу, - усмехнулся он. - Но я надеюсь, со временем мы заслужим большее доверие и веру в наши способности.
Едва он успел договорить, как в комнату влетел знакомый ему ураган. Совершенно беспардонно, с фамильярными выражениями и уже готовый к бою.
Улыбаясь, Сириус подумал о том, что этот парень не меняется. Они, к его собственному позору, не виделись достаточно продолжительное по их меркам время. У них с Лили налаживалась своя жизнь, теперь уже не в рамках школы, и Сириусу было неуютно в нее лезть. Бродяга-одиночка стремился к отдалению, понимая, что рано или поздно Сохатый сотворит узы брака с Эванс, и Сириус еще в большей степени оправдает свое прозвище. Ему было достаточно и других уз, чтобы создавать еще какие-то. Его и те уже много лет раздирали на части и приводили его в состояние без точки опоры.
Но эти грустные мысли сейчас не посещали его голову, занятые совсем другим. Он только хитро подмигнул другу, как часто это делал в школе, и был абсолютно уверен, что этому "задаваке" простят все, включая опоздание на первое собрание. Как всегда и бывало.

В комнату вошел Поттер. Впрочем, "вошел" - это не лучшее слово для характеристики того, как Джеймс появился на собрании. Любовью к эффектным появлениям он страдал давно. Иногда это было весьма кстати, но сейчас гриффиндорец мог нарваться на неприятности сам и заодно подставить остальных. Как за долгие годы дружбы с другими мародерами Поттеру все еще не пришла в голову светлая мысль научиться поступать так, чтобы не страдали другие, Лили не понимала. Она одарила парня недовольным взглядом. Ей хотелось стукнуть его по голове, пока это не сделал Муди. У него явно удар оказался бы сильнее и действеннее. К счастью, аврор решил не убивать Джеймса на месте.
Ремус задал вопрос вслед за Лили. Девушку, признаться, тоже интересовало, почему Орден заинтересован в недоученных волшебниках, но гриффиндорка не решилась бы его задать. По крайней мере сейчас. Может быть потом, спустя несколько лет, когда война кончится, и она, Эванс, будет сидеть на кухне своего дома с Муди и за стаканчиком тыквенного сока вспоминать дни героизма, она бы задала этот вопрос. Однако Люпин оказался храбрее.
Сириуса настаивал на том, чтобы работа в Ордене не всегда была скучной, чтобы новоприбывшим доверяли. Позиция Блэка Эванс совершенно не удивляла. Она ожидала от него чего-то подобного. Заставить Сириуса и Джеймса выполнять скучную работу, когда другие заняты чем-то более увлекательным и опасным... Интересно, Муди осознавал масштаб сложности задачи. Лили успела несколько раз представить, как ей придется отговаривать ребят не лезть не в свое дело, туда, куда им запретят суваться. В этом деле она снова возлагала надежды на помощь со стороны Ремуса, а также на способность Муди влиять на безбашенность.
Аластор говорил четко и по делу. В качестве лучшей защиты предложил аппарацию. Лили этот ответ не слишком устраивал. Да, она понимала, что в большинстве случаев так и должно быть, но на экстренные случаи она все же надеялась получить новый набор знаний и умений. Так что продолжение ответа Муди на тему того, что чему-то ее и друзей в Ордене все же научат, Эванс бесконечно порадовало. Она улыбнулась и утвердительно кивнула головой, словно ее кто-то спрашивал.
Далее аврор высказал недовольство по поводу нахождения новичком в Ордене. Лили вхалась в стул. Слушать подобное было неприятно, но в глубине души девушка понимала, что аврор прав. Лучше бы между выпуском из школы и вступлением в Орден прошло время. Но времени не было. Однако осознание собственной бестолковости ничуть не помешало Лили немного обидеться на Муди за его слова.
Далее последовал вопрос Аластора.
- Я собираюсь на стажировку в больницу Святого Мунго. Как сказала Марлен, я хочу стать колдомедиком. Думаю, эта профессия в Ордене лишней не будет... Что касается того, что Орден мог бы сделать прямо сейчас...
Эванс задумалась. Как она могла рассуждать, если еще ничего толком не знала об Ордене и о том, как там все организовано.
- Сложно сказать. Хотелось бы больше узнать о том, какая работа уже ведется. Возможно возникнут идеи, как развиваться эту работу.Слежкой, проверками.
Лили решила не лезть на огонь со своими любимыми предложениями защищать всех и все. В очередной раз благоразумие взяло верх.

