Риддл не любил оставаться в магазине и выполнять роль простого продавца. Нет, конечно, при желании он конечно мог быть весьма и весьма убедительным, но использовать свои способности, чтобы поднимать продажи он не собирался. Отказываясь от карьеры в Министерстве, он рассчитывал совсем на другое. Однако небольшой бизнес имеет свои особенности, и, так или иначе, иногда Беркс просил подменить его. Как и сегодня. 
Ничего удивительного в том, что бывший слизеринец не спешил выйти на звон дверного колокольчика, не было. Если посетитель имел цель, ожидание вряд ли помешает. Если же нет - зачем вообще тратить на него время. Краж же "Борджин и Беркс" не опасались с тех самых пор, как одна из таких попыток была совершена, о чем и свидетельствовало черноге закопченное пятно на фасаде магазина, единственное, что осталось от преступника.
Риддл нехотя отвлекся от изучения недавно поступившего в магазин фолианта, опечатал его охранным заклинанием и вышел в зал, на ходу снимая защитные перчатки из драконьей кожи.
Правда, вид посетителя, которого нельзя было не узнать даже со спины, отчасти вернул Тома в хорошее расположение духа. Не то чтобы он испытывал ностальгию по школьным чудесным годам, кроме того, с однокурсниками-выпускниками зеленого факультета он виделся регулярно. Но Муди был на особом счету, с той самой последней весны.
- Добрый день. Я хотел бы увидеть Тома Риддла.
Том явил обернувшемуся гриффиндорцу свою совершенно искреннюю приветливую улыбку, которая стала только лучезарнее, когда он заметил на скуле посетителя живописный шрам, оставленный однокурснику на долгую память.
- Желание клиента для нас закон, Аластор. Рад тебя видеть.
Не обязательно было идти на службу в Министерство, чтобы точно знать, что там происходит во всех интересующих подробностях. Факультет Салазара, помимо прочего, хорош тем, что дает возможность еще в самом раннем возрасте обрасти множеством полезных знакомств. Большинство бывших сокурсников, задействовав связи или собственные таланты, получили удостоверения главного административного заведения магической Британии и сейчас с готовностью докладывали своему лидеру обо всем, что входило в сферу его интересов. В том числе, и о дальнейшей профессиональной судьбе Муди. Как и о том, что он был одним из тех, кто занимался делом незабвенной мадам Смит, любезно одарившей Тома перед своей скоропостижной смертью некоторыми ценными вещами.
- Интересуешься чем-то конкретным?
Широким жестом парень обвел слабо освещенное помещение, демонстрируя богатство ассортимента.

Он с любопытством следил за действиями Муди. Обычно клиенты, особенно те из них, кто не мог похвастать стальными нервами, попадая в магазин, наоборот старались поплотнее закутаться в верхнюю одежду. Скорее всего, такой эффект давало присутствие пусть и огражденных заклятиями, но все же очень мощных артефактов Темной Магии. Но гриффиндорец, конечно, не мог не стать исключением, даже не подозревая об этом.
- Хорошо, - лавируя между стеллажами, Том подошел к двери и перевернул табличку, висящую на ней, стороной "Извините, закрыто". - Хочешь пообщаться прямо в магазине?
Не задействуя магию, он принес из подсобного помещения старинный резной стул красного дерева с высокой спинкой и жестом предложил Муди устраиваться поудобнее. Тот без долгих вступлений сразу заговорил о деле Хепзибы. Риддл усмехнулся. Визит аврора не был официальным, иначе, по существующей инструкции первым делом он должен был предъявить удостоверение личности и представиться по четко установленной форме. И все же Аластор ничтоже сумняшеся называл себя "мы", тем самым намекая, что за его спиной стоит сильная структура, с которой лучше не спорить.
И эти люди еще обвиняют тщеславии меня. Смешно, право слово...
- Конечно, я знаю о прискорбной смерти мадам Смит. Меня, правда, несколько удивляет, что ею заинтересовался аврорат. Она была пожилой волшебницей, и к тому же, мне казалось, что наследники не захотят затягивать раздел имущества. По какой же причине начато расследование? Ведь я не ошибаюсь, и ты здесь не потому что мадам Смит была твоей дальней родственницей, и ты хотел вспомнить и погоревать о ней вместе со мной?
Том присел на край стоявшего в зале стола и скрестил на груди руки.
Поговорить о старушке - что ж, это даже интересно. Помочь с расследованием - с удовольствием. Хотя, я и так уже помог, благодаря мне преступник не сегодня-завтра заявится с чистосердечным признанием. Жаль, никто так и не оценит моего вклада в это дело.
- Я готов ответить на все твои вопросы, касательно этой женщины. Но, боюсь, ты несколько преувеличивашь то, насколько близко мы были знакомы. Да, последнее время ей стало тяжело аппарировать, поэтому она настаивала на том, чтобы сделки проходили на её территории. Я показывал каталоги поступлений, демонстрировал заинтересовавшие её предметы, давал оценку тем, что она хотела продать. И, собственно, осуществлял сделку. Только и всего. Уверен, в её окружении были люди, которые общались с ней намного больше. Родственники, друзья.
Он развел руками, давая понять, что едва ли сможет быть источником исчерпывающей информации, хоть и будет очень стараться быть полезным.
- Как ты понимаешь, Аластор, в вопросах магического правопорядка я далеко не профессионал. Поэтому тебе придется объяснять мне на пальцах, какими именно малозначительными подробностями я могу помочь.

