Если бы Альбус общался с кем-то ещё, он решил бы, что собеседник смертельно обиделся и теперь будет поступать исключительно назло ему. Но практичности Аластора могли бы позавидовать самые экстремальные любители дикой природы – как она не терпит невнимательности, так опытный аврор редко давал волю эмоциям, поступая так, чтобы не тратить лишних душевных сил на раздумья, но при этом ни на йоту не отклоняясь от заданной цели. К тому же, странно было бы обижаться на поведение, которое по личной шкале Муди должно было тянуть на одиннадцать из десяти. Однако тренировку в недоверии явно стоило заканчивать – время шло, диалог в очередной раз зашёл в тупик, а Дамблдор ничуть не приблизился к своей цели.
Соблазн присесть на стул для посетителей был велик, но директор Хогвартса почему-то сомневался, что столь явное проявление усталости возымеет нужный эффект – с аврора сталось бы развернуться и спокойно уйти, оставив посетителя в коридоре. Ты сам ценишь его за прагматизм, так что можно и потерпеть, когда это во всех отношениях замечательное качество характера используют по отношению к тебе же, – внутренний голос явно был доволен трудностями, возникшими у Альбуса. Наверное, за последние недели он всё же позволил себе расслабиться, иначе с чего бы такие мелочи, как необходимость сказать близкому соратнику правду да привычное раздвоение личности казались такими серьёзными проблемами?
– Ты же лучше меня знаешь, Аластор, что нельзя доверять по чётным числам и не доверять по нечётным, – пожилой мужчина устало улыбнулся, чтобы хоть как-то разрядить повисшую напряжённость. – Но есть информация, которая до определённого момента была бы слишком опасна, – не только для того, кто помогал нам, при этом делая вид, что является верным пособником Волдеморта, но и для тебя в том числе.
Дамблдор в который раз отогнал от себя такую соблазнительную мысль о том, что привлекательность «тёмной стороны» вызвана в первую очередь видимым отсутствием всяких рамок, – хоть в итоге и оказывается, что вместо них имеет место вполне осязаемая клетка, из которой практически невозможно вырваться. Но если не вдаваться в подробности, быть с Пожирателями необычайно просто – достаточно, чтобы твои желания совпадали с их целями, а их возможности дадут тебе дополнительные преимущества. И многие лишь изнутри замечают, что конкретный человек для целей гигантской машины не так уж важен. В ситуации, когда цель оправдывала любые средства, с этим ещё можно было смириться, но теперь, когда наступили мирные дни, Альбус решил максимально устранить те редкие похожие моменты, что существовали между Орденом и последователями Волдеморта.
– Прошу тебя, Аластор, только выслушай меня до конца, – несмотря на то, что говорить правду – самое лучшее из ощущений, реакцию, которую вызовет эта самая правда, пожилой маг предвидел в деталях. Следовало бы попытаться максимально сгладить негативный эффект, но сложность состояла в том, что факты почти со всех ракурсов выглядели не лучшим образом. Дамблдор выбрал максимально позитивную окраску событий. – Чтобы вступить в ряды Пожирателей смерти, недостаточно простого желания. Волдеморт разборчив и никогда не повернётся спиной к тем, кому не доверяет, а следовательно каждый раз изобретает всё новые способы убедиться в верности своих последователей. И это основная причина, по которой нам было так сложно получать информацию «изнутри», – ведь трудно представить того, кто сможет одновременно убедительно играть роль преданного фанатика, при этом оставаясь последователем добра, света и жизни. Мало кому это удалось бы.
Каждое новое пространное объяснение всё сильнее оттягивало время развязки, но бесконечно так длиться попросту не могло. Альбус понимал, что этот разговор – лишь первая ласточка, что в будущем ему придётся публично признать, что молодой Снейп действовал исключительно в интересах Ордена, – пусть это только полуправда, но главное ведь – результат, а вовсе не процесс, который к нему привёл, правда? И общество навряд ли примет молодого человека как героя – хорошо будет, если его удастся спасти от Азкабана, но намного сложнее будет убедить окружающих, что он невиновен в тех бедах, что ему припишут.
–  Именно молодой Северус передавал мне информацию о готовящихся операциях Пожирателей, – пожилой маг жестом попросил аврора не перебивать. – Ему безумно повезло, если в этой ситуации можно говорить о везении, – сумев почти не обагрить свои руки кровью невиновных, он стал одним из доверенных сторонников Волдеморта. И никто даже не усомнился в его верности. Согласись, с моей стороны было бы проявлением неблагодарности позволить ему умереть из-за слишком старательных попыток узнать то, о чём он и так рассказал бы, не под действием сыворотки, но благодаря правильным вопросам.