Вот таким был аврор Аластор Муди. С самого своего внезапного появления — никаких "поисков подхода" ко вчерашним школьникам. Стиль поведения у него, видимо, был только один — потому что ровно так же он, судя по рассказам отца, вел себя с сослуживцами. Четко, резко, по делу. Задал вопрос о целях вступления в Орден и потенциальной полезности, выслушал ответы, сделал свои выводы — и никаких размениваний на индивидуальные ответы каждому. Вместо этого — приглашение сесть, — хотя "по местам", строго говоря, не было приглашением, — и четкая обрисовка ситуации. Объяснение кучке молодых идеалистов, — а это было объединяющей характеристикой всех ответов, и Марлин не тешила себя заблуждением, что это не относится к ней ровно в той же мере, что и к остальным, — с какими иллюзиями им надо расстаться сразу.
— Ваша борьба за добро начнется примерно так: вы будете постоянно врать. То есть, конечно, вы будете хранить тайну, если эта формулировка вам приятнее. Но на практике вы будете врать — друзьям, подругам, братьям, сестрам, родителям, соседям, коллегам и своим аквариумным рыбкам.
Резко, очень резко. Возможно, даже специально слишком резко. Неприятно. Но справедливо. Информация в любом противостоянии, и особенно в этой войне — ключ к победе, утечка информации — проигранные сражения, и потерянные жизни.
И ей, надо сказать, во многом проще, чем другим. Отец знает — знает, что она в Ордене, да даже о деятельности Ордена он сейчас знает больше, чем она, и умение не задавать неуместных вопросов и не лезть в дела, не имеющие к нему прямого отношения — часть его работы точно так же, как умение задавать правильные вопросы и замечать детали. Мать — его жена, она тоже научилась. Она будет переживать, она будет беспокоиться за неё — но она поймет. Им ей не придется врать, хотя говорить тоже чаще всего будет нельзя. Друзья? Большинство её друзей были сейчас здесь, в этой комнате. Конечно, есть не только они — но Марлин и раньше не имела обыкновение подробно рассказывать о своих планах. Ей будет проще — это не покажется странным. Но и этим дело не ограничится. Придется врать малознакомым людям, придется врать, придумывая оправдания на ходу — а для человека с развитым воображением она на удивление часто терялась в подобных ситуациях, не умела выглядеть естественно. Одна из причин, по которым она никогда не пробовала кого-то разыгрывать. Это не будет легко.
— Дальше. Довольно значительную часть времени вам будет скучно, потому что работа будет не самая веселая: наблюдать и сообщать, а иногда анализировать… Сцены насилия — не для вас уж точно и не для гражданских вообще.
Опять разумные вещи, и опять в резкой, почти вызывающей манере. Да, объяснял им ситуацию, объяснял по делу — но Марлин не могла не заметить про себя, что задайся аврор параллельно целью проверить их, спровоцировать — чтобы потом тут же ткнуть носом в их несдержанность как ещё один аргумент в пользу их полной некомпетентности, — он вряд ли сумел бы сделать это лучше. Это просто у него такая манера. Да даже если оно так и было — разве не имеет права на проверку? Это — мелочи в сравнении с тем, что ещё может потребоваться от них в будущем, учитывая, на что они подписываются. И все же…
— Так что подумайте. Если кто-то в перспективе хочет научиться правильно убивать, пытать и калечить людей — у меня можно взять пару уроков, — на этих словах Марлин не удержалась и сверкнула глазами. Так как она уже подала заявку на стажера аврората, то к ней данные слова имели самое прямое отношение. И она ведь не утверждала, что эти слова не являются правдой. Но это была одна сторона медали. Другая сторона была в том, что Пожиратели тоже убивали, пытали и калечили людей, причем ни в чем не повинных, кроме наличия маггловской крови и своих убеждений, и кто-то должен был давать им отпор. И авроры, по крайней мере, применяли жесткие меры только к тем, кто начал первым. И кто-то должен был стоять между этими людьми и теми, кто просто хочет спокойно жить свою жизнь. И, строго говоря, чем больше их было — этих обученных и желающих стоять на линии огня людей — тем быстрее в магической Британии восстановится нормальная жизнь.
Конечно, ключевым словом тут было «обученных». Но все обученные когда-то с чего-то начинали. И совершенно не обязательно выставлять действенные приемы атаки и защиты под таким углом.