- Насильственной, вот как?
Риддл удивленно поднял брови, всем своим видом выражая недоумение.
- Думал, пресса, как обычно, преувеличивает. Что ж, это вдвойне прискорбно. Но, конечно, аврорат уже близок к раскрытию этого преступления? Имея на службе таких талантливых сотрудников, невозможно столько времени просто топтаться на месте?
Он провел ладонью по столешнице, на которой сидел, пальцами ощущая вырезанный на ней сложный орнамент и ненадолго замолчал. Древние вещи, даже такие простые, как стоявшая здесь мебель, влекли многих. Кто-то видел в них историю, кто-то просто выгодное вложение капитала. Если власти примут за основную версию мотива для убийства старухи охоту за принадлежавшими ей вещами, они просто заблудятся в толпе подозреваемых. Ведь едва ли среди тех, кто знал о коллекции Хепзибы - а их было не так уж и мало, дама любила похвастаться ценностями - были люди, которые не захотели бы эту коллекцию присвоить. В таком случае, версия, которую вскоре долен был предложить эльф, будет для них просто спасением, и они примут её на ура даже без особой проверки.
- Из событий жизни мисс Смит я знал, пожалуй, только о некоторых её приобретениях. У неё была без преувеличения отличная коллекция. Прекрасное чутье на артефакты, я бы сказал. Она действительно иногда изъявляла желание расстаться с той или иной вещью, и для этого обращалась к мистеру Берку. Все совершенные сделки записаны в журнале, но я не думаю, что в мою компетенцию входит ознакомить тебя с ним, ты уж извини. Иногда она жаловалась на родственников, которые, по её же словам, только и ждали, когда смогут дотянуться до наследства. Но я считал это всего лишь проявлением свойственной некоторым пожилым людям мнительности. Возможно, я трагически заблуждался.
Том взял из рук Муди пергамент, развернул его и слегка присвистнул. Перевел взгляд с текста на однокурсника, затем опять на список. Еще раз изучив его, он восхищенно выдохнул.
- Все эти вещи действительно были у неё?
Риддлу даже не приходилось играть, список был действительно впечатляющим, и за исключением двух бриллиантов коллекции - чаши и медальона - содержал столько ценных вещей, сколько, наверно, ни один сейф в Гринготтсе.
- Я конечно, понимаю, что коллекция мадам Смит заслуживает всяческих похвал. Но здесь значатся полулегендарные вещи. Например, Этернум, пергамент, который невозможно уничтожить. Или Печать Предназначения, которая, если верить источникам, принадлежала Мерлину. Не говоря уже о личных вещах Основателей. Прости, Аластор, - он недоверчиво улыбнулся и вернул список аврору, - мне кажется, наследники хотят вас - как бы это помягче выразиться? - ввести в заблуждение. Впрочем, если бы лично у меня оказалось хоть что-то из этих артефактов, я бы позаботился о куда более надежном месте для их хранения, чем собственный дом. Возможно, мисс Смит имела какие-то тайники, о которых она, естественно не стала бы рассказывать приказчику из антикварной лавки.

При упоминании информации и банковских счетах на лице Риддла отразилось недоумение.
- Неужели гоблины расщедрились на информацию? Как после этого не верить в чудеса? Хотел бы я обладать таким же даром убеждения, как тот человек, который уговорил их сделать это.
В общем-то это мало что меняло лично для него. То, что дама время от времени брала из ячейки значительные суммы, чтобы разжиться очередной находкой для своей коллекции, было весьма логичным и вряд ли могло как-то помочь расследованию дела.
- Она не упоминала никого конкретно. Рассказывала иногда о том, что родственники все время вероломно интересуются её здоровьем, рассчитывая прибрать богатства к рукам. Если я правильно понимаю, она не была затворницей, принимала у себя гостей и демонстрировала коллекцию. Переписку - да, скорее всего тоже вела, хотя это только мои домыслы.
Том слушал аврора одновременно опять и опять перечитывая список.
Сколькими из этих вещей она действительно владела? Почему почти ничего из них не показала мне? Даже не упомянула. Добраться бы хоть до одного из этих родственников, которые составляли перечень, да поговорить по душам... Хотя, в этом нет смысла. Пусть себе делят наследство, реальное оно или воображаемое. Её богатства - это её богатства. Пытаться найти и присвоить что-нибудь из них - равносильно воровству. Наследник Слизерина не берет ничего, что не принадлежит ему по праву.
- В этом списке проще отметить то, что не вызывает сомнений. Ну хорошо.
Он встал со стола, подошел к посетителю и склонился над ним так, чтобы оба они хорошо видели свиток.
- Думаю, если реализовать половину указанных здесь вещей, можно вполне позволить себе приобрести на вырученную сумму небольшое островное государство, установить там личную диктатуру, или демократию, в зависимости от твоих пристрастий, и счастливо жить до конца своих дней. Взять хотя бы уже перечисленные вещи. Печать Мерлина ищут уже пару веков, а может и дольше. И  информации о том, что она находится у частного коллекционера нет. Даже в закрытых источниках нет, уж поверь. Пойдем дальше, вот, к примеру, Абсорбум. Артефакт, известный в узких кругах и связанный с Темными Искусствами. Поясню: это перстень, который, судя по обрывочным описаниям, постепенно поглощает жизненные силы носящего его человека и сохраняет их в себе. Или, если драматические эффекты тебе импонируют, я назову это душой. Надо обладать исключительной смелостью, чтобы хранить такую вещь. И исключительной глупостью - или магической силой - чтобы хранить её в собственном доме.
Том задумчиво прокрутил на пальце собственный фамильный перстень, прикидывая, насколько вероятным было то, что Абсорбум все же принадлежал Хепзибе. Ведь по крайней мере одним из перечисленных им качеств мадам обладала в полной мере. К тому же, упомянутые "закрытые источники" на этот раз сходились во мнении, что кольцо осело в руках неназванного британского собирателя. Правда, сам Риддл был склонен считать его хозяином совсем другого представителя аристократии.
- Наконец, об этих двух, - он указал поочередно на значившиеся в списке вещи Основателей. - Помню, мисс Смит упоминала, что Хельга Хаффлпаф является её далеким предком. Правда это или нет - сказать трудно, но я могу поверить, что кубок оказался в сфере её интересов, хотя мне сложно представить себе, что ей удалось заполучить вещь. Что касается медальона... Да, я тоже люблю всю эту софистику. Но шанс того, что к ней случайно попал этот предмет примерно того же порядка, как и тот, что ты, Аластор, лично убил эту женщину. И то, и другое вполне могло произойти в бесконечной вселенной. А в нашем уютном её уголке след этого артефакта теряется еще до моего рождения.