Это в общении со Снейпом было наиболее сложным моментом – Волдеморт не гнушался никакими методами, чтобы устранить даже минимальный шанс утечки информации, а следовательно, сосуд, в котором содержались необходимые знания, по хрупкости был сравнив разве что со снежинкой в тёплую погоду. Одно неловкое движение – и вместо помощника Альбус получил бы ещё одного пациента Мунго, и это в лучшем случае. Но пока Аластор не позволил директору Хогвартса увидеть молодого человека, в душе теплилась надежда на то, что тщательные министерские работники ещё не лишили Северуса шансов на полноценную жизнь.

Отредактировано Albus Dumbledore (2014-07-16 20:48:42)

Столько громких и красивых слов сразу Северус последний раз слышал, наверно, еще когда не получил Метку. Неофитам нередко скармливали подобное под соусом справедливости и единственно правильного выбора и приправляя все рассказами о зверствах противника. Старк добавляет в блюдо изюминку, разбор "кто первый начал". Аргумент, достойный первокурсника. Снейп качает головой, и пытается понять, действиельно ли девушка настолько наивна или просто повторяет пафосные речи Дамблдора, Муди, Крауча или кто у них там отвечает за боевой дух аврората и Ордена Феникса?
Он не хочет возвращаться мыслями к Ордену и его главе. В этом нет смысла. Исправить произошедшее невозможно, и лишний раз напоминать себе об обманах Альбуса Дамблдора и собственной глупости заодно не более, чем очередной удар, который он наносит себя сам. Но все мысли так или иначе возвращаются к тому моменту, когда Пожиратель смерти, несмотря на риски, решил идти к Директору и предлагать информацию в обмен на безопасность Лили. Хотя, конечно, он не собирался предлагать, он считал, что профессор сам ухватится за возможность спасти кого-то из своих подопечных. Но тот, похоже, не собирался утруждать себя заботой о ближнем, пока не получил обещание оплатить эту заботу в должной мере. Северус уже не первый раз за все несколько дней пребывания здесь думает о том, стал бы он работать на Дамблдора, если бы знал итог. И не в первый раз не может ответить на этот вопрос. Он не мог так же просто, как это сейчас делала бывшая рейвенкловка просто осудить всю деятельность Организации. В конце концов, целью Темного Лорда было не истребление большей части населения Британии, как любили загнуть в прессе и других официальных источниках. Какой смысл, в конце концов, править жалкой кучкой чистокровных, которых с годами будет становиться все меньше? Нет, в идеологии было здравое зерно. В методах? Пожалуй, тоже: какими бы они не казались, они были действенными. Но это теория. На практике же все было не так красиво. На практике политика Дамблдора казалась не такой уж и плохой альтернативой. Неплохой - но недостаточно хорошей для целей самого Снейпа. А когда тебя семь лет кормят философией слизерина, когда семь лет подряд тебе внушают, что твоя свобода идти к цели, не обращая внимания на средства, - это твое неотъемлемое право, ты волей-неволей хватаешься за единственную возможность это право реализовать.
Поток сознания опять прервала Старк. Судя по всему, теперь она хотела спровоцировать бывшего однокурсника на какую-нибудь очередную эмоциональную тираду этим совсем уж странным предположением.
Невероятно, но факт, они действительно считают, что Пожиратели мечтают в жизни только о том, чтобы убить кого-то ударом в спину. Нечего сказать, их идеологи работают просто прекрасно.
Снейп мысленно вернулся в допросную, отмечая, что начал засыпать, размышляя о том, чего уже не изменишь. И понял, что очнулся как раз вовремя. Дверь кабинета открылась за его спиной, впуская в допросную шум, которым были наполнены коридоры Министерства и специфический звук шагов главы аврората. Северус сделал глубокий вдох и закрыл глава, собираясь с мыслями.

Если бы скептицизм, который большими буквами отражался на лице Аластора и прямо-таки сквозил из его слов, был закваской, директор Хогвартса давно бросил бы школьную деятельность и занимался бы исключительно производством кисломолочных продуктов. Судя по неиссякаемым запасам аврора, это позволило бы монополизировать отрасль во всём мире и обеспечить потребителей на несколько столетий вперёд. Однако эмоции оставались эмоциями, слова – словами, а Альбус и его доверенное лицо походили на живущих рядом кошку с собакой – несмотря на внутренние противоречия, отношения находятся в таком сбалансированном состоянии, что оба ведут себя, как привыкли, но при этом оба же смирились с непривычными сторонами другого, так что почти всегда знают, чего ожидать от собеседника, и постоянно пропускают лишние сантименты мимо ушей.