Так, спокойно, Марлин, спокойно. Что с тобой происходит?
Что с ней творится? Она же завелась на ровном месте. И ведь все вокруг ведут себя разумно, даже Сириус и появившийся Джеймс, — которого Марлин встретила кивком головы, — все держатся серьёзно, по-взрослому. Может, ей передалось их внутреннее напряжение?
В любом случае, так дело не пойдет. Она решила идти в авроры потому, что осознала — после того случая на шестом курсе — что способна сохранять трезвость мышления в критических ситуациях, что она может это — и должна использовать. И ведь у неё получалось.
Если сейчас она позволит просто резкой речи вывести себя из равновесия — значит, она потеряла это качество, и ей нечего делать в аврорате.
Поэтому она не позволит. «Уж если решать, тогда решай, а если решил…»
— Меня вы уже посчитали, — начала она, смотря главному аврору в глаза, но удержавшись от того, чтобы сделать на этих словах акцент, вот уж что было бы очень по-детски, — что же касается планов, то чтобы мы — кто-либо из Ордена, — она сознательно «уточнила», раз уж мистер Муди так ясно объяснил, что они ещё долго не будут участвовать в операциях, — могли спасти кого-то от гибели, мы должны вовремя оказаться на месте. А для этого мы должны знать, где появятся Пожиратели, — что на деле почти невозможно, если смотреть правде в лицо, но это не значит, что не надо пытаться. — Потому наша первоочередная задача — вычисление Пожирателей Смерти и людей, с ними связанных — чтобы знать, кому нельзя доверять. Следить за ними, делать выводы, использовать их ошибки, если они их совершат. А чтобы сказать что-то более конкретное, нам сначала нужно узнать текущую ситуацию, как все обстоит на самом деле, изнутри, в деталях, сейчас же у нас только общий взгляд снаружи. Мы как раз в той позиции, когда мы не можем оценить ситуацию верно.
Что они могут сказать, вот так вот с лёту? Они знают десяток Пожирателей?
Понимание пришло внезапно, непрошенной мыслью, которая как-то не успевала раньше укрепиться в голове — а ведь да, знают. Если не десяток, то человек пять — наверняка.
Они семь лет видели их лица каждый день. Сколько их однокурсников со Слизерина сейчас уже получили метки? Тех, кто не особенного секрета из того, что собираются вступить в ряды Пожирателей. Их отношения были бесконечно далеки от дружбы, но они все же учились вместе, они были частью некого единого целого под названием «Хогвартс». Сейчас это ушло в прошлое, навсегда. Сейчас многие из них встретятся — раньше или позже — на поле боя, и дуэли будут смертельными.
И все же было что-то странное, почти что неправильное в том, чтобы здесь и сейчас назвать их имена, заочно обозначить их врагами и провести черту. Да и что это на неё нашло? Если уж это знают они, то это тем более известно Дамблдору. А пользы в слежке от них особой не будет — знание работает в обе стороны, и в толпе позади легче выделить знакомое лицо. Конечно от того, скажет она сейчас это, или нет, реальность не изменится. Но она предпочтет не говорить.
В этот момент всеобщее внимание отвлек молодой человек, вошедший с небольшой, но явно увесистой коробкой, которая, как оказалось, предназначалась главе аврората. Вошедший член Ордена, — никого другого здесь не могло быть, — явно был в хорошем настроении, и всего парой фраз успел вызвать у большинства присутствующих улыбку.
Когда же за ним закрылась дверь, то Марлин после небольшой паузы продолжила:
— Но если все же пробовать делать предположения относительно возможного направления действий, я слышала, что Волдеморт пытается склонить на свою сторону многие магические расы, — об этом на днях поминал в разговоре отец, но это был не первый раз, когда Марлин об этом услышала, слухи ходили самые разные, — в том числе гоблинов. Нам тоже следует что-то предпринять, хотя бы для сохранения их нейтралитета. Если же нам удастся получить их поддержку, учитывая это тяжелое время, возможно авроры получат разрешение на обыск некоторых сейфов, — Марлин постаралась обойтись без особого энтузиазма в интонациях по поводу последнего предположения, потому что уважение гоблинами закона неприкосновенности частной собственности было их камнем преткновения с магическими органами правопорядка уже не первый век. — Делает ли Орден что-то в этом направлении, если у нас контакты среди представителей этой расы? Как обстоят дела с другими?

Отредактировано Marlene McKinnon (2014-09-08 07:07:30)