- Что со здоровьем? - переспросил Том, поднял склоненную над списком голову и встретился взглядом с аврором. - Знаешь, Аластор, большинство людей не умеет жить вечно, не так ли?
Кажется, он даже не смог сдержать улыбки. Все эти игры со словами не значили ровным счетом ничего, но забавляли. Хоть какое-то развлечение в конце рабочего дня.
- При мне она пила только какао. Хотя, может и добавляла в него какие-то зелья, не могу сказать.
В одном Муди был определенно прав. Все небольшие островные государства были уже заняты. А раз так, значит не было никакого смысла размениваться на мелочи, Действовать необходимо было по-крупному. Риддл сам не заметил, как ушел в свои собственные мысли, отвлекаясь от предмета разговора.
Надо закончить эпопею с артефактами Основателей, она и так слишком затянулась. Осталось провести ритуал с медальоном, дальше - в Албанию. Хотя нет, сначала они должны закрыть дело старухи.
Рассуждения Муди о древних родословных резко вернули его к действительности. В ответ на них Риддл только рассмеялся.
- Большинство наших аристократов выводят истоки своих родословных от кого-нибудь древнего и великого. Думаешь, это повод ставить им диагноз? Ты прав, Аластор, но только отчасти. Никто не говорит о прямой линии наследования, они, само собой, давно утеряны. Но если начать отслеживать родословные и через женские линии, ты удивишься, сколько всего интересного можно выяснить. Проверь, может быть, ты тоже чей-нибудь наследник, можешь претендовать на что-нибудь из коллекции мисс Смит и действительно имел мотив, чтобы прийти к ней - как ты сказал - с топором? Неужели действительно был топор? Это как-то... грубо.
Том не стал возвращаться к своему столу, а присел на стоявший здесь же под ногами грубо сбитый деревянный ящик, продолжив с интересом рассматривать посетителя. Он вдруг задался вопросом, что проийдет, если дать гриффиндорцу вполне ясные намеки о том, кто убил старуху, и о том, зачем это было сделано. Сможет ли тот найти хоть какие-нибудь доказательства? Или просто будет беситься от собственного бессилия? Как бы интересно не было, проверять на практике свои подозрения Том не собирался. Ну разве что немного.
- Артефактология, как ты понимаешь, довольно тесно связана с генеалогией. Многие люди считают себя представителями того или иного рода только на том основании, что владеют какой-нибудь вещицей, принадлежность которой можно идентифицировать. Иногда такой подход может быть опревдан. Но часто ведь маги не имеют ни малейшего представления о том, как в их семью попала реликвия. Есть много разнообразных способов получить вещь: она могла быть куплена, украдена или даже взята как трофей каким-нибудь далеким предком. Поэтому выстроенные только на одном владении артефактом родословные на поверку оказываются довольно зыбкими. Но иногда, пусть и редко это происходит, вещи действительно оказываются в руках законных владельцев. Иногда даже возвращаются к ним удивительно запутанными путями.
Говоря все это Риддл не сводил взгляда с однокурсника, ловя каждую его реакцию. Вся эта лекция могла показаться пустой болтовней или словами, наполненными глубоким смыслом - в зависимости от того, о чем был осведомлен или хотя бы подозревал слушатель.
- Именно так я понимаю восстановление исторической справедливости. Оставь мне копию этого списка, Аластор, я изучу источники и попробую выяснить, насколько вероятно, что Хепзиба Смит действительно владела всеми этими вещами.