Дамблдор походя в очередной раз поразился умению Муди переходить от сердитых слов к активным делам в требуемом направлении. Пожилой маг был уверен, что Северус находится в министерстве уже не первый день, а следовательно какую-то информацию от него уже получили. По недовольству Аластора было довольно непросто ориентироваться, потому что полностью радующимся жизни директор Хогвартса его не видел никогда. Но несомненно то, что аврор умудрился узнать у молодого Снейпа, – а уж если вспомнить применявшиеся методы, то информации было немало, – навряд ли обрадовало его, особенно теперь, когда вместо наказания Пожирателя смерти требовалось реабилитировать, несмотря на совершавшиеся им поступки.
Комната для допросов должна была бы служить идеальной иллюстрацией беспристрастного и объективного правосудия, которое ждало каждого попадающего в руки авроров в качестве подозреваемых. Альбус же всегда полагал, что в министерстве слишком увлекаются безликостью и однотонностью, которых и так достаточно в Азкабане, а значит хотя бы допрос мог проходить в более комфортной обстановке. Серая комната с серыми стенами и почти полным отсутствием мебели, куда он зашёл вслед за Аластором, сама по себе уже навевала нерадостные мысли, а у сидящего на стуле лицом к двери молодого человека и так наверняка не было в них недостатка.
Сейчас он скажет, что знать тебя не знает, видеть, кроме как во время учёбы, не видел, а его роль двойного агента – всего лишь плод расшалившейся фантазии пожилого волшебника. Возраст, господа авроры, властен и над сильными магами, уважаемыми обществом, – внутренний голос порой мог быть очень убедителен, но сейчас директор Хогвартса лишь отмахнулся от него, рассматривая юношу с яркими тёмными кругами под глазами, бледным лицом, на котором не было даже тени эмоций. – Тем более он наверняка уже и не ожидал увидеть тебя здесь – даже за один день легко поверить, что тебя использовали как ценный ресурс и выбросили, когда помощь больше не требовалось. Так же, как и других орденцев. Так же, как Лили Поттер…
Благодарно кивнув Муди, Дамблдор опустился на созданный для него стул и откинулся на мягкую спинку, не скрывая облегчения. В конце концов, если уж ему предстоит играть роль старого манипулятора, то он в полной мере насладится плюсами, которые предоставляет эта маска, – например, с лёгкостью демонстрировать проявления слабости, такой обычной для стариков. Теперь Альбус мог обратить внимание на ещё одну участницу разворачивающейся сцены – одного беглого взгляда на девушку-аврора хватило, чтобы подивиться специфическому чувству юмора судьбы. Столкнуть вместе того, кто под покровом строжайшей тайны передавал информацию Ордену, – и сестру Пожирательницы, занимавшейся тем же самым, но при этом до сих пор считавшейся пропавшей без вести после ареста, что могло бы быть забавнее? По лицу молодой Старк нельзя было сказать, что её забавляет всё происходящее, но написанной на нём решимости могли бы позавидовать и опытные авроры. А то, что она пока с трудом скрывает чувства, позволяя им проявляться в самый неподходящий момент, вполне вероятно исправится со временем, ведь сейчас наступают времена, когда «выжить сегодня» перестаёт быть основной задачей.
– Здравствуй, Элеонора, – директор Хогвартса улыбнулся девушке, словно они встретились не на допросе Пожирателя смерти, а она зашла к нему в кабинет на чашку чая. Пожилой маг положил на стол бесполезную уже газету, которую до сих пор держал в руках, а сверху расположил заветный пакет со сладостями. – Угощайся, сладкое не только полезно, но и помогает поддержать силы.
Всеми силами оттягивая тот момент, когда ему придётся встретить взгляд Северуса, Дамблдор не спешил ухватиться за спасательный круг – вопрос Аластора о его регалиях. Список мелких и крупных достижений Альбуса был настолько длинным, что порой он и сам забывал некоторые из них. Впрочем, навряд ли министерским архивам требовался полный перечень титулов одного из участников допроса.
– Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, кавалер Ордена Мерлина первой степени, Председатель Визенгамота, Президент Международной конфедерации магов… пожалуй, на этом стоит остановиться, а то у нас есть все шансы заночевать здесь – не самая приятная перспектива, правда? – мужчина задумчиво постучал пальцами по столешнице, на которую опирался. Несмотря на то, что он официально был сторонником министерства магии, откровенную ложь использовать было непозволительно. Тем более этот допрос не последний, а путаться в собственных показаниях было бы слишком глупо. Именно поэтому отпала такая хорошая версия о том, что сам Дамблдор внедрил юного выпускника Слизерина в ряды Пожирателей. – Находясь в здравом уме и трезвой памяти… так вроде говорят магглы? Итак… Северус Снейп, состоявший в преступной организации Пожиратели смерти, в то же время предоставлял информацию о готовящихся противоправных операциях. Вполне логично, что для этого он использовал посредника в моём лице, – навряд ли в министерстве магии с радостью приняли бы такого информатора, даже несмотря на пользу, которую данная информация принесла.