- Ты удивляешь меня, Аластор, - проговорил он. – Неужели ты забыл нашу последнюю обстоятельную беседу? Впрочем, возможно я и правда помню её немного лучше, чем ты. Что ж, подскажу: ты рассказывал мне, что знать историю магии необходимо каждому вне зависимости от его умственных способностей и интересов. Неужели это были пустые слова?
На его лице нельзя было прочесть ни насмешки, ни превосходства. Том провел по лбу ладонью, убирая назад волосы.
- Если ты внимательно изучал эту самую историю, то, конечно, не можешь не знать о некоем господине Фламеле, который живет и здравствует уже несколько дольше, чем обычно позволяют себе люди. Впрочем, границы магии можно расширять бесконечно, и наверняка есть множество разнообразных способов обеспечить себе если и не вечную, то достаточно долгую жизнь. И, разумеется, ими всегда будет владеть только избранное меньшинство.
Риддл был уверен, что гриффиндорец не забыл обстоятельств той эмоциональной беседы. Хотя это и совсем не то, о чем рассказывают внукам, сидя перед камином в кресле-качалке. С тех пор любой нормальный человек, обладающий инстинктом самосохранения перестал бы вести с малознакомыми людьми разговоры о древности рода. Но этот самый инстинкт явно не был сильной стороной Муди.
- Может быть, ты тоже чей-то наследник, Том? Ты что-то унаследовал?
Улыбка на лице Волдеморта погасла, лицо побледнело. Если вопрос о наследстве аврора, казалось, только забавлял, то для Риддла он был куда как более болезненным. Он слегка подался вперед и, не отводя с собеседника взгляд, ответил.
- Возможно, Аластор. Может быть, я тоже чей-нибудь наследник. Но если выстраивать родословную даже на факте владения ценной реликвией – значит строить замок на песке, то на чем я могу основываться я? Если даже мое имя было дано мне в маггловском приюте. Но почему ты вдруг заинтересовался моими предками?
Риддл поднялся с коробки, на которой сидел, взял свиток, подошел к прилавку и положил бумагу в один из его ящиков. В том, чтобы поспешно убрать её не было никакой необходимости, но слизеринец сомневался, что сможет иным способом скрыть все те мысли, которые сейчас наполняли его голову.
На чем он мог строить догадки о своей родословной, что он унаследовал? Кое-что, говорившее о принадлежности к древнему роду у него все же было. Две вещи: значительно менее материальные, чем любой самый бесполезный артефакт, неизвестные никому, кроме очень немногих и, в то же время, куда более ценные. Вполне достаточно для того, чтобы осознать, кем он является. И получить все остальное наследство.
Заставив себя дышать ровно, он вернулся к столу и опять присел на его край.
Историй об обретенных заново фамильных драгоценностях история знала не так уж и мало. Кроме того, появлению многих таких историй способствовали «Борджин и Берк», различными способами добывая реликвии и втридорога перепродавая их счастливым новым владельцам. Так же было и с Салазаровым медальоном, след которого Том нашел в старом и теперь уже уничтоженном журнале. Жаль только, что эту трогательную историю воссоединения наследства и Наследника не расскажешь следователю аврората. Придется обойтись другой.
- Примеров множество. Например, Мальсиберы любят рассказывать гостям об одном любопытном зеркале, которое было украдено из их поместья еще до принятия «Статута». Зеркало сменило, если не ошибаюсь, шестнадцать владельцев. Хотя, как они считали, не совсем понятно, но оставим это на их совести. Предмет продавали, проигрывали и даже дарили, долго оно не задерживалось ни в одних руках, причем владельцы расставались с ним чаще всего вполне добровольно. Пока однажды оно не было выкуплено прадедом нынешнего лорда Мальсибера и возвращено на законное место. Выкуплено, как он любит замечать, «за гроши», хотя, как ты сам понимаешь, чисто номинально его стоимость должна исчисляться тысячами галеонов.
Том решил, что упоминание о лежащем на зеркале проклятии, касающемся всех, кроме семьи Мальсиберов, будет излишним и слегка подпортит впечатление от рассказа. За зеркалом шел след владельцев, сошедших с ума. Но это мелочи, если речь идет о восстановлении исторической справедливости.
- Хотя это еще одна из самых мирных историй такого рода. Древние артефакты, Аластор, не самая безопасная в мире вещь. Я бы настоятельно рекомендовал связываться с ними только в том случае, если ты уверен, что твоя сила превышает силу их создателя. В конце концов, есть множество других способов доказать свою принадлежность к фамилии.

- Если бы с бессмертием все было оптимистичнее, не слишком ли многие захотели бы быть бессмертными? В этот весь смысл, Аластор. Не каждый сможет без сомнений продлить себе жизнь, пусть даже при этом чем-то жертвуя. Значит, не каждый имеет на это право.
На его взгляд, это было вполне очевидно и даже не требовало дополнительных пояснений. Бессмертие - ценнейший приз, который не может доставаться каждому. Чтобы получить его, надо быть готовым к жертвам. И чужая жизнь - далеко не самая высокая цена.
- Просто спросил, вот как...
Воздух едва ли не звенел от лжи его ответа и неискренности извинения.
- Надо же, а мне уж было показалось, что ты был бы рад записать и меня заодно в список подозреваемых по делу мисс Смит.
А может быть не откладывать в долгий ящик и провести ритуал с медальоном на вот этом самом, добровольно заглянувшем на огонек материале? Это был бы прекрасный трофей, жемчужина коллекции: фамильная реликвия и жизнь Аластора Муди. Ничуть не хуже перстня.
Идея была очень заманчивой, хоть здравый смысл и подсказывал Риддлу, что если аврор, занимающийся делом, в котором фигурировало его имя, внезапно умрет после беседы с ним - это будет не очень хороший знак для остальных следователей. К здравому смыслу приходилось прислушиваться, и Том с сожалением вздохнул, понимая, что какой бы изящной ни была задумка, воплощения она не получит.
Вопрос Муди о том, как определить создателя артефакта буквально застал Риддла врасплох. Сам он никогда не утруждал себя исследованиями в этом направлении, самонадеянно считая, что с реликвиями, к которым приложил руку Мерлин, он не столкнется, а любому другому создателю он и сам может дать фору в магической силе. До сих пор подход себя вполне оправдывал.
- Есть множество различных способов. Самый безопасный, - Том недовольно скривился, ясно давая понять, что думает о безопасности, - он же самый медленный и неэффективный - изучение источников: фолиантов, свитков, писем, дневников, воспоминаний. Для тех, кто готов рисковать, существуют разнообразные ритуалы, направленные на выявление остаточной магии, которая, если знать, что искать, может служить чем-то вроде подписи автора. Есть способы, связанные с родовой магией, магией крови. Но они уже балансируют на грани с Темными Искусствами, поэтому и доступны далеко не каждому.
Все, кто так или иначе хотел оспорить резонность деления людей по принципу чистоты крови, не могли пойти дальше одного аргумента. Этим аргументом и была родовая магия, которая тем сильнее, чем древнее род. Конечно, все современные демократические идеи о равенстве магглорожденных и тех, кто вел свой род из глубины веков, могли быть сколь угодно привлекательными для мыслящих бытовыми категориями, но придерживаться их означало бы обманывать и себя, и тех, кто готов за тобой идти.
- И уж конечно, если у тебя когда-нибудь возникнет необходимость исследовать неизвестный тебе артефакт, лучше не делай этого самостоятельно. Даже если он сам по себе не обладает никакой действительно опасной силой, как например, - Том на мгновение задумался, пытаясь подобрать подходящий к случаю пример. В памяти однако прочно засели только не дающие ему покоя основатели с их личными вещами, - да хоть тот же легендарный меч Гриффиндора. Даже если они не несут в себе прямой опасности, то за все время их существования наверняка нашелся желающий оградить их чем-нибудь неприятным.

Ну я не знаю, как считают вокруг, но в аврорате принято подозревать людей, только когда для этого есть основания.
Волдеморт не любил, когда ему лгали. Даже по мелочам. Особенно по мелочам, когда ложь даже не несла в себе никакого смысла и бывала сказана только "ради красного словца". Это как минимум говорило о том, что собеседник ни во что не ставит его умственные способности.
А Муди лгал. Для того, чтобы понять это, не надо было ни глубокого анализа ситуации, ни легилименции. Ложь была наглой, очевидной и озвучивалась с совершенно циничным выражением лица.
Риддл был взбешен. Еще и от понимания того, что именно сейчас дать волю эмоциям означало бы слишком дорого заплатить за минутное удовольствие размазать гриффиндорца ровным и аккуратным слоем по стенам магазина.
Он опять поднялся с места, сделал несколько шагов и из-за спины подошел к стулу, на котором все так же спокойно сидел аврор. Риддл склонился к нему, чтобы его негромкие слова были хорошо слышны. 
- Ты лжешь мне, Аластор, - проговорил он тихим шипящим голосом. - Не стоит делать этого. Я всегда чувствую обман.
Том подошел к окну. В Лютном не происходило ничего, достойного внимания, ничего не отвлекало от размышлений. Допросов он ожидал. Ничего странного не было в том, что аврорат захочет поговорить с каждым возможным свидетелем по делу. Он вполне готов был дать показания. Конечно же абсолютно скупые и ничего не значащие - ведь что может знать работающий в магазине клерк о клиенте? В том разговоре, который он вел сейчас, он готов был сказать гораздо больше. И говорил гораздо больше. Это было своего рода опасной игрой, проигрыш в которой мог обернуться куда более тесным общением с правоохранительными органами, а победа... Победы как таковой ожидать не приходилось, только удовольствия от самого хода игры.
- Ты думаешь, если бы в этом убийстве была моя вина - я должен был сразу и без промедления предоставить тебе основания для подозрений? Не думал, что у аврората такие странные способы работы.
Хотя чего еще можно было ожидать? Что ж, сидите и ждите, загадочное преступление раскроется само собой. Все будут счастливы, виновные будут наказаны, наследники растащат коллекцию, и ни один человек не пострадает. Прекрасное завершение этой запутанной истории. Кто после этого посмеет утверждать, что я не несу в мир добро и не дарю людям счастье? А что касается справедливости... Она тоже по-своему торжествует в этом деле. Точнее, по-моему. Но если ты хочешь, чтобы восцарилось то, что назовешь справедливостью ты, Аластор, то тебе придется хвататься за те зацепки, которые я и так даю тебе. Ну же, укажи мне на нестыковки, заставь меня нервничать, или хотя бы сделай вид, что ты знаешь больше, чем знаешь. Принимай мои правила - или попробуй навязать мне свои. Впрочем, победа тебе все равно не светит, но давай хотя бы сполна насладимся игрой - вокруг ведь такая скука!
- Мистер Борджин иногда берется исследовать историю того или иного артефакта, если дело кажется ему интересным. Мистер Берк может дать оценку реликвии. Но чаще всего ни один из них не занимается этим, предпочитая передавать это в руки знающих людей. Тебя интересует какая-то конкретная вещь и её жизненный путь или ты просто вдруг почувствовал в себе тягу к артефактологии?

Ты знаешь, вот оно что? Ничего ты не знаешь, Аластор Муди.
- Так вот, оказывается в чем дело, - Том понимающе улыбнулся. - Тебе не понравился мой небольшой сувенир, и ты решил отомстить мне, попутно восстанавливая в мире справедливость. Жаль, жаль, что ты не оценил. Лично мне кажется, что этот небольшой штрих отлично дополняет твой образ.
Тебе бы гордиться им, Аластор. Ведь этот шрам - вещественное свидетельство того, что ты имел наглость злить меня - и остался после этого жив. Многие ли могут сказать о себе то же самое?
Спорить с тем, что перстень был Темным артефактом, Риддл и не собирался. Реликвия за милю фонила Темной магией для того, кто был в состоянии выявить этот след, поэтому отрицать очевидное было бессмысленно. Кроме того, как бы отрицательно в большинстве своем общество не относилось к этой малоисследованной области, Искусства, кроме некоторых самых радикальных проявлений, не были запрещены официально и законодательно. И Муди должен был знать об этом не хуже самого Тома. Несомненно, если бы ему удалось доказать, что кольцо на пальце у бывшего однокурсника было ни чем иным как хоркруксом, слизеринца бы ожидала прямая и быстрая дорога в объятия дементора. Но даже просто догадаться о том, что содержал в себе артефакт мог разве что очень сильный маг, хороший аналитик, для которого Темная магия была знакомой стихией, а не врагом, подлежащим немедленному уничтожению. Что же касается доказательств - их просто не существовало.
Тем временем, Муди решил раскрыть хоть часть своих карт. Игра набирала обороты, становилась все интереснее. Том с довольным видом кивнул своим мыслям.
Значит, та давняя покупка украденного у Меропы за десять галеонов медальона не осталась незамеченной. Что ж, очень хорошо.
- Ну конечно, у меня есть серьезные причины, чтобы работать здесь Аластор. Платят в магазине вдвое больше, чем на той министерской должности, на которую я мог претендовать сразу по окончании школы. И у меня есть возможность арендовать комнату по льготной цене, что немаловажно с учетом того, что на родительский дом я рассчитывать не могу.  Видишь ли, для некоторых людей материальный фактор является решающим. Как жаль, что я раньше не знал, что это противозаконно!
Он пытался просчитать, насколько опасным для него была информация о салазаровой реликвии. И пока что угрозы не видел.
- Конечно, Аластор, это не работа моей мечты. Ходить по домам стареющих аристократок, любящих розы и какао, и предлагать им купить или продать что-нибудь. Есть сферы, где я мог бы проявить себя куда лучше - Если бы не чертов Дамблдор и выплясывающий под его дудку Диппет. - Но надо же начинать с чего-нибудь. Почему бы не с - как ты говоришь - уважаемого и надежного магазина? Впрочем, это ведь не обязывает меня быть энтузиастом своей работы и помнить наизусть каждый проданный здесь носок Мерлина. Хотя, - добавил он с едва заметной улыбкой, - ты прав, меч Гриффиндора я не смог бы не запомнить. Было бы весьма интересно найти его и подержать в руках. Хотя бы для того, чтобы подтвердить и развеять связанные с ним легенды.