Пожалуй, сложно было представить более размытые формулировки, но Альбус невольно попал под воздействие общей атмосферы мрачной комнаты. Тем более, не менее сложным была формулировка отдельных фактов, которые директор Хогвартса получал от молодого Снейпа. Пожалуй, отвечать на конкретные вопросы было бы намного проще, а тут ещё из-за приторной сладости долек в горле пересохло, так что пожилой волшебник замолчал, переводя дыхание, а заодно и мысли.

- Допрос завершен.
Снейп едва заметно пожимает плечами. Очередной. Последний ли? Если так, то теперь его ожидает камера в Азкабане до решения Визенгамота, а потом - опять камера, но уже другая. Никто не будет стараться создать условия для тех, кому гнить в этой тюрьме до конца своих дней. Да и дементоры будут там частыми гостями. А может быть, авроры насобирали уже и на высшую меру? Какая разница? Участь жертвы поцелуя ужасна только со стороны. Самой жертве все это так же безразлично, как человеку, убитому авадой. А все эти разговоры об уничтожении бессмертной души... Глупость. Даже если эта сомнительная субстанция и правда существует, пусть уж лучше будет уничтожена. Что может быть хуже, чем еще и после формальной смерти помнить все то, что не удается выбросить из головы сейчас.
- ...открыть протокол перекрестного допроса. Участники...
Он открывает глаза, чтобы увидеть живую иллюстрацию слов главного аврора. Альбус Дамблдор с его чертовым видом умудренного жизнью и в общем всем довольного старика уже сидит напротив. Северус смотрит на директора долго, но тот не спешит, кажется, вообще заметить его присутствие. Приветствия здесь полагаются только представителям власти, конечно. Остальным - очевидное презрение. В чем смысл в таком случае вообще было являться на допрос - неизвестно. Разве только для облегчения собственной совести. Как же, великодушный профессор выполнил все свои моральные обязательства перед преступником. Почти все. Почти выполнил.
Он так пристально смотрит на главу Ордена, что не сразу замечает перед собой перо и несколько исписанных пергаментов протокола. Снейп берет их в руки, чтобы перечитать. Едва ли в этом есть необходимость, не буут же в аврорате использовать неправильно заколдованные перья. Но уйти с головой в текст все равно проще, чем сосредоточить взгляд на серой стене или идеально гладкой поверхности стола. Смотреть же ни на одного из участников представления нет ни малейшего желания. Он только качает головой отмечая, теперь уже в полном сознании, не замутненном магией, насколько много рассказал. Возможно ли было скрыть что-нибудь? В чем он допустил ошибку, полагаясь на окклюменцию? Эти вопросы еще долго останутся без шанса на ответ. Так или иначе, протокол вычитан, он берет перо и ставит подпись. Затем откладывает в сторону бумаги и несколько секунд смотрит на Лео, пытаясь понять, чего она хочет.
Ах да, подтверждаю ли я.
- Вы хотите, чтобы я подтвердил, профессор? - Северус поворачивается так, чтобы хорошо видеть Дамблдора, чтобы заметить любое изменение выражения его лица, любое незначительное движение, хотя и сам не понимает, что надеется уловить. - Это что-то изменит? Поможет вам выполнить хоть одно из данных обещаний? Или вы просто вдруг усмотрели какую-то выгоду в том, чтобы смягчить приговор, и донести до общественности, что у Пожирателей Смерти бывают человеческие лица?
Но, в общем, что толку спорить? При необходимости, и веритасерум, и империусы наверняка в запасе у авроров еще есть, и если Муди будет это выгодно - или честнее сказать, что это будет выгодно директору? - он подтвердит все сказанное, хочет того или нет. Только теперь уже их, а не его заботой будут правильные формулировки. Вопросы придется задавать так, чтобы ни одно упоминание о еще одной неузаконенной организации не оказалось в протоколе.
- Да, разумеется, я подтверждаю все, что сказал и скажет господин директор, глава и кавалер ордена. В конце концов, совершенно очевидно, что такой глубокоуважаемый человек не стал бы лгать, искажать или скрывать важную информацию, не так ли?