Отредактировано Lord Voldemort (2014-03-22 15:09:18)

Риддл забарабанил пальцами по широкому подоконнику.
- Ты так любишь напоминать мне о моем происхождении. Откуда такой интерес к этому вопросу? Да, то, что на каждые летние каникулы я вынужден был возвращаться в приют - не большой секрет. То, что мне пришлось долго и упорно завоевывать себе место на практически полностью чистокровном факультете - тоже. Но я нашел достаточно убедительные для них аргументы, и я уже давно не принадлежу маггловскому миру. Почему же ты все время так или иначе напоминаешь мне о прошлом? Может, мне стоит пообщаться с твоим начальством о твоей нетолерантности к магглокровным? Как думаешь, смогу убедить их, что таким нетерпимым сотрудникам не место в аврорате?
Кажется, Муди не слишком хорошо понимал, что территория, на которой он решил беседовать, была для него крайне невыгодна. Именно поэтому смело поворачивался спиной к опасности, видимо рассчитывая на то, что Том не рискнет применить магию в нашпигованном артефактами зале магазина. В этом он определенно был прав: любое даже простейшее заклинание могло вызвать здесь цепную реакци., свалив и сам магазин и весь Лютный заодно как карточный дом. Не учитывал он, похоже, только одного момента. Любой из окружающих артефактов в умелых руках мог быть использован без особых опасений, и был бы не менее эффективен, чем добрая половина боевой магии. И хоть здравый смысл все еще голосовал против такого решения, его призывы становились все тише и неубедительнее по мере того, как Муди, возможно решив применить все стандартные методы допроса, начал выдавать желаемое за действительное.
- За все время нашей беседы, Аластор, я ни разу не упомянул, что вещи основателей реальны. Что они овеяны легендами - да, что мне было бы интересно хоть взглянуть на них - несомненно. Но ни разу я не сказал, что держал что-то из них в руках. Тебе бы зайти в Мунго, провериться. Твои провалы в памяти, - губы его искривились в злой ухмылке, -  знаешь ли, серьезный симптом.
Том все так же стоял у окна, наблюдая за происходящим в переулке, но теперь и его поза и выражение лица стали напряженными. Следующие слова аврора на кратчайшее мгновение, но все же выбили почву из-под ног.
Диадема? Откуда ему знать? Даже сидящие в башне Рейвенкло, и то далеко не все слышали о ней.
- Поразительная и похвальная осведомленность в узкоспециализированной области, - проговорил Риддл задумчиво. - Тебе удается удивлять меня, Аластор. Диадема... Её след теряется много столетий назад. Кто рассказывал тебе о ней?
Не могла же Елена... Нет, она не стала бы.

- Я с моим превеликим удовольствием доставлю тебя в Мунго. Как и раньше, после того, как удостоверюсь, что самостоятельно передвигаться ты уже не в состоянии.
Нет, это не было ни реальной угрозой ни даже просто желанием продемонстрировать аврору, что его опасения имеют под собой вполне реальное основание. Скорее не более чем попытка выиграть время для того, чтобы обдумать его предыдущие слова. Как ни странно, но в них было рациональное зерно, и сейчас это бросалось в глаза как нельзя лучше.
- Знаешь, Аластор, а ты ведь прав.
Риддл сам не ожидал от себя такого признания правоты противника. Но напролом идти против очевидных фактов было бы просто смехотворно.
- Мне действительно слишком долго приходилось существовать в окружении тех, кто считал, что такие грязнокровки как я не имеют права на магическое образование. Те времена закончились, а привычка защищаться при каждом намеке на статус моей крови осталась. Мне пора искоренить её.
Хотя бы для того, чтобы не давать такого удобного рычага для манипулирования. Рычага, который ты так проницательно обнаружил. Недостойная Наследника реакция на провокацию.
- Удивительно, что именно ты открываешь мне глаза на это. И нет, я не стыжусь своих предков. Я более чем уверен, что они были достойными всяческого уважения магами.
Однако же следующая речь Муди была даже на порядок любопытнее предыдущей. Том выслушивал его молча, с преувеличенно серьезным видом кивая головой.
- Так вот на что ты все это время намекаешь. Что "Борджин и Берк" продал мадам Смит медальон. Надо же, ты уже даже успел сделать такие далекоидущие и несколько поспешные выводы, как то, что я знал об этой продаже - а я все еще не мог сообразить, о чем речь. Хорошо, что хоть теперь ты сказал мне об этом напрямую, моих личных дедуктивных способностей не хватило бы, чтобы догадаться, что именно тебя так беспокоит.
Щелчком пальцев Том толкнул маятник одних из стоящих в витрине часов и несколько мгновений с улыбкой наблюдал за тем, как он раскачивается, а потом все уменьшая амплитуду останавливается. Затем опять перевел взгляд на собеседника.
- Конечно поговорим, - легко согласился он и снова привел маятник в движение. - Для начала хотелось бы узнать, откуда у тебя информация об этой сделке. У мисс Смит обнаружились какие-нибудь документы, дающие прямую отсылку к магазину? Я могу взглянуть на них или копии? Не пойми меня превратно, Аластор, но идеальной репутацией "Борджин и Беркс" часто пользуються, с целью подтвердить оригинальность... сомнительных предметов. Возможно - только возможно, я этого не утверждаю - медальон, который вместе с документом где-то приобрела мисс Смит, был немного не так ценен, как ей хотелось бы верить.
Глядя на часы, маятник которых так быстро возвращался в свое устойчивое положение, Риддл невольно вспомнил другие, песочные часы, принадлежавшие профессору Слагхорну, те самые, песок в которых сыпался тем медленнее, чем быстрее хотелось присутствующим завершить ведущуюся в комнате беседу. Он невольно задумался, что бы они показывали здесь и сейчас, и не смог ответить себе на этот вопрос.
- Если же покупка действительно совершена здесь... - он только руками развел. - То да, Аластор, я удивлен, поражен, шокирован даже. И очень сожалею, что не застал медальон в магазине. Да, представь себе, я не могу знать обо всех реликвиях побывавших здесь. Но регистрация продажи должна быть в гроссбухах. Если, конечно, сделка имела место не более пятнадцати лет назад, старые журналы ведь уничтожаются.
С недавних пор.
- Если окажется, что реликвия действительно была у мисс Смит, я скажу - ищите тайники усерднее. Это не та вещь, которую станут хранить на видном месте и демонстрировать не заслужившим доверия людям. Опросите её прислугу, её домового эльфа, в конце концов. Если не найдете - ищите её среди тех, кому мадам безоговорочно доверяла, вряд ли кто-то еще удостоился чести увидеть этот артефакт. Если, конечно, мисс Смит не была безнадежно глупа.
Риддл наблюдал за бывшим однокурсником, прищурившись и то и дело переплетая пальцы. Он не слишком беспокоился о том, что в деле могут появиться значимые доказательства против него. Но даже сам факт того, что Муди, руководствуясь исключительно разрозненными фактами и интуицией следователя дошел до своих выводов, однозначно говорила в его пользу.
Я не ошибся в тебе еще в школе, Аластор. Ты лучший соперник, который у меня был. Может, и не самый сильный, но точно самый интересный.
- Но нужно ли тебе это? Мне отчего-то кажется, что ты не только уже видишь во мне идеального подозреваемого, но может и вообще мысленно отправил меня в Азкабан. И все это основываясь только на своей личной антипатии - как бы ни прискорбно мне было это осознавать.

Риддл начал было задумываться, не проговорился ли кто-то из его слизеринцев еще во время учебы о родословной лидера. Слишком уж точно копал Муди, слишком по верному пути шел, еще тогда упомянув про вход в Комнату и теперь, дотошно выясняя подробности происхождения, не сбиваясь с пути даже под потоком общих мало что значащих фраз.
Нет, если бы он знал наверняка, вряд ли заходил бы так издалека, еще тогда доложил бы Дамблдору. А этот уж предпринял бы куда более весомые меры, чем это его "Том, вы ничего не хотите мне сказать?" и жалкие попытки легилименции, противостоять которой мог бы даже младенец. И все же, слишком много совпадений. Надо убедиться. Как только момент будет подходящим.
- Как я уже говорил, не так уж просто разобраться в семейной истории, не имея никаких материальных свидетельств принадлежности какому бы то ни было роду. Вопрос моей родословной беспокоил меня во времена обучения. Сейчас - я уже не думаю, что смогу узнать что-то новое касательно своих предков. Видимо, придется остановиться в своих поисках и сделать все возможное, чтобы достойно заявить о себе, не опираясь на громкое имя.
Том выслушивал информацию о документах и их подлинности, задумчиво нахмурившись и скрестив руки на груди.
Подтвердят ли это Берк с Борджином? Должны ли они это подтвердить? Если да - что это докажет? То, что у старухи был медальон, что он пропал, что он проходил через магазин, хоть и не через мои руки, что я мог о нем знать. Если нет - много ли я выиграю? Что для Визенгамота убедительнее: показания экспертов или свидетельство тех, кто якобы выдал бумагу? Пожалуй, они все же должны подтвердить это, и подтвердят. Незачем громоздить ложь там, где она не нужна.
- Понимаешь ли, Аластор, поиск артефакта и исследование его истории не были бы так сложны, если бы все документы были достоверны и подлинны и хранились в архивах, ожидая, когда ими кто-нибудь заинтересуется. Информация о действительно ценных вещах - сродни золоту, которое вымывают из песка: попадаются только крупицы и то, исключительно редко. И ты, конечно, понимаешь, что какой бы печальной эта практика не была для историков и, собственно, искателей, уничтожать свидетельства пути артефакта выгодно и торговцам, и коллекционерам, и - догадайся, кому еще - правоохранительным органам, естественно. Потому что чем меньше людей знают, у кого в руках ценные вещи, тем крепче спят их владельцы, а значит и аврорат может отдохнуть. Было бы странно, если бы я одобрял отдых наших бравых стражей порядка! Так что, считаю, что это вполне нормальная практика, и даже в кругах собирателей редкостей нечасто известна точная информация о том, где именно сейчас пребывает та или иная реликвия.
То, что разговор пусть ненадолго, но перешел в личностную сферу, было даже хорошо. Мало того, что дарило все то же бесценное время на размышления, так еще и неожиданно открывало совсем другой угол зрения, под которым можно было рассматривать Муди. Том смотрел на аврора с совершенно неподдельным интересом и широкой улыбкой.
- Ну, раз ты заявил, что последствия нашей прошлой беседы тебя только радуют, то не вижу резонной причины для антипатии. При этом, заметь совершенно не взаимной антипатии. Потому что лично я всегда говорил, что мне нравятся такие люди, как ты, Аластор. Что ж, расскажи мне, чем я вызвал такую твою неприязнь. Может быть, я раскаюсь и исправлюсь.

Гастрономические сравнения только позабавили Риддла. Он сам не испытывал симпатии к тому, что употреблял в пищу, как и к тем, кого убивал. Ну в самом деле, как можно избавить себя от развлечения играть с теми, кто тебе нравится! Другое дело, если игрушка надоедала. Но даже тогда ей могло найтись интересное применение.
- Расскажу, раз ты интересуешься. Ты - фанатик, Аластор. Мне нравятся фанатики. Они выделяются из серой массы. И не надо рассказывать мне, что каждый человек по-своему индивидуален - это чистой воды демагогия. Но те, у кого есть в жизни ориентир, кто идет к нему несмотря на преграды, да что там, просто не замечая их, те, кто, думая о нем, не испытывают никаких страхов, свойственных любому нормальному человеку - такие люди не могут не вызывать живейшего интереса и, конечно, симпатии.
Он говорил совершенно искренне и, что последнее время случалось все реже, не скрывая эмоций. Пусть такой взгляд на людей и не был общепринятым, но никто ведь не мог запретить ему относиться к людям именно так, а не иначе.
- Толпой управлять просто и неинтересно. Чтобы вести за собой фанатика, надо быть с ним на равных - ну или почти на равных. Зато какая отдача! Именно они творят историю, именно им принадлежат все великие идеи, которые делают мир лучше.
Волдеморт всегда был уверен в том, что генералами его армии всегда будут именно такие люди. На чем будет строиться их фанатизм - не так важно. Идея чистоты крови просто витала в холодном воздухе слизеринских коридоров и была достаточно близкой лично ему. И, само собой разумеется, удобной, чтобы сделать знамя именно из нее. С тем же успехом можно было бы использовать вместо неё идею всеобщего равенства или, например, защиты против какого-нибудь внешнего врага - реального или созданного фантазией. Но, сколько бы ни было последователей у идеалогии диктатуры чистокровных, находились и те вполне достойные места в круге его приближенных, кто эти идеи не разделял. Возможо потому что она заслоняла свет из собственных путеводных маяков. Том всегда жалел о потере таких ценных кадров. И боролся за них до последнего. Ведь и правда, он был не из тех, кто быстро признает поражение.
- Тебя все же задело то школьное столкновение. Интересно, почему? Потому что в кои-то веки ты не вышел из него победителем? Я не хочу изрекать сейчас пафосные мысли о хорошем уроке и прочем. Скажу только, что это просто прекрасно, что есть люди, которые могут удивить тебя своими способностями. Значит, ты открыт новому, значит, тебе есть к чему стремиться. Скажи, Аластор, ты никогда не думал, что все те возможности, демонстрация которых тебя так впечатлила, и еще большие - которые ты еще не видел, не запомнил или не обратил на них внимание - доступны и тебе - стоит только некоторое время упорно стремиться к этим новым знаниям? И, возможно, найти хорошего учителя.

Отредактировано Lord Voldemort (2014-03-26 17:06:02)

Том последний раз выглянул на улицу прежде чем отойти от окна. День заканчивался, на город вскоре опустятся сумерки, и случайных визитеров в Лютном становилось все меньше: люди еще не утратили способность размышлять здраво и понимать, каких мест лучше избегать с наступлением темноты.
- Многому, - просто ответил он на полувопросительную реплику аврора.
Ни отрицать, ни подтверждать его догадок насчет стычки в подземелье он не спешил. В конце концов, смешно было бы признаваться в использовании той магии, которая была использована перед пусть и стажером, но все же сотрдником правоохранительных органов. Несмотря на то, что прямых доказательств не было, Том прекрасно понимал, что одна нить преспокойно потянет за собой другую, и в итоге, при определенногм стечении обстоятельств, может распутаться весьма и весьма большой клубок.
Тебе еще слишком рано вспоминать. Но время обязательно придет.
- Да, ты опять делаешь правильный вывод, Аластор. Ты можешь полностью расчитывать на мое уважение, насколько бы ни отличались наши взгляды на жизнь.
Риддл зашел за прилавок, взял связку ключей, захватил мантию.
- Тебе действительно интересны политические программы? Я могу говорить о них долго, практически бесконечно. Но раз уж мы заговорили об уважении, то я считаю, одним из основных его проявлений ответы исключительно по сути дела. Я готов ответить на твои вопросы. Но рабочий день заканчивается, а я, пожалуй, не тот человек, которого можно назвать трудоголиком. Поэтому предлагаю покинуть этот без всякого сомнения уважаемый, но не слишком удобный для эмоциональных бесед магазин.
Том открыл дверь и вышел на улицу. Предрождественская погода не радовала ни оттепелью, ни снегом. Обычный декабрьский вечер для Лондона: холод и мелкая морось. И все же здесь дышалось куда легче, чем в стенах магазина - даже несмотря на то, что за несколько лет он уже успел привыкнуть к давящей атмосфере.
Проследив за посетителем и дождавшись, когда тот выйдет вслед на ним, Риддл запер дверь и наложил несложное опечатывающее заклятие. Большего и не требовалось, магия, вмурованная в сами стены была достаточно надежной.
- Итак, - он опять обернулся к однокурснику. Осанка, тон его голоса, выражение лица изменились почти неуловимо. - Я слушаю. Что ты хочешь узнать о моих политических взглядах? Или тебе все же более интересны те возможности магии, которые я могу открыть перед тобой?